Тёплый снег (СИ)

- Ещё даже не начинал, - усмехнулся старик. - Вы просто не представляете, какое осиное гнездо разворошили своими действиями. Продолжите упорствовать, и вас зажалят до смерти.

- Расскажите мне про это гнездо. Чем вы здесь занимаетесь? Учтите, что я всё равно узнаю, рано или поздно. И если мне придётся потратить на это много сил и времени, то я буду достаточно зол, чтобы смести это место с лица земли.

- Ваши угрозы звучат как детский лепет, они безосновательны.

- Вы хотите это проверить? - с вызовом спросил Айк.

- Я не хочу ввязывать свою общину в войну, - со вздохом произнёс старик. - Здесь много омег и детей, они ни в чём не виноваты.

- Конечно, ведь вы готовите их для продажи, верно?

- Хо, так вы уже достаточно осведомлены о нашем маленьком бизнесе. Что же вы ещё хотите узнать?

- Полагаю, ту информацию, которая мне действительно нужна, я от вас не получу? - задумчиво произнёс Айзек.

- Я уже сказал вам, что никаких имён вы от меня не узнаете.

- Тогда расскажите мне всё, что посчитаете возможным, - настойчиво потребовал светловолосый альфа.

Старик вздохнул, тяжело поднялся из-за стола и отошёл к окну, из которого било солнце.

- Я всего лишь делаю то, что делал мой отец, мой дед и его отец и дед. Мы всегда этим занимались, кажется с момента возникновения самой общины. Но теперь гораздо реже. Омеги стали нужны нам самим. Внутри общины их рождается очень мало, последние лет двадцать большую часть потомства составляют беты. Наша численность стала стремительно сокращаться. Многие дети не доживают и до совершеннолетия. Не всех омег мы похищаем, многие соглашаются жить здесь добровольно. И мы не продаём омег, которые к нам приходят, также редко продаём похищенных омег, как вы могли подумать. Только если приходит заказ на кого-то конкретного, но это нынче большая редкость.

- По-моему, вы начинаете заговаривать мне зубы, - перебил его Айзек. - У меня на руках бумаги, доказывающие, что вы торгуете людьми.

- Так прочтите их внимательно! - повысил голос старик и обернулся к нему, присев на подоконник. - Мы поставляем в основном бет, рождённых внутри общины. У них нет идентификационных номеров и иных документов, они призраки, из них можно слепить всё, что угодно. Домашнего раба или наёмного убийцу – всё в руках купившего.

Айк был поражён. Он ожидал подобного, но не думал, что всё настолько серьёзно, к тому же, не ожидал, что старик будет настолько откровенен. Видимо, тот считал, что ему действительно нечего опасаться, и что бы ни случилось, покровители смогут замять дело.

Они говорили ещё почти час, за это время Айзек узнал, что такая община не единственная в стране, что закон о сохранении культурного наследия коренных племён был создан, как прикрытие для подобных сообществ и ещё много таких вещей, которые подтвердили, что тех, кто за всем этим стоит, надо искать в самой верхушке власти.

- Позвольте спросить последнее, - обратился к Эйбрэму Айк, уже уходя. - Почему вы так обращаетесь с омегами? Постоянные побои, сломанные ноги, чтобы они не могли уйти... Судя по вашим же словам, омеги важны для самого существования общины.

- С чего вы взяли, что мы так поступаем с омегами? - сначала удивлённо спросил старик, а потом по его лицу скользнуло понимание. - А, ясно, тот мальчик сумел всё-таки добраться до «большого мира». Вот, значит, с чего всё началось. Пойдёмте со мной, Айзек, я хочу вам кое-что показать.

Они отправились вглубь дома, альфы почтительно расступались перед главой общины и злобными, подозрительными взглядами провожали Айка.

Эйбрэм вывел его на внутреннюю террасу, нависающую над большим залом. Внизу было шумно, галдели дети, кто-то играл незатейливую мелодию на флейте.

- Взгляните, Айзек, - обратился к нему старик, указывая рукой на происходящее внизу. - Это мои мальчики, мои дорогие мужья и наши дети. Здесь только младшенькие, старшие воспитываются в другом доме.

Светловолосый альфа посмотрел вниз. Омег было много, все разных возрастов, от совсем юных мальчишек, до уже начавших седеть мужчин. Кто-то нянчил младенцев, кто-то читал книгу целой группке мальчиков постарше. Все ухоженные, чистенькие, хорошо одетые, весёлые. Среди них были и те двое, кто встретил их с Калебом и проводил до этого дома.

- Я люблю их всех, - произнёс Эйбрэм с улыбкой, опершись рядом с ним на резные перила. - Да, случается наказывать за провинности или непослушание. Пару раз ремнём по заднице, ничего страшного. Да вы и сами наверняка иногда воспитываете своего мужа, разве нет?

- Нет, - сквозь зубы прошипел Айк.

Старик на это лишь сочувственно пожал плечами и продолжил:

- То, как мой сын обращался со своими омегами – непростительно. Он не должен был получить Джереми, ему вообще рано было иметь собственного омегу, в этом моё упущение. Я не смог ему вовремя отказать. Но и этот Джереми оказался не так прост, странный омега, очень странный. Я думал, Эйзел успокоится, когда остепенится, он всегда был непокорным и своенравным ребёнком, но всё стало только хуже. С тех пор, как у него появился Джерри, он будто с катушек слетел, ни во что не ставил мои приказы, вытворял, что хотел. После смерти этого омеги, я забрал их первенца – Джонни - в свой дом...

- Не стройте из себя добрячка! - вспылил Айзек, вспомнив как Джон со слезами рассказывал свою историю в его кабинете. - Вы изнасиловали мальчика, когда тот был ещё совсем ребёнком. Хотели сделать его одним из своих омег.

- Не говорите о том, чего не знаете, - холодно ответил Эйбрэм. - Это не было насилием, это был единственный способ защитить его, от его сумасшедшего отца. К сожалению, он не смог родить ребёнка, и Эйзел посчитал себя в праве потребовать его назад. Полагаю, то, что было дальше вам и без меня известно.

Айзек покидал это место со смешанными чувствами. Одно он знал точно: это дело ещё не закончено. Он будет добиваться дальнейшего расследования и отправки сюда комиссии по правам омег.

Через неделю, появившись в клинике, и будучи встреченным там Итаном и Мэттью, он рассказал им о случившемся за эти дни, сидя в кабинете Натана за чашкой кофе. И сильно урезанный вариант событий был заготовлен для Дэвида, чтобы не волновать его лишний раз.

Но никому из них он не сказал о том, как умер Эйзел. Они обнаружили его на кладбище за деревней, он стоял, оперевшись о ещё молодой дуб, растущий на чьей-то могиле. Завидев их, он широко и совершенно дико улыбнулся, в его руке блеснуло лезвие большого охотничьего ножа. Калеб схватился за пистолет, но Айк остановил его. В следующий момент Эйзел перерезал себе глотку. Подойдя к могиле, у которой рухнуло тело черноволосого альфы, Айзек увидел на надгробной доске имя папы Джона – Джереми.