Возраст ноль (СИ)

Билл винил себя, что долго не замечал ее отсутствия. Возможно, если бы в их отношениях было чуть меньше соперничества, она не ушла бы одна. Если бы у него было чуть больше магических сил, он не допустил бы камнепада вовсе, не потерял время, расчищая путь, и девушка не получила бы дополнительных травм. Если бы он не был предателем крови, возможно, у него был бы дар к целительству, и тогда он смог бы помочь девушке хотя бы продержаться до больницы.

- А если бы ты был директором Гринготтса, то вообще не взял бы Линду на работу. Билл, так нельзя. Ты же понимаешь, что это несерьезно. В произошедшем нет твоей вины. Более того, тебе всего девятнадцать, ты еще новичок, именно Линда должна была тебя страховать, а не наоборот.

- Я понимаю, все понимаю. Но все равно на душе пакостно. Она была такой яркой и жизнелюбивой. У нее были грандиозные планы. А ее нет. Семья получила урну с прахом. И все, теперь уже ничего не будет. Я до сих пор закрываю глаза и вижу этот ее последний взгляд, полный тоски.

Да, с последними взглядами у меня самой в последнее время было не важно.

- Она тебе нравилась как девушка. Ведь так?

- Нравилась.

- Ты ей сказал?

- Нет. У нее была семья. Линда много не рассказывала. Знаю только, что у нее была дочка.

- А ты не пробовал найти ее семью? - понятия не имею, что заставило меня сказать это, наверное, просто захотелось придумать для брата какое-то действие.

- Нет. Зачем?

- Просто удостовериться, что все в порядке. Неизвестные проклятия они такие… Неизвестные, в общем.

***

Билл отправил запрос в Нью-Йоркский филиал Гринготтса. Выяснилось, что Линда Вэйн была магглорожденной. Она сама и ее семья жили в маггловском мире. Поэтому информации о них у Гоблинов не было. Урна с прахом и деньги были переданы семье через маггловского адвоката мисс Вэйн. Адвокат сообщил адрес, но семья уже переехала. Пришлось связываться с американским детективным агентством и начинать поиски.

Выяснилось, что муж Линды мистер Вэйн погиб два года назад. В последнее время Линда жила с гражданским мужем магглом Стивеном Дугласом и трехлетней дочерью Амандой Вэйн. Мистер Дуглас был назначен опекуном Аманды согласно последней воле ее матери. Спустя месяц он почему-то продал квартиру Линды и, забрав девочку, уехал в неизвестном направлении.

К началу весны удалось выяснить множество направлений, где за это время побывал мистер Дуглас. В середине зимы он пересек океан. В марте его удалось найти в одном из баров Дублина, где он уже вторую неделю напивался, оплакивая потерю любимой женщины. Ребенка с ним не было.

Аманда обнаружилась в одном из приютов Дублина. Стивен не в силах был оставаться в старой квартире, где они жили вместе с Линдой. В течение нескольких месяцев он пытался найти свое место в жизни, переезжая из одного штата в другой. В январе принял еще более кардинальное решение и переехал к приятелю в Финляндию. Когда иностранец с ребенком стали привлекать слишком много внимания властей, мистер Дуглас, отправился к следующему приятелю. Оказавшись, наконец, в Ирландии, он внезапно осознал, что является слишком неподходящим опекуном для маленькой девочки. Ребенок в итоге оказался в приюте. Он сам в баре. Возможно, если бы Стивен не начал пить в тот же день, когда получил известие о смерти Линды, то и он сам, и Аманда смогли бы избежать последствий его бредового поведения.

В приют мы поехали вдвоем с Биллом. Аманда оказалась боевой девчушкой с волосами соломенного цвета.

- Ты будешь моим папой? - сходу поинтересовалась она, устраиваясь на коленях брата.

- Почему ты так решила? - не сдержала любопытства я.

- У нас уже приходили взрослые к девочкам и мальчикам, а потом становились их родителями. Я тоже так хочу. А ты - взрослый. - Аманда уверенно ткнула пальчиком в грудь Билла.

Кстати, она оказалась сквибом.

Брат загорелся идеей удочерить девочку. Вот только жил он пока с родителями или в маленькой квартирке в магическом Лондоне, которую они снимали вместе с другом. А еще работал круглыми сутками над получением мастерства. И ему предстоял опасный ритуал.

Вечером за ужином мы планировали, не откладывая в долгий ящик, поговорить с родителями, пообещав Аманде вернуться завтра.

Обещание девочке мы выполнили. А вот ужин с родителями закончился совсем не так, как мы думали.

***

Ужин, видимо, готовился торжественный. Мама Молли даже переоделась в новое платье. Родители немного нервничали. Но мы тоже нервничали. Ужин начался, а никто не спешил перейти к главному вопросу.

Через пятнадцать минут совершенно случайно к нам на огонек заглянул директор Дамблдор. Теперь стала понятна причина волнения родителей. Мы с Биллом переглянулись и расслабились: наш разговор откладывался до окончания визита.

Я вяло ковыряла салат и бифштекс, как-то не особенно удавшийся Молли сегодня, и лениво вслушивалась в беседу. Артур с Биллом тоже грустили. Лишь директор с миссис Уизли делали вид, что все в порядке, и оживленно общались.

Через некоторое время Билл втянулся в беседу. И даже мне происходящее начало нравиться.

Смеясь над очередной шуткой балагура-директора, я решила посмотреть на него магическим зрением. И… ничего не получилось. Я перевела взгляд на Молли и снова ничего не увидела. Продолжая улыбаться, я стала пытаться анализировать ситуацию и свои ощущения.

А ситуация мне не нравилась. Потому что я ее не понимала. Зато, вероятно, она нравилась Дамблдору. С чего бы он так радовался? И, раз он мне глубоко не симпатичен, то это должно вызывать раздражение у меня. Отсутствие симпатии к директору я помнила, но совершенно не ощущала.

Под столом я перевернула перстень камнем вниз и резко сжала руку в кулак. Боль слегка очистила мой разум и я вновь взглянула на присутствующих. Все вели себя, как ни в чем не бывало. Это, наверное, совершенно естественно для меня, сидеть молча за столом и глупо улыбаться. Я успела поймать виноватый взгляд Молли.

Веселье продолжалось. В какой-то момент Молли решила, что неплохо бы добавить к ужину вина. Когда она уже поднялась, чтобы за ним сходить, Билл усадил ее обратно, настояв, что сходит сам. Я тут же увязалась за ним.

Наш «винный погреб» представлял собой железный ящик, закопанный на заднем дворе. Куда мы и отправились.

Едва выйдя за дверь, я потянула брата подальше от дома. Он смеялся, смешно размахивал руками и вяло сопротивлялся. За пределами сада я резко остановилась.

- Билл, скажи, ты сейчас сможешь аппарировать?

- Зачем?

- Потом объясню. Так сможешь?

- Легко. А куда?

- Не знаю. Ты в Пруэтт-мэноре был?

- Нет.

- К Блэкам или Малфоям?

- Нет. На Косую аллею могу.

- Давай. Только быстро.

Билл пожал плечами и, поддерживая меня, аппарировал. Оказавшись на главной магической улице Лондона, я поняла, что идиотка: почему я не подумала о гоблинах раньше. Зато я подумала о них сейчас и потащила брата в сторону банка.

Спустя полчаса мы сидели в кабинете Харрада, поверенного рода Пруэтт, и, мрачно глядя друг на друга, пили очищающие и блокирующие зелья. Харрад и вызванный лорд Пруэтт обсуждали результаты нашей проверки.

Мы оба были под завязку «напоены» зельями дружбы и внушения. Зелье дружбы вызывало симпатию ко всему окружающему, правда, имело кратковременный эффект - часа три-четыре. Зелье внушения ввело бы нас спустя некоторое время в транс, во время которого все, что было бы нам сказано, могло в корне изменить наши убеждения и взгляды. Изготовление и использование этого зелья было официально запрещено и грозило виновному заключением в Азкабан сроком не меньше года - все зависело от намерений и последствий.

Мне было интересно, а кто должен судить председателя Визенгамота?

Адвокаты мистер Торвуд и мистер Майклс забрали заверенные гоблинами результаты проверки и наши показания о произошедшем, данные под заклятьем истины. Лорд Пруэтт настоял на том, чтобы мы подписали документы и ритуально отказались от рода родителей. Магия откликнулась сразу же и откат достался родителям. Что было вдвойне обидно.