Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)

– Я думаю, вы попадете в Рейвенкло.

– Я думаю, вряд ли, мэм.

– Что ж, поживем — увидим. Мы пришли.

__________________________________

(1) Английский аналог русской пословицы „Обжёгшись на молоке, будешь дуть и на воду“.

(2) В средние века пергаменты посыпали песком, чтобы чернила быстрее высохли.

(3) Бетлем (Бедлам) — Бетлемская королевская больница. Одна из старейших психиатрических лечебниц в Англии.

========== ГЛАВА 10. И что внутри? ==========

Магазин выглядел непрезентабельно: с вывески уже облетела позолота, а на витрине лежала одна-единственная палочка. Они вошли внутрь, в маленькое мрачное полупустое помещение. Над головой тихо звякнул дверной колокольчик. Минерва Макгонагалл присела на единственный тонконогий стул. Мелисса с интересом и нетерпением оглядывалась. Ей очень хотелось сравнить подходы английского и болгарского мастеров.

– Добрый день, — раздался тихий голос.

Девочка резко обернулась. Перед ней стоял очень пожилой человек. Настолько, что в его волосах не было ни одного темного волоса, а глаза фактически потеряли свой цвет.

– Здравствуйте, сэр.

– Добрый день, мистер Олливандер, — сказала Макгонагалл. — Мы пришли купить палочку для юной леди.

– Минерва Макгонагалл, ель и сердечная жила дракона, насколько я помню, девять с половиной дюймов, очень жесткая. Идеально подходит для трансфигурации. Не так ли?

«Если бы я был этим фигляром Олливандером…» — вспомнилось Мелиссе.

– Опять ты со своим аттракционом, Гаррик. Нельзя ли без этого? — слегка раздраженным тоном сказала профессор Макгонагалл.

Олливандер усмехнулся:

– Что ж, юная леди, какой рукой вы держите палочку?

– Если вы о том, какая рука у меня ведущая, то я владею обеими, сэр, но сегодня мы подбираем для правой руки, — ответила Мелисса, думая о словах Грегоровича о том, что абсолютно не важно, какой рукой волшебник держит палочку, что он может ее хоть между пальцев ног зажать.

Олливандер с интересом посмотрел на девочку.

– Вы, похоже, весьма уверенная в себе юная леди. Вытяните руку.

Он стал измерять ее. От плеча до пальцев, от плеча до локтя, затем от плеча до пола, до колена и до подмышки. А напоследок и обхват головы.

– Что ж. Дайте-ка подумать… — он ушел в соседнюю комнату.

Линейка продолжала измерять Мелиссу.

– Видите ли, — послышался его голос из глубины магазина, — внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция. Ребенком я любил наблюдать за опытами моего отца с разными нестандартными сердцевинами. Знаете, волос водяного или зуб упыря. Некоторые из них были весьма строптивы. О, весьма! Отец был великим мастером. Но сколько же времени он убил, пытаясь их обуздать! Тогда я решил найти универсальные сердцевины и работать только с ними. Сколько магических субстанций я перебрал!

– К какому же выводу вы пришли, сэр?

– О, юная леди любопытна. Извольте. Только три субстанции дают необходимый мне результат. Высшие сердцевины: волос единорога, сердечная жила дракона и перо феникса. Только на такие палочки я могу поставить свое прославленное клеймо. Однако не думайте, что они все одинаковы. Палочка — это сочетание свойств ее древесины, сердцевины, а также опыта и природы ее обладателя. Поэтому каждая палочка Олливандера уникальна. И, конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будет пользоваться чужой.

– Гаррик, отложим лекцию, — сказала Макгонагалл.

– Профессор, — возразила Мелисса, — но это весьма познавательно! Мастер Олливандер нашел универсальные материалы: три высших сердцевины. Сэр, а с древесиной вы не проводили опыты? Наверняка и там есть джокеры, подходящие многим. Люди разные, сочетания черт их характеров стремятся к бесконечности, а древесные породы конечны.

– Мисс Эванс, вы ничего в этом не понимаете и только отнимаете время у мистера Олливандера! — возмутилась профессор трансфигурации.

– Минерва, юная леди абсолютно права! Я как раз экспериментирую с древесиной. Окончательных данных пока нет. Но есть интереснейший промежуточный итог: сочетанием тис-феникс и остролист-феникс могут пользоваться практически все. Абсолютный джокер, как вы это называете, — Олливандер с интересом смотрел на Мелиссу. — Что ж, возможно, ваша уверенность в себе, мисс, имеет право на существование. Впрочем, приступим.

Он протянул Мелиссе первую палочку.

– Ясень и волос единорога. 11 дюймов. Очень хлесткая. Взмахните.

Мелисса, повинуясь какому-то шестому чувству, взмахнула палочкой, сдержав часть силы. Под Макгонагалл загорелся стул. Пожар был быстро потушен, одежда декана не пострадала, а Олливандер пришел в полный восторг.

– Мисс, у вас еще и большой потенциал! Но эта палочка не ваша. Ну-ка, а вот эта? Бук и сердечная жила дракона. Четырнадцать дюймов. Очень мощная.

Палочка действительно была мощная. Во всяком случае, струя воды, выстрелившая из нее, как из брандспойта, сбила Олливандера с ног, хотя Мелисса и подала в нее меньше трети своего резерва. Одержимый палочками старик обрадовался еще больше: глаза загорелись фанатичным голубым огнем.

– И эта тоже! Загадка становится все интереснее!

«Нет, так не пойдет. У него эксперименты. Выборка. Но такими темпами мы тут проведем ночь, а я разгромлю полмагазина. Еще не известно, придется ли оплачивать ущерб. Как же ему намекнуть на то, что мне нужно? Я ведь, по определению, tabula rasa(1)», — подумала девочка, а вслух сказала:

– Сэр, может, хотя бы попытаемся сузить круг поисков?

– Эванс! — вскричала Макгонагалл.

– Подожди, Минерва. А что, у юной леди есть методика, как это можно сделать? — с долей сарказма спросил Олливандер.

– Лишь гипотеза. Хочу ее проверить. Несколько месяцев назад нас возили на экскурсию в Ботанические сады Кью. И знаете, когда я случайно споткнулась и коснулась черной акации, то почувствовала, как по пальцам заструилось тепло. Тогда я подумала, что мне это кажется, но теперь… Может, это знак?

– Acacia melanoxylon? Да у вас амбиции, юная леди! Палочки из этого дерева весьма, весьма прихотливы. Им катастрофически сложно подобрать владельцев: они выбирают только очень сильных магов. И никогда детей!

Олливандер задумался, глядя на Мелиссу, подвигал губами, словно о чем-то договаривался сам с собой.

– Что ж, чем Мордред не шутит? Все равно у меня в магазине лишь одна такая… — он направился к витрине и снял с нее палочку. — Взмахните.

Мелисса выполнила его указание. Палочка выпустила в воздух сноп изумрудных искр, ярких, словно фейерверк. Олливандер был явно ошарашен.

– Не думал я, что она кого-нибудь признает. Такая недотрога!

– Что это за палочка, Гаррик? И что внутри? — спросила Макгонагалл.

– Ее сделал один из моих давних предков. Черная акация и коготь виверна, тринадцать с половиной дюймов, очень мощная и твердая. Вы знаете, кто такой виверн? Полузмей-полудракон. Когда-то был одним из самых страшных созданий на земле. Давно уже истреблен. Очень интересное сочетание. Да… Вы необычная юная леди!

– Сколько стоит сей антиквариат, Гаррик? — спросила Минерва. — Девочка едет в школу на пособие.

– Все понимаю, но продам ее самое меньшее за 50 галлеонов.

– Да это в шесть раз дороже любой из твоих палочек! Подбери ей что-нибудь другое. Это почти вся ее стипендия!

– Профессор, я ее куплю. Она меня выбрала. Мы подходим друг другу. И мастер сказал, что нельзя достичь результата с чужой палочкой, — решительно заявила Мелисса, подумав: «Это хоть не штамповка с высшей сердцевиной».

– Здравые слова, мисс.

Макгонагалл вытащила из кармана мешочек с деньгами.

– Галлеоны — это золотые монеты. Один галлеон — 17 сиклей. Они серебряные. Один сикль — 29 кнатов. Они бронзовые.

– Головоломная арифметика. Только простые числа, ничему не кратные, — Мелисса отсчитала деньги, а Олливандер упаковал палочку и протянул ей.

– Что ж… Всего хорошего, мисс Эванс. Наше знакомство было весьма любопытным. Надеюсь, оно продолжится. Минерва…