Последний герой -1 (СИ)

ХАЛДИР: Леголас, племени некого выгнать, кроме как Гваэглосса?

ЛЕГОЛАС: МЕНЯ?!!

ХАЛДИР: нет, меня.

АРАГОРН: Жди-надейся. Кто ж тебя отпустит? Ты же у нас — единственный, кто выполняет папины поручения.

ЭЛРОНД: сын мой, я не глухой.

АРАГОРН: папа, я вас не оскорблял. Я имел в виду, что когда Хэл на острове, всем хорошо. И вам, папа, потому что хоть кто-то вас слушает, и всем нам, потому что хоть кто-то слушает вас за нас.

ЭЛРОНД: сын мой, не подходи к шезлонгу менее чем на пять метров.

АРАГОРН: смекаю.

ЛЕГОЛАС: Хэл, ты меня предаешь? Ты за Хамдира?

ХАЛДИР: я воздерживаюсь.

ЛЕГОЛАС: четыре против четырех. Эй, Турка, давай голосуй против Хамдира.

КЕЛЕГОРМ: пошел на хутор!

ЛЕГОЛАС: сам туда иди.

(Далее все как-то успокоились. Каждый (кроме Элиона) чем-нибудь перекусывает: то бананом, то еще чем-нибудь). Элронд остался отдыхать в шезлонге. Арагорн плавает в море в обнимку с надувным мячом Гэндальфа. Келегорм взял почитать «По ту сторону рассвета». Гваэглосс взялся за гитару. Пин решил побеседовать с Sam O’War-ом.

ПИН: Сэм, а кто ты такой?

SAM O’WAR: Sam O’War.

ПИН: но ты же не хоббит?

SAM O’WAR: как видишь, нет.

ГВАЭГЛОСС: Снова в полночь слышу чей-то голос

Шепчет имя и зовет меня И белым туманом на стеклах

Чей-то вздох оставлен

Вижу тень я:

Кто-то в черном у окна.

Кто ты? Наказанье или милость? Кто ты? Отрекаться не спеши Может За душой моей явилась Только нет души.

ЛЕГОЛАС: Хамдир, это ты о себе, да?

ГВАЭГЛОСС: нет, это я от имени Гортхауэра.

(Между тем Пин пристает к Sam O’War-у)

ПИН: а кто твои родители, Сэм?

SAM O’WAR: мой папа — известный авторитет Изенгарда. Был. А мама — одна из секретарей Нэссы. Была.

ПИН: а почему был и была? Они умерли, да?

SAM O’WAR: нет, они просто оставили эти должности и сейчас живут на курорте в Валиноре.

КЭРДАН: по-моему, Валинор и есть один большой курорт.

ЭЛИОН, SAM O’WAR: не скажи.

ЛЕГОЛАС: Сэм, если твой папа из Изенгарда, а мама из Валинора, так это выходит, что ты — сын валы и орка?

SAM O’WAR: нет. Я сын майи и урук-хая.

ЭЛРОНД: держите меня десятеро!

КЕЛЕГОРМ: фу, какой срам! Как майя могла польститься на вонючего потного урука?!

SAM O’WAR: значит, смогла.

ХАЛДИР: любовь. Она сильна.

АРАГОРН: но майя и урук-хай! Это сочетание, согласитесь, необычайное.

ЭЛРОНД: но как она, майя, могла полюбить урук-хая, вы мне это объясните!

ГВАЭГЛОСС: после того, как ты объяснишь, как майя могла полюбить Тингола.

ЭЛРОНД: ну уж нет. Это мне объяснить не по силам.

ЭЛИОН: любовь.

КЕЛЕГОРМ: Любовь. И это ты, гордый нолфинг, говоришь о любви?!

ЭЛИОН: и имею на то полное право.

ГВАЭГЛОСС: да, Турко, отстань от него.

ЭЛРОНД: но как?! Тингол и Мелиан! Как?!

ПИН: любовь, папа.

ГВАЭГЛОСС: ну нет. Конечно, я согласен, в моем роду любовь странная у всех. И причем у каждого по-своему. Но дедушка Эльве переходит всякие границы.

ЛЕГОЛАС: значит, любовь твоих родителей, Сэм, не странней даже, чем любовь Кела и Глэд. Если верить словам Хамдира.

SAM O’WAR: а чем это их любовь странная?

ЛЕГОЛАС: а ты бы их видел. Нолдэ с отмороженным лицом и синда с отмороженным самим собой. Наверно, они и любовью занимаются с такими же выражениями лиц.

КЭРДАН: а вот это уже не твое дело.

ГВАЭГЛОСС: Леголас прав. Они действительно занимаются любовью с такими же лицами, с какими мы их привыкли видеть.

ЭЛРОНД: а ты там знаешь.

ГВАЭГЛОСС: да уж знаю.

ХАЛДИР: я всегда знал, что ты — любитель подглядывать в щелочку.

ГВАЭГЛОСС: А я и не поглядываю. Поглядывают другие и снимают на видео. А я уже всех их вылавливаю, записи изымаю, пересматриваю кассеты, и все ненужное сжигаю.

ЛЕГОЛАС: а нужное?

ГВАЭГЛОСС: а нужное я отдаю тете и дяде, предварительно хорошо обработав на компе, чтобы они самих себя не узнали.

ЛЕГОЛАС: ух ты! Неужто даром отдаешь?

ГВАЭГЛОСС: а ты как думаешь? Конечно, даром. (поет) Проклят, брошен, словно камень с неба

Страшно падать, только ждать еще страшней Все помнить и жаждать любви, но быть распятым ею И мчаться к безумью, услышав голос, Ровно в полночь снова тень идет ко мне. Кто ты? Наказанье или милость? Кто ты? Отрекаться не спеши Может За душой моей явилась Только нет души.

ЛЕГОЛАС: нет, эта песня про Турку.

ПИН: Сэм, а как это — быть сыном майи?

SAM O’WAR: неплохо.

ЛЕГОЛАС: действительно, неплохо. А на работку тебя мамочка устроила?

SAM O’WAR: нет. Я сам устроился на работу к Мандосу. Но потом ушел к Тулкасу. С ним веселей.

ЛЕГОЛАС: а сколько тебе платят?

SAM O’WAR: нисколько. Мне бабки и не нужны. У меня и так приличный счет в Изенгардском банке.

ЛЕГОЛАС: круто, а у меня вообще счета нет в банке… и банки нет… то есть банка.

АРАГОРН: как же так? Папочка — спонсор этой всей лабуды, а банка — нет.

ЛЕГОЛАС: вот так. Папа считает, что я сам должен зарабатывать на себя деньги. Вот я и поехал в «ПГ». А вот у Хэла вообще денег нет. Только то, что Кел ему дает на карманные расходы.

ХАЛДИР: я прекрасно живу и без денег, Леголас. В Лориене прекрасно можно прожить и без них.

ЛЕГОЛАС: Хэл, сейчас Четвертая Эпоха. Эпоха меркантильных сволочей. Не забывай. Ара, а у тебя есть банк?

АРАГОРН: есть. Три банка.

ЭЛРОНД: угу, пустых.

АРАГОРН: вот я выиграю «ПГ», папа, и они будут полные.

ГВАЭГЛОСС: я слышал, что из казны Минас-Тирита много средств уходит на содержание бывшего наместника в психиатрической лечебнице.

АРАГОРН: ЧЕГО?!!

ГВАЭГЛОСС: я лишь слышал это.

АРАГОРН: ни хрена себе! Это, значит, мои последние деньги на этого старого пердуна уходят?!!

ЭЛРОНД: деньги не твои.

АРАГОРН: но папа!…

ЭЛРОНД: деньги действительно не твои, сын мой. Деньги Минас-Тиритские. То есть они принадлежат и бывшему наместнику. Можешь считать, что Денетор лечится за свой собственный счет.

АРАГОРН: папа! Я — король Гондора. Тысячи моих людей голодают сейчас! Гондор разваливается. Единственное, что там осталось целого — это Белое древо, но чувствую, и то скоро спилят. Чтобы дома обогревать… зимой.

SAM O’WAR: ну, Ара, не прибедняйся. Госпожа Ундомиэль много делает для твоей страны, используя средства своего отца, который, при всем моем уважении, и слыхом не слыхал об этом.

ЭЛРОНД: Арвен? Мои деньги?! НА ГОНДОР?!!!

АРАГОРН(ехидно): а что, жалко?

ЛЕГОЛАС: а Сэм — ябеда!

SAM O’WAR: Я лишь констатировал факт, Леголас. Тем более что это было известно всем, кроме Арагорна и Бровастого. Между прочим, Элронд, твоя вторая дочь тоже реставрирует Гондор. Теперь там появились ночные клубы, парки развлечений, танцплощадки, компьютерные клубы и ни одной школы…

ЭЛРОНД: Доча!!! Доця!!! Ну, вы еще получите, д-дамы!

SAM O’WAR: Леди Амариэль тоже не забыла про Гондор.

ЭЛРОНД: Амариэль?!!! А мои сыновья?

ЭЛИОН: нет, Элронд, в послевоенное время новых военных лагерей и училищ в Гондоре нет, два оставшиеся после войны даже не реставрируются пока. Ночных клубов вроде «Голубой Луны» тоже не наблюдается.

ЭЛРОНД: ну это уже лучше. Элион, сколько у меня осталось денег?

ЭЛИОН: много.

АРАГОРН: папа, вы, как и Кэрдан — меркантильная сволочь.

КЭРДАН: мерси.

SAM O’WAR: А радио цветет-процветает. Да.

ЭЛРОНД: надеюсь, Глорфи это организовал из своего кармана?

SAM O’WAR: нет.

ЭЛРОНД: НЕТ?!

ГВАЭГЛОСС: не беспокойся. Радио Гондор цветет-процветает за мой счет по инициативе Рамила и Орофина.

ХАЛДИР: и ты им позволил?

ГВАЭГЛОСС: а что я мог сделать? Рамил выигрывает у меня в карты.

ХАЛДИР: ОН ИГРАЕТ С ТОБОЙ В КАРТЫ?!!!

ЛЕГОЛАС: ОН ВЫИГРЫВАЕТ?!!! Ни фига себе.

ГВАЭГЛОСС: карты. Пожалуй, единственное, в чем Рамилу везет.

ХАЛДИР: я же просил их не играть с тобой в карты…

ГВАЭГЛОСС: не бойся, под раздевание мы уже давно не играем.