Тёмный лорд (СИ)

Вечером первого октября Том засиделся в библиотеке. За окном снова шел обложной ливень, и читальный зал освещали десятки летающих свечей. Том давно закончил уроки и читал свежий выпуск «Ежедневного пророка». Двухдюймовые буквы передовицы почти кричали:

Капитуляция в Мюнхене: триумф Гриндевальда

Вчера, 30 сентября, премьер-министр маглов Невилл Чемберлен подписал в Мюнхене соглашение по чехословацкому вопросу. Документ также подписали рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер, дуче Италии Бенито Муссолини и премьер-министр Франции Эдуард Даладье. Соглашение предусматривает отторжение Судетской области от Чехословакии и ее передачу Германии.

Соглашение вызывает недоумение: сэр Чемберлен отправлялся в Мюнхен с иными намерениями. Еще месяц назад он утверждал, что сумел побудить Гитлера к разумному компромиссу. Вместо этого он по возвращению в Лондон лепетал, как слабоумный: «Я поговорил с герром Гитлером. Я привез нам мир». Не был ли он, как и премьер-министр Франции, под воздействием заклятия «Imperio»?

Наш корреспондент Энтони Ситтон обратился к сэру Николасу Фламелю с просьбой прокомментировать события. Сэр Николас ответил: «У Британии был выбор между войной и бесчестьем. Она выбрала бесчестье и получит войну».

Том посмотрел на движущийся рисунок, где четверо мужчин в респектабельных костюмах подписывали документ. Он вздрогнул. Мюнхен, Судеты, Прага — все это находилось где-то за тридевять земель. Однако Том чувствовал, как в душе поднимается холодок страха.

— Том? — Мальчик вздрогнул, услышав свое имя. Перед ним стоял Альбус Дамблдор, внимательно рассматривавший газету.

— Профессор Дамблдор? — пробормотал он с удивлением.

— Ты чем-то взволнован, Том? — Голубые глаза профессора внимательно осматривали мальчика из-за стеклянных овалов очков.

— Гриндевальд стал сильным, не правда ли? — неожиданно жестко спросил Том, указав тонким пальцем на движущуюся картинку.

— Геллерт Гриндевальд — один из величайших волшебников, — кивнул Дамблдор. — Я не хочу, чтобы ты, Том, верил глупостям, будто его легко победить.

Что-то мелькнуло в холодных глазах профессора. Том не мог точно сказать, была ли это затаенная жалость, боль или грусть.

— Сэр… — Том старался преодолеть дрожь в голосе. — А в чем секрет могущества Гриндевальда?

Дамблдор прищурился и бросил пронзительный взгляд на его левую руку.

— Ты еще слишком мал, Том, чтобы думать о таких вещах, — сказал он и, поправив складки серой мантии, быстро пошел к двери.

========== Глава 10. Хэллоуин ==========

В половине четвертого Том вместе с остальными слизеринцами брел на первый урок полетов. Октябрьский день выдался пасмурным и необычайно холодным. Хотя стояла только середина осени, воздух укрывала густая серая дымка, как зимой. Том посмотрел на ровную лужайку напротив Запретного леса и почувствовал себя глубоко несчастным. Его не развеселил даже визг Араминты, наступившей на проползавшего по влажной траве слизня.

С раннего детства Том ненавидел спорт. Хрупкий и длинный, он всегда был худшим в спортивном зале. Его сутулая спина и тонкие бицепсы, которые мог обхватить пальцами ребенок, вызывали вечные насмешки. Том надеялся, что хотя бы в волшебном мире не будет спорта. Но в воскресенье он получил объявление о первом уроке полетов, который должен проходить с гриффиндорцами.

— Я так мечтаю попасть в квиддичную команду, — пробормотал Рэндальф.

— Первогодки не могут играть, — наставительно заметил Альфард Блэк.

— Может, мы станем исключением? — с надеждой вздохнул Лестрейндж.

Нортон и Энтони прыснули. Том поморщился, слушая, как Эмилия Гринграсс рассказывает о своем умении летать и укрощать шпорами гиппогрифов. Том был уверен, что Гринграсс врет: она врала почти всегда.

— Наш Томми трусит летать… — важно протянула Эмилия, перехватив его взгляд. Ее зеленые глаза с голубоватым отливом сверкнули веселым огоньком.

Слизеринцы, кроме совсем раскисшей Араминты, разразились хохотом. Том с яростью посмотрел на Эмилию. Несмотря на холод, девочка не надела плащ. Том не сомневался, что она хочет продемонстрировать красоту своей тонкой фигуры, а заодно и новые замшевые ботинки. К ярости Тома даже Лестрейндж таращился на неё как идиот.

— Гляди-ка, грифы уже приперлись, — воскликнул с отвращением Рэндальф.

Десять гриффиндорцев стояли рядом со старыми «Кометами-100». При одном взгляде на них Мальсибер досадливо поморщился: он, видимо, привык летать на гораздо лучших метлах. Том также с неприязнью посмотрел на гриффиндорцев, заранее готовясь к худшему. Подтянутая Августа Энслер что-то шептала Линн Пинетти. Взглянув на Риддла, подруги рассмеялись. Игнотус Пруэтт, бывший, видимо, лидером у гриффиндорцев, повернулся к своим.

— Мы, похоже, сможем сбросить с метел пару змеенышей, — усмехнулся он.

— С каких пор облезлые кошки научились летать? — хмыкнул Мальсибер. Слизеринцы, включая Тома, одобрительно загудели.

— Помолчите, мистер Пруэтт. Успокойтесь, мистер Мальсибер, — на поляну легко выбежала высокая темноволосая женщина. Ее четкая интонация хорошо сочеталась со светло-голубыми глазами и чуть заметными морщинками у глаз.— Я, Джокунда Сайкс, буду вести уроки полетов. Что ждете — становитесь к метлам.

Том сбросил плащ и с опаской посмотрел на метлу. Пережив в детстве три перелома, он с ужасом думал о том, насколько больно упасть с такой высоты. Из бесконечных разговоров Рэндальфа о квиддиче Том знал, что Джокунда Сайкс три года назад первой в мире перелетела на метле Атлантику. Однако Том не интересовался спортом и при взгляде на мисс Сайкс не чувствовал ничего.

— Здесь, разумеется, есть кое-кто, кому понадобятся уроки полетов.— Игнотус Пруэтт насмешливо посмотрел на него. — Умение летать — это наследственный дар, и у грязнокровок, боюсь, в воздухе шансов нет.

— Я бы на твоем месте заткнулся, Пруэтт, если не хочешь сожрать пару слизней. — Том с ненавистью посмотрел на Игнотуса. Гриффиндорцы засмеялись, но профессор Сайкс шикнула на них, увидев, что Том выхватил палочку.

— Спокойно, мистер Риддл, — женщина вышла в центр лужайки. Том нехотя убрал палочку. — Предупреждаю: никаких дуэлей в воздухе, иначе немедленно отправитесь к директору. — Том еле сдерживался, чтобы не наслать на Пруэтта заклинание посильнее, и пытался сконцентрироваться на своей метле.

— После моего свистка вытяните правую руку над метлой и скажете «Вверх!» — кивнула профессор. — Раз, два, три…

Том дернул левую руку и с удивлением обнаружил, что ничего не произошло. Почти все гриффиндорцы и слизеринцы держали в руках метлы. Лишь у него, Араминты и еще одной слизеринки, Марты Винс, метлы остались неподвижными.

— Отлично, — заметила профессор Сайкс. — Кто не сумел поднять метлы, пытаются снова. Остальные взлетают по моей команде…

Первым оторвался Игнотус. Немного осмелев, он направил метлу вверх и стремительно взмыл в небо, остановившись лишь когда очутился примерно в сорока футах над землей. Однако Рэндальф не мог уступить гриффиндорцу первенства. Едва коснувшись ногами лужайки, он взлетел навстречу Пруэтту. За ними стали подниматься Мальсибер, Крэбб, остальные гриффиндорцы… Только Эмилия Гринграсс к радости Тома села на метлу задом наперед.

— В чем дело, грязнокровка? — Том поднял голову и заметил важно пролетавшего Мальсибера.

— Может, змеям просто надо шипеть в болоте? — рассмеялся Игнотус. Ухватившись левой рукой за метлу и вытянув правую, он помчался к окутанному серыми клубами тумана озеру и полетел над ним, чуть ли не касаясь водной глади носками ботинок.

«Давай… Давай… Ну же… Вверх или как там…» — шептал в ярости Том. Но метла, как заговоренная, продолжала лежать на земле.

Том вновь, как и в приюте, почувствовал ярость унижения. Это чувство душило его всякий раз, когда другие дети во время игры в футбол обзывали или пинали его. Том лихорадочно достал палочку, готовясь ответить на любое оскорбление. Но Рэндальф, Игнотус и Августа, позабыв о нем, мчались наперегонки, словно гонялись за снитчем. Низкое небо скрывало вершины хогвартских башен, и Том с тоской наблюдал за бесконечными клубами тумана, смешивавшими с пеленой грязно-серых облаков.