Золотая лента (СИ)

Узумаки с остервенением рылся в шкафу, недовольно фыркая. Собаку-но с живейшим интересом за ним наблюдал, искренне не понимая, чем недра данной мебели интереснее его персоны. Ему даже в голову не приходило, что блондин старается подобрать для друга что-то достойное.

В результате разговора, а точнее тщательного допроса с пристрастием со стороны Наруто, последний с удивлением выяснил, что местный Гаара старше его на один год. Только он родился недоношенным, на седьмом месяце беременности Каруры, потому и такой мелкий. Собаку-но был на пол-головы его ниже и с очень хрупким телосложением. Да еще в последнее время аппетита не было. Наруто всплескивал руками, качал головой и советовал запастись быстрорастворимым раменом в стаканчиках. Услышав, что у блондина на все проблемы ответ один - рамен, песчаник впервые слабо улыбнулся. Увидев, как дрогнули губы товарища в подобии улыбки, Узумаки стал отплясывать замысловатый танец по комнате, чем еще больше развеселил своего невольного соседа. Теперь мальчишка улыбался уже по-настоящему, а не той жалкой усмешкой.

Как-то незаметно пролетело два с половиной часа. Узумаки выдал Гааре чистую пижаму и потащил в ванную. Там он заставил друга раздеться. А вот тыкву пришлось отнимать насильно, разжимая пальчики, крепко вцепившееся в оную, по-одному.

***

- Гаара, да отцепись ты от тыквы, тебайо! Если песок намокнет тебе же хуже будет! - крик Наруто заставил всех домочадцев подпрыгнуть от неожиданности.

Минато схватил свой трехлезвийный кунай и затаился возле дверей ванны, готовый в любую минуту кинуться спасать свое неразумное дитя, которое осмелилось дразнить демона.

- Гаара, тебайо, отдай тыкву! - взревел недовольный голос Наруто. - Отдай тыкву, кому говорю!

Подкравшаяся сзади Кушина, заставила мужа испуганно вздрогнуть от неожиданности.

- Вот. Молодец! - довольным голосом заявил Наруто.

- Милый, - шепнула куноичи на ухо мужу, - верь в нашего сына! Он справится!

Скрепя сердце, Намикадзе пришлось смириться с участью стороннего наблюдателя. Сдав оружие жене, Хокаге с мрачной решительностью зашагал в свою спальню. Кто бы что ни говорил, а он искренне переживал за своего младшего отпрыска, который в любом месте умудрялся находить неприятности на свою пятую точку.

***

Как следует отмокнув в ванной, ребята вернулись в спальню Наруто. Перед кроватью Гаара нерешительно замялся.

Надо сказать, что кровать блондина была огромной и на ней вполне могло поместиться и двое взрослых мужчин, почти не касаясь плечами друг друга. Узумаки нахмурился, не понимая задержки. Плюхнувшись с разбега на самую середину, мальчишка задорно произнес:

- Залазь, тут полным-полно места.

Видя, что его слова не произвели никакого эффекта, Наруто стал размышлять. Пошевелив извилинами, пришел таки к выводу, что Гаара еще слишком маленький, чтобы подозревать что-то еще, кроме того, что кровать нужна для сна. Однако, этот вывод привел блондина в ступор. Долго ломал голову, в чем же проблема, пока его не осенило. Собаку-но никогда ни с кем не делил личное пространство, а тут ему предстояло с кем-то в одной кровати спать.

- Гаара, да не переживай ты так, - мягко произнес блондин. - Все в порядке!

Стеклянные глаза песчаного вновь стали осмысленными. Мальчик нерешительно забрался на кровать друга и прилег рядом. Узумаки выключил свет и натянул одеяло на себя и на соседа.

Гаара долго лежал без сна. В комнате было непривычно тихо. Тишина давила на психику. Тьма по углам приобретала зловещие очертания. Без страшных, шевелящихся под кроватью монстров и грохочущего голоса в голове почему-то было еще страшнее. Как будто джинчурики что-то сломал в часовом механизме и часы перестали тикать. Поддавшись панике и ища поддержки у единственного близкого человека, Собаку-но робко потянулся к вытянутой руке блондина.

- Можно? - шепотом спросил мальчик, осторожно сжимая чужую ладонь.

Наруто крепко сжал хрупкую ладошку соседа в ответ и, перекатившись на бок, прижал того ближе к себе.

- Мне страшно! - жалобно пожаловался песчаник. Впервые он смог кому-то открыться. Все видели в нем чудовище, а он сам боялся ночных монстров, только спрятаться от них не мог. Они жили вокруг и в его голове, отравляя жизнь ребенка. - Г... Голоса... Они не замолкают, - лихорадочно шептал мальчишка, судорожно цепляясь за рубашку Узумаки.

- Я знаю, - буркнул в макушку товарища Наруто. - Но ты сильный! Ты справишься!

Узумаки почувствовал, как его пижамная рубашка намокает, ласково погладил подрагивающую спину товарища.

- Твоя мама тебя очень сильно любила и дала тебе самую надежную защиту в мире! - одобрительно шептал блондин. - Вот увидишь! Она всегда тебя защитит. Тебе нечего бояться!

Ему тоже было жутко одиноко и страшно в пустой квартире в родной Конохе, когда он был маленький, но не было того, у кого можно было спрятаться на груди и забыть про все проблемы. Тихо всхлипнув в последний раз, джинчурики Однохвостого расслабился и заснул крепким глубоким сном, впервые за много лет.

Тыква, прислоненная к тумбе, слабо пошевелилась. С тихим скрипом вывернулась крышка, что сдерживала песок. Кончик языка, наподобие змеиного, высунулся из тыквы, немного послушал слова блондина и скрылся обратно, закупорив за собой вход.

***

Наруто разлепил глаза и осмотрелся. Он находился в бесконечной пустыне. Тут было светло и жарко, и ни намека на ветер, воду или зеленую листву. Блондин откинулся назад и наткнулся на что-то мягкое. Резко развернувшись, увидел Кураму. Лис спал. Парень подскочил и с силой дернул Девятихвостого за ухо. Тот поморщился и нехотя разлепил глаза.

- Наруто, тебе жить надоело?! - вяло полюбопытствовал демон, во всю зевая и потягиваясь.

- Курама, где мы? - встревоженно спросил напарник.

Лис недоверчиво посмотрел на юношу, а потом вокруг.

- А разве это не ты сюда приперся?!

- Я заснул в своей кровати, а проснулся уже тут.

- В своей кровати? Один? - заинтересованно вскинул бровь хвостатый.

- Нет, я пригласил в гости Гаару, - задумчиво почесал светлую макушку шиноби.

- Это который Песчаный?

- Ага! - кивнул Наруто, с надеждой смотря на друга, чтобы тот ему все пояснил.

- Тогда, если не ошибаюсь, мы в подсознании джинчурики Однохвостого.