Сильнее Бога (СИ)

Да, он умеет рассказывать. Сразу видно, что он читал не только научную литературу.

— Снег так приятно хрустел под ногами, и нарушать эту гладкость, созданную ветром и непогодой, идя по дорогам, было очень приятно. Ощущали себя первопроходцами.

Я с улыбкой слушал его. И мне было действительно интересно. Я даже не влезал в его голову, наслаждаясь рассказом, и самостоятельно представая то, о чем он говорил.

Ехали мы как и всегда до вечера. И так и не открыли книги, говоря о горах, снеге, зиме и вспоминая разные мифы и легенды, связанные с этим. Не он один любил читать подобные книги. Я в очередной раз порадовался такому знакомому. В конце концов, скучно мне с ним точно не будет. Возможно, со временем я смогу назвать его другом. Конечно, если он не узнает правду обо мне. Хотя он бы мог понять, его мозгов для этого хватит. Но информации о таких как я нет. Так что пока я был в безопасности.

По крайней мере, я на это надеялся.

Комментарий к 12

Ура, я написала новую главу.

Читайте, комментируйте,

Ваш Автор.

========== 13 ==========

Знаете, я никогда не понимал, почему волшебники празднуют маггловские праздники. Конечно, лишний повод для веселья — это прекрасно, но неужели они стали забывать, почему мы прячемся от магглов? Особенно меня удивляет, что стали отмечать те дни, что посвящены святым, или связанны с церковью. В конце концов, простые люди сожгли заживо так много некромантов и утопили друидов, что отмечать праздники, посвященные их святым, было явно не правильно. Поэтому у меня четырнадцатого февраля было не особо хорошее настроение.

Но когда я увидел валентинки, горка которых лежала передо мной, то уверился в том, что день сегодня будет не особо хорошим. Я так старался не выделяться и не привлекать к себе внимание, и думал, что сегодняшняя шумиха обойдет меня стороной, но, судя по всему, недооценил свою известность. В конце концов, и я могу ошибаться в своих суждениях. Многие смотрели на меня и на мою реакцию, но я спокойно испарил все эти глупые записки. Меня это совершенно не интересовало. В конце концов, мне все еще одиннадцать, и любви в этом возрасте искать глупо.

— Да, Гарри, тебе, я смотрю, скоро нужно будет вновь отбиваться от фанаток.

Я удивленно посмотрел на Гольдштейна, на что он закатил глаза.

— В начале года на тебя практически охотились, а ты не заметил?

Я пожал плечами. Я, конечно, читал их мысли и желания, смеялся про себя над этим, но особых слежек не замечал.

— Ну, мне это не особо важно. Хотя надоедает такое внимание.

Он хмыкнул, отпивая чай.

— Надеюсь, они не будут слишком обижены, — с этими словами я достал палочку, направляя ее на гору валентинок.

Многие выглядели разочарованно, когда увидели, что я все уничтожил и ничего не прочел, Энтони же явно насмешило мое положение, и он весь день подшучивал надо мной. А когда мы вернулись в спальню, и на моей кровати оказалась гора сладостей, он вообще практически впал в истерику. Я с трудом сдержался сам, и просто проверил все на зелья. Что же, половина была с приворотным, остальные — безобидные. Сладости с зельями я отправил в гостиную, решив, что пусть помучаются те, кто прислал такие подарки, отбиваясь от поклонников. Остальное мы с Энтони решили съесть. Да, я обожал шоколад, и отказываться от него не мог. В конце концов, почему бы не воспользоваться своим положением хотя бы в этом?

Нужна же мне моральная компенсация за сегодняшний день? Так что мы с Гольдштейном целый вечер провели в комнате, поедая сладости и болтая о новых чарах, который мы изучали в этот момент. Я много знал об этом заклинании, ведь изучал я все это давно, и очень подробно, чтобы суметь их воспроизвести с помощью своей магии. К моему счастью у меня выходило все. Кроме Патронуса. Но это заклинание пока мне было не особо нужно. Вряд ли я встречусь с дементорами в этой жизни.

По крайней мере, я на это очень надеялся, потому что альтернативу этим чарам я найти не смог, а уничтожить этих порождений тьмы было невозможно.

Хотя я и знал, что нужно полагаться на интуицию. Да, умом я был не обделен, но даже мне было понятно, что есть нечто большее, чем-то, о чем имеют представление большинства существ на земле. И даже не я или мне подобные, кем бы нас не считали в прошлом. Ведь я точно знал, что были те, кто намного сильнее и выше меня. Но не был уверен в том, что у тех, кто обладает большим могуществом, чем мне подобные, имеют такие же ограничения. Что-то мне подсказывало, что если такие и существуют, то именно они поспособствовали вырождению моих предков.

Но теперь не только это волновало меня. Периодические воины истребляли и магов. Что было еще более странно, чем мне казалось. Не говоря уж о том, что друидов тоже не осталось в этом мире. По крайней мере, о них не слышали уже несколько веков. Но я замечал в нескольких детях определенные силы. Пусть они и думали, что у них таланты в травологии или зельеварении, на самом деле в их предках точно был друид. Так же, как те, что искусны в чарах и трансфигурации — произошли от некромантов.

Я всегда знал, что сила и способности не берутся из неоткуда. Даже я был не самым простым волшебником, по словам Елены, а ведь она такая же. Но понимала, что моя сила иная. Правда, я все равно был рад, что она помогла снять все мои обеты и ограничения. Самому проверять такие теории не хотелось. Какими бы не были причины, но жить я хотел. Причем как можно дольше и счастливее.

Такие мысли и мучали меня полночи после ужасного праздника в честь влюбленных. Может на меня повлияло большое количество шоколада? Но все равно мой разум тоже требовал отдыха и вскоре я уснул.

И проспал всего два часа. Невольно поморщившись, я встал и стал читать очередной фолиант. Да, я уже знал очень многое, но знаний, как я думаю, много быть просто не может. Хотя и слышал, что достаточно всего десять книг, чтобы стать гением или ученым. Но проблема была в том, что чтобы их найти, могла понадобиться вся жизнь. И не факт, что поиски увенчаются успехом. Я же решил проблему немного иначе. Я уже был довольно умен, и с помощью книг просто развивал то, что было даровано мне с рождения.

Время уже начало раздражать меня. С годами я заметил, что для меня все немного медлительные. Да, я часто думал быстрее, но иногда и дольше. Но медлительность других стала раздражать. И даже Регулус это заметил, когда я ждал, стуча пальцами по столу, когда он проверит мой очередной артефакт. Но, как и всегда, он ничего не сказал по этому поводу. Не потому, что не мог, или не знал, что мне сказать. Просто он был уверен в том, что я просто не буду слушать его. Когда я раздражен или нетерпелив мне становится плевать на всех. Совсем. И в такие моменты я с трудом сдерживаю свою магию. Особенно от того чтобы уничтожить все материи и нити, что меня окружают. Ведь я прекрасно знал, к чему может это привести. Магглы называют это концом света. Волшебники же в подобное не верят, думая, что магия им во всем поможет.

А я же был уверен в том, что я могу легко все уничтожить. Пусть и отдам за это больше, чем получу.

Когда наступило утро, я уже дочитал свою книгу, и стал будить Энтони. Он всегда просыпался медленно, поэтому я спокойно ушел умываться, зная, что когда я выйду, он уже проснется, зевая и сонно моргая, озираясь вокруг. Он в такие моменты был похож на маленького совёнка, которого разбудил солнечный свет. И это всегда улучшало мне настроение. Ведь в такие моменты он очень сильно был похож на Сириуса. А по нему я скучал. И любил своего крестного, что уж скрывать.

— Гарри, что у нас будет первым? — спросил он, выйдя из ванной.

Я в этот момент завязывал галстук, стоя у надоедливого и болтливого зеркала, которое всегда любило давать советы. В основном глупые и нелепые. Но что уже поделать, волшебники не всегда делают хорошие артефакты. А тем более — нужные. Говорящие зеркала всегда казались мне какой-то злой шуткой.

— Зельеварение. Будем варить перечное зелье.