Legilimens (СИ)

– Ну чего ты бесишься? Взрослый же человек!

Геральд только зыркнул из-под темных длинных ресниц и буркнул:

– Подростковые гормоны.

Закатив глаза, Меланис развернулся к Северусу, наслаждавшемуся великолепной выпечкой, что приготовили на завтрак радостные угодить хозяевам домовиков.

– Короче...

– У соседа, – себе под нос прошептал Ледум-младший, но видимо недостаточно тихо, так как тут же схлопотал два подзатыльника, зашипел и демонстративно отвернулся.

– Короче, – с нажимом повторил Меланис, – мы все вместе идем сейчас в наш мини-спортзал, там тренируемся, а то в последнее время с этими экзаменами ты совсем забросил тренажеры, да и я с тобой вместе. Потом эта твоя йога, медитации и все дела. После обеда начнем учиться считывать историю предметов, различать ауры и так далее. Точнее, учиться будешь ты, а мы с помощью легилименции и специальных приборов отслеживать показания мозга. Там уже доставили какие-то маггловские штуковины, – заметив недоумевающий взгляд внука, он пожал плечами, – колдомедик сказал, без этого никак. Ты можешь не выдержать объема информации, что-то произойдет с мозгом, а мы даже не заметим.

Так началось безумное лето девяносто шестого.

*****

Семейный колдомедик привел знакомых врачей, причем некоторые из них были магглами, они все вместе долго изучали какие-то снимки, картинки, загадочные звуки, которые издавали многочисленные приборы, шептали заклинания, просили сделать то или иное действие, спорили до хрипоты…

В итоге, через шесть часов мучений, Геральд вывалился из комнаты, отданной под «лазарет», с невыносимо болящей головой и ошалелыми глазами. От такого количества людей не спасала никакая окклюменция, было даже страшно представить, что будет в том же Хогвартсе, где закрывать свои мысли и контролировать эмоции умеют только слизеринцы, а учителя не брезгуют залезать в голову к ученикам. Такого давления щиты бы не выдержали и минуты. В Святой Мунго, в одну палату к Лонгботтомам и Локхарту, Ледуму не хотелось.

На правом виске виднелся небольшой аппарат, внешне напоминающий хоккейную шайбу, только поменьше размером. Эта штуковина должна была помогать держать сознание закрытым и не ощущать эмоции других людей. Она могла регулироваться, тем самым помогая быстрее адаптироваться к новым способностям.

На руках продолжали, в любое время дня и ночи, находиться тонкие перчатки. Методом проб и ошибок, а так же трехэтажного мата и в очередной раз больной головы, было выяснено, что сканировать предметы Геральд может, слава Мерлину, только ладонями. Другие части тела такой функции не имели.

Все два месяца Геральд учился пользоваться своим даром с умом, извлекать пользу из таких неожиданных умений, в общем, искать плюсы в своем незавидном положении.

Он не оставил и своих занятий с Лордом Ледумом, учился управлять делами рода, учился быть аристократом, чтобы никто никогда не смог обвинить его в плебействе. Нет, Геральд успешно строил из себя неприступною безэмоциональную скалу, смотрящую на всех как на отбросы, но часто в речи проскакивали разговорные словечки, этикет периодически нарушался, и было трудно сказать, специально он это делал или нет. А уж дурацкая привычка взлохмачивать волосы, за столько лет ставшая рефлексом, выводила из себя не то что Меланиса, но даже Северуса, которому на все эти правила было плевать, если честно. Он умел вести себя как надо, когда это было необходимо, и все. Тем более, этот ужасный жест до зубовного скрежета напоминал ненавистного Джеймса Поттера.

Сколько за это время было скандалов, даже не пересчитать. Они ссорились и мирились по десять раз на дню, при чем причины разногласия варьировались от совсем детских «Я не хочу творог, и плевать, что он полезен! И овсянку свою сами жрите, я вам не лошадь!» и «Я не пойду спать! Я не хочу, отстаньте!» до серьезных вопросов по системе обучения.

Положительным фактором стало то, что темп занятий был весьма высок, не пришлось пользоваться Маховиком Времени. Несколько раз, правда, после особо жестких тренировок, Геральд перемещался на несколько дней назад и тупо отсыпался в дальней комнате поместья.

Колдомедики нарадоваться не могли на необычного клиента, они отнесли результаты наблюдений в Отдел Тайн, и к тренировкам подключилась группа Невыразимцев.

Сначала старшие маги воспротивились предложению обратиться в Отдел Тайн, но потом, посовещавшись, решили уступить. И не прогадали.

В обмен на «материал» для изучения, они организовали появление Северуса в Хогвартсе. Он вновь занимал должность профессора зельеварения, но Дамблдору, совершенно случайно, об этом сообщить забыли. Подумаешь, письмо затерялось по дороге. Ну придет оно вечером первого сентября, прямо перед ужином, ну и что? Придет же.

Также Невыразимцы услужливо предоставили Ледумам и Снейпу всю информацию по деятельности Волдеморта за последнее время. Маги были довольны, они правильно выбрали союзника. Завязалась переписка.

В общем, это лето было насыщенным. Несмотря на все разногласия, Геральд был доволен. Он обуздал свой дар, выучил много нового, подружился с отцом. Нет, они не стали семьей в полном смысле этого слова, но друзьями – точно.

*****

Завтра наступало первое сентября. Геральда Ледума ждал Хогвартс.

Глава 26.

Вечер 31 августа Геральд провел перед камином в компании деда и отца.

Ну, Северуса Снейпа в смысле. Отцом парень его не называл и называть - пока что, по крайней мере, точно - не собирался. Не заслужил еще. Но рассказ не о том.

Так вот, последний вечер лета парень провел сидя в удобном кресле перед камином. Замечательные эльфы подогнали ему целую коробку его любимых "Принглс", так что весь вечер парень раздражал родственников, чинно потягивающих Огденское, хрустом "вредных, отвратительных, ужасных, химических" чипсов.

Снейп попытался было заикнуться о вреде этого продукта на организм, но, наткнувшись на скептический взгляд, замолчал. Он маг или где, в конце-то концов? Уж что-то, а зелье для желудка - "Да знаю я, что у него есть специальное название! Ага, попробуй, запомни все эти странные наименования непонятно на каком языке!" - можно было купить даже в аптеке в Косом переулке, а для Мастера-зельевара это варево было вообще просто как левиоса.