А не пошел бы ты? (СИ)

Но вчерашний день – это что-то. До сих пор в шоке. Он вчера подошел ко мне в столовой, схватил за руку (чего никогда не делал, отнекиваясь брезгливостью к геям) и потащил за самый дальний столик. Столовая тихо ахуевала, впрочем, как и я. Но еще больше меня поразил его вид – какой-то нервный, мешки под глазами, а глаза эти, кстати, были миндалевидной формы и достаточно красивого темно-коричневого цвета; пальцы, постукивающие по столу. Я вопросительно поднял бровь, стараясь сделать как можно более презрительное лицо.

- Чего надо? – спросил я, не дождавшись ничего. Бля, как же заебал со своими выкрутасами. Я только поесть хотел.

Он ничего не говорил.

- В молчанку играть будем? – разозлился я, вставая.

- Нет, стой, Коти, - я замер, ошеломленный. Это мне не послышалось? Он ВПЕРВЫЕ назвал меня по имени, а не дурацким прозвищем. Урод какой. Не пойму отчего, но в душе снова поднялась волна ненависти к нему.

- Ну? – я снова плюхнулся на стул, сложив руки на груди.

Опять это молчание, напрягает даже как-то.

Брук то открывал рот, то захлопывал обратно. Даже стало интересно, что он такого скажет, потому я сидел смирно и молчал.

И тут он ни с того ни с сего выпалил:

- Я люблю тебя. Все эти три года.

Несмотря на отвисшую челюсть, мой ответ был незамедлительным:

- А не пойти ли тебе нахуй?

2. ОТКРОЙ, СУКА.

- А не пойти ли тебе нахуй? – спросил я прежде, чем подумал. Брук сразу потух, опустил глаза, а-ля нашкодивший котенок. Что, не нравится?

- Педик, - «добил» я, искривив губы настолько презрительно, насколько мог. Вот ебанутый.

- Ты, что, реально думал, что после этих слов я брошусь тебе на шею? – усмехнувшись, продолжил я. - Я тебя ненавижу. Не просто не люблю, а не-на-ви-жу. Понимаешь? Ты мне противен донельзя. Ты – урод, который портил мне жизнь три года. ТРИ года!!! Нет, ты вслушайся, три года! Представляешь, КАК я тебя ненавижу? – я брезгливо отодвинулся назад на стуле, словно мне было очень противно сидеть с ним за одним столом.

- Ну и что, что ты меня якобы любишь? Это как-то меняет мое отношение к тебе? Чем ты думал, когда решил признаться? Только не надо говорить, что головой. Не поверю. Я вообще тебе не верю. Это что, твой очередной подъеб? Тогда шутка неудачная.

С этими словами я поднялся со стула и гордо прошел к буфету. Не хотелось смотреть на его грустную рожу, хотя нет, очень хотелось, но я перетерпел.

- Ха-ха-ха! – донеслось сзади. - Педик повелся!

Это был определенно голос Брука, пусть немного хриплый, но точно не расстроенный. Черт, а ведь я и вправду поверил. Просто захотелось поступить с ним также, как он со мной. А оказалось – очередной прикол. Стало так обидно от осознания этого факта, что даже в горле запершило, а глаза защипало. Ну, что за идиот… Хочу разрыдаться от того, что парень, которого я ненавижу, признался мне в любви, а потом выставил все как шутку.

Казалось, он был серьезен. Этот ясный взгляд карих глаз, нервное постукивание пальцев – неужели он все соврал? Вот урод.

Не дождавшись своей очереди, я пулей вылетел из столовой, слыша позади противный гогот. Забежал в первый попавшийся туалет и со всей силы ущипнул себя за руку. Очнись! Просто наплюй, как и всегда – сделай отрешенное лицо и пофантазируй о том, как убьешь его. Вот, уже лучше.

Отдышавшись, приведя себя в порядок, я спокойным шагом вышел из туалета, привычным движением головы откидывая челку с глаз. Вокруг никого не было, ну оно и к лучшему. Следующая пара была по праву, а значит, совместная - Брук будет рядом. Как неудачно.

Звонок над головой возвестил о начале пары. Надо бы поторопиться, но свой прогулочный шаг разменивать на бег я не собирался. Потому, когда я подошел к двери, там уже все собрались, а преподаватель закрывал аудиторию. Насилу успев в последний момент (пришлось все-таки пробежаться), я залетел в кабинет и тут же получил по макушке комком бумаги. Даже не оглядываясь, я мог однозначно сказать, кто это был. Потому я просто показал в ту сторону фак (за что получил еще и кусочком ластика по голове) и прошел на свое место.

Право – один из моих любимых предметов. И нелюбимых одновременно. Потому что рядом со мной на соседней парте сидел Брук. К счастью, он, по какой-то неведомой мне причине, сейчас отсутствовал. Странно…

- Эй, кис-кис-кис, - донеслось сзади. Опять эти ебантяи. Как же бесят. Но я совладал с собой и даже не шелохнулся.

- Ки-и-и-иса, - снова позвали с задних рядов. Я полностью сосредоточился на преподавателе.

- Кис, хочешь вылизать мой член? – далее послышался гогот. Как же заебали эти придурки, входящие в шайку Брука. - Ну Ки-ис, ты же это любишь, а?

- Отвалите, - процедил я сквозь зубы. Их плоские шуточки раздражали. Девушка, сидящая со мной за одной партой, ее, кстати, звали Марина, успокаивающе сжала мою ладонь и поморщилась. Одна из немногих, кого я могу назвать кем-то вроде друга здесь.

- Тихо там! – прикрикнул препод, и задние мигом затихли, но ненадолго. Скоро мне в спину стукнулась бумажка, а когда я проигнорировал ее, прилетела еще одна, теперь уже на мою парту с подписью: «ОТКРОЙ, СУКА!»

Устоять было нереально, особенно после тако-о-ого предложения. Маринка недоуменно смотрела, как я разворачиваю комок.

«Что ты сделал с Бруком? Отсосал ему, да?»

Снова смех дружков парня, а я в недоумении перечитывал записку. Если не обращать внимания на все остальное, вывод был один – Брука нет из-за меня.

3. Два почти сломанных носа.

«Ай сука! Если этот ебантяй куда-то ушел из-за меня, мне же потом хуже будет!» - подумал я, комкая бумажку. Как можно спокойнее повернулся и показал его дружкам фак, после чего поднял руку.