Связанные (СИ)

Карин приземлилась на краю площадки, где шло сражение, на пару секунд раньше Исе, и огляделась. За полуразрушенной стеной пряталось несколько синигами, чьи одежды были изодраны и покрыты кровью, практически посредине этого хаоса мерцал белоснежный купол, в который как мотыльки в стекло фонаря рыжеватыми росчерками бились демоны. Карин, опустив клинок, отметила, что Нанао бросилась к раненным. Те, конечно, тоже пытались подлатать друг друга, но, кажется, были не очень сильны в кидо. Убедившись, что её помощь лейтенанту не нужна, брюнетка направилась к куполу, но её остановили.

– Далёко направилась, мелкая?

– Здорово, мартышка, – саркастично ответила женщина, придирчиво разглядывая меховую накидку с капюшоном на красноволосом капитане. И вздрогнула, когда рядом раздался лязг металла о металл, а потом едва не описалась, встретившись нос к носу к клыкастой скелетообразной мордой с такой же красной лохматой шевелюрой, как у Рендзи. Проследив за извивающимся змеиным телом, которое вновь отразило чью-то атаку, Карин, наконец, сложила два и два.

– Миленький прикид, – прокомментировала она банкай Абарая.

– Но абсолютно бесполезный сегодня, – несмотря на критическое заявление, Рендзи улыбнулся в тридцать два зуба, – слишком медленный.

– Юдзу там? – она кивнула на плазменный купол.

– Да, а толку? Внутрь тебе не попасть, а снаружи слишком опасно.

Карин лишь хмыкнула на это замечание.

– Жизнь вообще опасная штука. Подбросишь?

– Рехнулась, мелкая? – содрогнулся Абарай, представив реакцию её брата. – И я уже сказал…

– Я не собираюсь проходить внутрь, – мотнула головой брюнетка. – Однако, что я уяснила за последние годы… Мы – близнецы, и мы связаны намного больше, чем кажется на первый взгляд, несмотря на всю разницу между нами. Поверь мне, Рендзи.

Тот на секунду задумался, хотя уже понимал, что согласен.

– Хорошо, – сдался он, – с твоим братом мы обычно проворачивали это таким образом…

– Эх, где мои годы? – притворно сокрушаясь, вздохнула Карин и приготовилась.

Капитан повёл рукоятью, костяные члены пришли в движение, и змея развернулась, набирая разгон. Абарай смотрел, как Куросаки прыгнула, отталкиваясь от змеиных колец, приземлилась на голову змее, что неслась прямиком к куполу. Женщина встала в стойку, вытянув вперёд правую руку с дзампакто, и положив на её локоть ладонь левой, в этот момент как никогда напоминая брата.

Стоя на движущейся голове Короля Бабуинов, Карин асинхронно покачивалась, чтобы удержать равновесие. Ветер бил в лицо, и она даже начала напевать в такт ритмичный мотив:

– Now you feel like number one,

Shining bright for everyone,

Living out your fantasy, the

Brightest star for all to see. *

– Сиппудзинрай! – Карин взмахнула мечом, отправляя в полёт электрического дракона, который, заложив вираж, по спирали вошёл в купол. Плазма легко пропустила плазму и перестала быть матовой, подёрнувшись сеткой электрических разрядов. Змей принялся обходить полусферу по затяжной дуге, и Карин пришлось наклониться, компенсируя центробежную силу, после чего она спрыгнула с его головы, перевернувшись в воздухе, и изящно приземлилась, отводя меч.

Сквозь ставшую совсем прозрачной плёнку было видно, что творится внутри купола. Куросаки-младшая моментально заметила вторжение и тут же подгребла к себе лейтенанта, одновременно прижимаясь к спине капитана.

– Кёмон! Быстро! – выкрикнула она. – И мечи в землю!

Хисаги среагировал мгновенно, а вот Куна растерялась, поскольку дзампакто не пользовалась, и Юдзу пришлось вынудить её схватиться за рукоять Тоникко – заземлиться, так сказать.

Сюн'одан, завидев кружащегося под куполом дракона, рассыпавшего молнии, брызнули прочь, привычно уходя на пятый уровень, но именно это и стало роковой ошибкой.

– Это несправедливо! – возмущённо выпалила Юдзу, глядя на обугленные тела демонов, что выпали за чертой полусферы, и отдала приказ Кумоцуки Тоникко убрать купол ловушки. – Карин-тян, это не честно!

– Я не поняла, что тебе не нравится? – с холодком поинтересовалась брюнетка.

– Это была моя ловушка, но от неё не было никакого толка!

– Если бы не твоя ловушка, то от моего дракона не было бы никакого толка.

Хисаги хмыкнул, глядя на пререкания сестёр:

– Мы здесь закончили. Куда теперь?

– К десятому отряду, – подошла к ним Исе.

Курай вынужден был признать, что мальчишки действовали на удивление слаженно, до такой степени, что ему самому приходилось не сладко. Большинство его сподвижников были заняты другими синигами, поэтому сейчас демон вынужден был справляться сам. Краем глаза он заметил пробивающуюся к нему Дзиму. Брюнетка, не стесняясь, пользовалась женскими хитростями, запрещёнными воинской честью и мужской солидарностью, но благодаря этому ей удалось прорвать плотный строй ниндзя, который до этого успешно пресекал любые попытки вмешаться в их скромное трио.

Парни переглянулись, о чём-то договорившись (мысленно, что ли общались?), и беловолосый, устало закатив глаза, повернулся к Дзиме. Что ж, Курай мог ему только посочувствовать, ибо Дзима страшна в гневе, и не выбирает методы. Дома на тренировках мужчины предпочитают с ней не связываться, а наивные отслеживались в лазарете неделю, не меньше.

Курай заметил, как его благоверная сбавила обороты и даже опустила свой меч. Будет изучать противника, понял глава Сюн'одан. У Дзимы слишком короткий клинок, тогда как у беловолосого Хицугаи он почти с него самого. Это плохо, но в способностях Дзимы Курай не сомневался. Она ненавидела хозяина Ледяного Дракона сильнее всех в клане, даже сильнее, чем он. В тот день Хицугая убил шесть демонов, всего лишь шесть, но среди них были его родители. Миру принял её в клан. Была ли это просто благодарность покровителю за спасение жизни, новый глава не знал, но эта потеря сильно сблизила их с Дзимой, и молодой демон был благодарен отцу, что тот посоветовал взять женщину в супруги. С тех пор Дзима всегда поддерживала его, направляла, не давала сдаться, и теперь, глядя, с какой сосредоточенностью она сражается с беловолосым, Курай и сам не позволит себе отступить перед вторым Хицугаей. К счастью, третьего они успели вывести из строя, Курай даже не видел его белой макушки на периферии, где топтались раненные богов смерти.

Курай перевел дух и снова ринулся на брюнета. Поторапливаться его вынуждали странные цифры, возникшие над площадью некоторое время назад, и лишь потом он догадался, что это часы. Точнее, минуты. Дома они использовали песок, пересыпающийся из одной колбы в другую, здесь же цифры быстро сменяли друг друга, и Курай лишь шестым чувством догадался, что они отсчитывают время. Вот только какое? И больше всего раздражало то, что было не ясно, сколько осталось.

Глава Сюн'одан понял, если бы цифры уменьшались: было бы очевидно, что как только счётчик дойдет до нуля – что-то будет, но секунды и доли секунд бежали вперёд, казалось, быстрее, чем утекает песок сквозь пальцы, и когда закончатся, неизвестно.

Таймер показал, что прошло пять минут, и устремился дальше. Окончательно убедившись, что не стоит ждать неизвестно чего, Курай насел на противника. Выпад, удар, отскок, снова выпад, обманный манёвр – и вот уже меч с цубой-четырехлистником отлетает в сторону, оставаясь лежать в одной из многочисленных луж, оставшихся после того, как растаяли крылья ледяного дракона.

Мацумото весь бой старалась держаться так, чтобы Каташи оставался в поле её зрения и, уж конечно, в пределах досягаемости. В какой-то момент эта идея ей показалась явно бесполезной: как и раньше, Хицугая справлялся сам. Но, как и раньше, лейтенант не могла себе позволить оставить спину капитана (и плевать, что бывшего) неприкрытой.

Потом появился... Хм, вот как его назвать поприличней?.. Ладно, пусть будет "Тоширо", хотя Рангику была уверена, что это не он. Не спрашивайте, откуда. В конце концов, в Каташи она была уверена больше, чем в свалившемся с неба беловолосом капитане. Потом... А потом Каташи, мать его, выронил меч. И как его назвать поприличней?