Горизонты (ЛП)

— Но это всегда Блекджек, Блекджек, Блекджек! Что она делает? Как она поступит дальше? Насколько она сильна? Чем восхищается? Чего боится? Всегда-всегда-всегда Блекджек!

— Так вот почему приказы не изменялись? Она ищет признаки Блекджек, — задумчиво пробормотал Стил Рейн.

— Она думает, что для её планов ей нужен не только ЭП-1101, но и сама Блекджек. Вот почему я сама должна отыскать её. Чтобы дать моей Богине ключ к свободе. Она не понимает, что Блекджек не заслуживает её внимания. Она недостойна. Ради моей Богини я пожертвовала всем! И я докажу ей, что она должна выбрать меня!

Стил Рейн покачал головой.

— Ничего себе. Да ты, подруга, окончательно спятила, — заметил он, снисходительно похлопав её по голове.

Теперь уже Аврора улыбнулась ему и воздух наполнился звоном лопнувшего металла. Стил Рейн уставился в её глаза, чувствуя, онемение, распространяющееся от середины его ноги до копыта и непонятный отстранённый дискомфорт в шее и лице. Половина мира подёрнулась странной дымкой, рот и нос наполнились вкусом и запахом меди. Затем он отшатнулся и, словно застёжка-молния, его лицо раскололось огромной кровоточащей раной. Его протянутое копыто аккуратно отделилось от ноги и он завалился назад с булькающим криком. Аврора усмехнулась ему, глядя сверху вниз. Она встряхнула оставшимся крылом и по бетону вокруг неё протянулась цепочка кровавых капель.

— А ты предатель и труп, — спокойно ответила она. Он пытался снова закричать, но лишь поперхнулся и завалился обратно, разбрызгивая кровь. Культя, оставшаяся от его передней ноги, цеплялась за обрубок, заливая кровью ПипБак. Отталкиваясь задними ногами, он попытался отползти прочь от кобылы. Крыло Авроры встряхнулось и выстрелило пером в терминал. Мелькнула зелёная вспышка, а затем кольца загудели.

— Вот так… удалённый доступ… — проворковала она и машина ожила. Кабели втянулись, конечности прикрепились на места и шкура, испещрённая шестиугольниками, зарастила швы. С шипением, ограничители разошлись и кобыла сошла на пол.

Пинком отбросив в сторону всё ещё подёргивавшуюся конечность, она приблизилась к перхающему кровью Стил Рейну.

— Плоть. Боль. Слабость. Убери боль, и мы сможешь превратить этот мир в рай. — Она подняла свои окровавленные крылья. — Но ты этого уже не увидишь.

Тут большая дверь отошла в сторону, и комнату залил белый свет прожектора. Аврора уставилась на свет, а Стил Рейн зажмурил оставшийся глаз.

— Моя… моя Богиня.

Сквозь дверной проём метнулся заострённый стальной стержень и, ударив Аврору в грудь, швырнул её в воздух, пришпилив к бетонной стене, где она повисла, словно бабочка на булавке. Ещё больше шипов пробило её тело, живот, распростёртые крылья, копыта. Наконец, она обмякла, её металлическое тело искрило и истекало зелёной жидкостью.

— Ты предала меня, — спокойно произнесла кобыла, стоящая в ослепительном свете ламп Ультра-Стража.

— Нет… Я… Что бы он тебе ни говорил… — запинаясь, выдавила Аврора.

— Тебя предали твои собственные слова, Аврора, — тихо возразила Когнитум.

Стил Рейн мелко затрясся и слабо махнул в сторону ПипБака.

— Трюк Блекджек. Помнишь? — Он покачнулся и кровь брызнула из его рассечённого рта. — Подыхать здесь…

— Нет! Я предана тебе! Я самая верна твоя служанка, Госпожа! — закричала Аврора. Шип пробил ей горло, заставив умолкнуть.

— Довольно. Мы посмотрим, будет ли у тебя возможность искупления, — произнёс ледяной голос кобылы. Силуэт медленно приблизился к Стил Рейну. — А ты должен быть вознаграждён.

— Выжить… было бы неплохо для начала… — прохрипел он. — Желательно, без аугментацией…

— Без аугментацией? — удивлённо переспросил силуэт холодным тоном. — Очень хорошо. Посмотрим, смогу ли я вознаградить тебя другими способами. Я ожидаю, что сейчас всё пойдёт гораздо более гладко… — Тут она на мгновение замолчала. — Подожди. Ещё кто-то другой подключился к твоему ПипБаку.

— Кто-то другой?

— Да, — промурлыкала кобыла. — Кто-то считывает данные твоих сенсоров. Отслеживание через три, две, од…

* * *

Этот город был бесконечно разным, но он путал разум, навязывал себя. Как и любой живой организм, изувеченный или нет, сталкиваясь с какой-либо инфекцией, он стремился её изгнать. В квартирке, одну из стен которой заменяла завеса проливного дождя, бежевый ковёр был заляпан тем, во что превратились прежние её обитатели, двое больших, двое маленьких. Пара фигур прятались в дальнем углу. Прижавшись друг к другу, они кутались в одеяло, чтобы отогнать от себя сырость и холод. Одна чёрная, а другая белая.

Я поднялась, сняла Персептитрон и магией выдернула провода из моего ПипБака.

— Бу, вставай, — сказала я, подталкивая спящую рядом со мной пустышку.

— Шпатеньки, — закапризничила Бу, переворачиваясь на бок и поплотнее закутываясь в одеяла. — Ити ф кловать, Бвэкжек, — проворчала она, махнув копытом в мою сторону.

Я левитировала её вместе с одеялом к себе на спину, чуть расправив крылья, чтоб не уронить и принялась укладывать всё, что нам удалось собрать, а именно самоцветы. Особенно самоцветы. Мне повезло, что совсем рядом с тем местом, где Ураган едва не раздавил нас, оказался ювелирный магазин. Я была уверена, что если бы не причудливая удача Бу, я уже была бы мертва. Я торопливо сунула в рот супер-сладкий бриллиант, впитывая магическую энергию на случай, если мне придётся летать.

Подойдя к двери, я потянулась было к ней, как вдруг заметила, что уши Бу начали подёргиваться. Я замерла. В этом месте подёгивающиеся уши были куда надёжнее Л.У.М.-а, потому что куда бы я ни посмотрела, по всем направлениям отображались бесчисленные красные метки. Медленно, я подняла Покаяние и приникла к прицелу, вглядываясь через дверь. Перед глазами мелькнуло белое, красное и стальное.

Затем дверь вышибло внутрь, в комнату ворвалась Рампейдж и вскочила прямо мне на грудь. С оглушительным лязгом, слышным, наверное, за несколько кварталов, она врезалась в меня и плюхнулась в мои копыта, заставив отступить на пару шагов.

— Здорово, Блекджек, — изумлённо пробормотала Рампейдж и улыбнулась мне. — А я знала, что ты жива!

Заметка: Достигнут максимальный уровень.

Глава 2

Лабиринт

«Чтоб Элементы отыскать, ты смысл событий должна разгадать. Изгибы и повороты — мой главный план. Найдёшь, что ищешь, там, где начат балаган».

— Позволь уточнить, — произнесла Рампейдж, понизив голос, пока мы рысили сквозь офисное помещение, осторожно пробираясь по сырым перегородкам, разделяющим его на небольшие каморки. Немногие, уцелевшие флюоресцентные лампы, мерцали и издавали жужжание. Бу было слегка неудобно скакать вокруг нас, и совать при этом свой нос в ржавые письменные столы и мокрую одежду, надеясь найти там что-нибудь полезное. — Ты провела целые три месяца в Ядре и продвинулась менее, чем на шесть кварталов, от места падения «Урагана»? Чем ты занималась всё это время, Блекджек?

— Не знаю, заметила ли ты… — начала я, как вдруг перегородка, по которой я пыталась перебежать, подломилась, и я рухнула вниз, ломая покрытую ковром стенку, на которой стояла. Я приземлилась на невысокий картотечный шкаф, который, в свою очередь, тоже заскрипел, и смялся под моим весом. Довершая картину, мне на спину рухнули оставшиеся стенки каморки, погребая меня под слоем раскисших бумаг, мокрых тряпок, ржавого металла и расслоившегося пластика. — … но здесь трудновато ориентироваться.

Я протолкнулась сквозь весь этот бардак, и снова увязла в куче мусора, которая до этого была совершенно обыденным рабочим местом. Рампейдж изогнула бровь, сухо спросила:

— То есть… ты хочешь сказать, что эти крылья всего лишь для показухи?

Я покряхтела, поднатужилась, и взбрыкнула.

— Эти крылья — самая нелепая штуковина из всех, что когда-либо были сконструированы, и потребляющие при этом возмутительно много энергии. А когда они не заняты разрядкой моих батарей, то в половине случаев, попросту запутываются во всём, чём только можно. Дернувшись, я резко толкнула себя вперед.