Тот, кто достоин (СИ)

- Тор, расскажи мне, пожалуйста, что тебе известно о нашей вселенной? – мягко попросил Гарри, молча притягивая из холодильника яйца, даже не оборачиваясь. Тор с любопытством проследил за перемещающимися по воздуху продуктами.

- Иггдрасиль, мировой ясень, велик и многообразен. Каждая его ветвь – это обитаемый мир, его корни упираются в бездну, а крона закрывает все небо. Когда кто-то умирает, его душа сливается с Иггдрасилем, становится его частью, – неожиданно грустно закончил Тор. Гарри задумчиво покивал и задал следующий вопрос:

- А в Асгарде знают что-нибудь про отраженные миры, альтернативные реальности?

Тор задумался, вспоминая, а маг добавил в миску к яйцам молоко, муку и сахар, и принялся взбивать.

- Ну, мне мама рассказывала, что каждая ветвь мирового ясеня – это живой мир, на ветвях растут листья, все очень похожие, но двух одинаковых не сыщешь, и растут они на черенках наших решений. – неуверенно рассказывал громовержец, нахмурившись. Гарри было заметно, что богу сложно вспоминать, видимо, этот разговор с матерью у него состоялся очень давно.

- Образно, конечно, но достаточно верно. Иггдрасиль – это так вы называете нашу галактику? Красиво, - маг легко улыбнулся, продолжая готовить тесто – а на Земле ее зовут Млечный Путь.

Маг оставил миску, включил плиту, поставил кипятиться чайник и разогреваться сковороду. Тор с интересом рассматривал продолжающий свое дело венчик. Гарри забрал у него из под носа миску и залил на сковороду первый блинчик. По кухне тут же поплыли соблазнительные запахи, и раздалось жалобное урчание божественного желудка. Гарри тихонько рассмеялся, он и сам порядком проголодался за время их ночных посиделок.

- В нашей галактике действительно много обитаемых миров и каждый народ очень ценен. Ведь все мы являемся ее частью, единым организмом. А ты собрался один из органов вырезать, - Гарри с укором обернулся на внимательно слушающего бога. Стопка золотистых блинчиков постепенно росла на блюде, чай уже заваривался. Маг продолжил:

- Если бы кто-то уничтожил целую расу полностью, ты представь, сколько бы умерло миров-отраженний, основанных на решениях представителей уничтоженного народа! А сколько бы просто не появилось! Такое случалось уже, конечно, но каждый раз – это удар по нашей галактике, несущий невосполнимые потери и вызывающий межреальностные катаклизмы.

Тор серьезно смотрел на мага, осмысливая услышанное.

- Я никогда не задумывался о…подобном. Если бы я знал, то никогда бы и не помыслил… Посягать на ветви Иггдрасиля… - слова давались богу нелегко, - Благодарю тебя, сын Поттеров, за мудрые речи, они крепко засели в моей памяти, и, если передо мной встанет подобный выбор, я никогда не стану вредить мировому ясеню, - твердо закончил он. Гарри искренне улыбнулся и поставил перед богом тарелку с блинами, чашка с пахнущим корицей напитком и розетка с яблочным вареньем подлетели следом.

- Угощайся, - Гарри, не отдавая себе отчета, потрепал бога по пшеничной макушке, зарываясь пальцами в неожиданно мягкие волосы, и испуганно замер, поняв, что он только что сделал. Он поспешно отдернул руку, залился жарким румянцем и промямлил:

- Извини, я…

- Все в порядке, - Тор смотрел на него с добродушной улыбкой, - мне понравилось, так мама часто делала.

Бог загрустил, видимо, вспоминая о доме. Гарри присел рядом, на свой стул и принялся прихлебывать горячий чай и пытаться согнать со щек краску. Громовержец слегка встряхнулся и с прежним оптимизмом попросил:

- Расскажи еще что-нибудь.

- Мм? – маг оторвался от тарелки, - что, например?

Тор неопределенно взмахнул рукой:

- Не знаю, что-нибудь о мире, у тебя очень интересные истории, намного лучше, чем те, которые рассказывал нам с братом наставник.

Гарри никогда не считал себя хорошим оратором, и такой комплимент был ему очень приятен. Смущенно поведя плечами, он начал:

- Ты говорил, что души умерших сливаются с Иггдрасилем, это, в общем-то, верно, но не совсем. Ведь у человека, во всех существующих вероятностях одна душа. А физические отражения далеко не всегда умирают в одно и то же время. В одном мире человек может умереть в детстве, а в другом дожить до глубокой старости. Личность умершего попадает в так называемый загробный мир, у него много названий.

- Чертог Хель, - кивнул громовержец, с интересом слушая и активно уничтожая содержимое тарелки.

- Да, это одно из них, - подтвердил Гарри и продолжил говорить размеренным голосом, - и в этом самом мире объединяются все отражения личности, душа становится цельной, сливается воедино опыт всех прожитых жизней, точнее одной, но прожитой по-разному, и только после этого душа умершего растворяется в информационном поле галактики, помогая ей развиваться, идти путем своей эволюции, неподвластной нашему ограниченному разуму. Всего лишь капля в бушующем море, но все мы этими каплями являемся.

Тор заворожено слушал, не отрывая от мага глаз. Рассказ явно захватил его целиком.

- Наши невыразимцы, ученые, - пояснил Гарри, - все больше склоняются к мысли, что воплощение Смерти есть не что иное, как грань личности нашей галактики, физическое выражение ее сознания. Хотя, не совсем физическое. Упоминания о контактах с ней есть в достатке, хотя бы записи моего предка, и везде говорится, что она приходит во сне или в видениях, но никогда лично, но прямых доказательств, конечно, нет, - тихо закончил Поттер.

- А ты видел Хель, ты ведь получил ее дар? – так же тихо спросил громовержец. Гарри задумался:

- Я не уверен. За гранью жизни, когда артефакты только объединились, я разговаривал со своим наставником, который к тому моменту был уже мертв. Но Смерть просто могла принять его облик, ведь информационное поле в ее распоряжении. А больше я за грань не попадал, хотя в жизни всякое бывало, - Гарри ностальгически хмыкнул, а Тор тут же напрягся, но говорить ничего не стал. Маг одним лишь взглядом отправил грязную посуду в мойку. Тор проводил ее глазами и задорно спросил:

- Ты все время называешь меня магом, сын Поттеров, значит, и я могу научиться подобным фокусам? – бог кивнул в сторону раковины, его глаза блестели азартом и озорством. Гарри невольно расплылся в ответной улыбке:

- Не хочу тебя огорчать, но нет.

Комментарий к

У нас с главой таки срослось сегодня))

но теперь точно раньше понедельника не ждите!

========== Часть 23 ==========

В глазах чародея мягко светилось веселье, задорная улыбка не сходила с губ, на нежных щечках виднелись ямочки, волосы буквально просили пригладить их, он весь был такой расслабленный и уютный, что хотелось немедленно прижать его к себе, обнять и не отпускать, даже если потребует. Гарри при всем своем желании не сможет огорчить громовержца, пока выглядит таким счастливым. Тор засмотрелся и забыл обо всем на свете. На такого оживленного, веселого и спокойного юношу без тени смущения хотелось любоваться вечно.

- Тор? – Гарри вопросительно смотрел на него, бог мгновенно припомнил тему их разговора и поспешно спросил:

- Почему не смогу?

Нужно хотя бы не так явно засматриваться. Маг с искренней улыбкой ответил:

- Потому что ты стихийный маг. Тебе подчиняется природная стихия, что-то связанное с воздухом. Вон как тучи за окном ходили, стоило тебе только напрячься.

Тор покачал головой, все равно не верилось, что он может оказаться магом, ведь раньше он вызывал бури и грозы только при помощи Мьельнира. Гарри, следивший за его реакцией, вскочил на стуле и азартно спросил:

- Не веришь, значит? Хорошо, пошли!

Он стремительно вылетел из-за стола, и вот уже бога тащат куда-то за руку. На сей раз тонкие пальчики уже не пытались держать его запястье, а сразу обхватили ладонь. Тор, послушно следуя за магом, переплел их пальцы, в его загрубевшей от оружия руке узкая кисть чародея выглядела невероятно хрупкой. Гарри толкнул массивную деревянную дверь, и они вышли на улицу. Тор с удовольствием вдыхал свежий ночной воздух полной грудью, он поднял глаза к небу – крупные частые звезды складывались в совершенно незнакомые богу узоры, такие в Асгарде не увидишь. Гарри тоже с видимым наслаждением втянул носом пахнущую цветами ночь и залюбовался ночным светилом Мидгарда. Его юное лицо, облитое лунным светом, сейчас казалось старше, в глазах застыла тихая мудрость, так поразившая бога в момент их знакомства. Маг моргнул, и наваждение исчезло. Он решительно потянул громовержца в запущенный, заросший высокой травой сад за домом. Среди пышных фруктовых деревьев Тор заметил одно совершенно высохшее дерево. Гарри высвободил свою ладонь, отошел на пару шагов и заговорил: