Теплый шоколад на десерт (СИ)

— Ты невыносим, Кэл, — она сглотнула, сохраняя предельно вежливый вид, даже не догадываясь, что нахальная ухмылочка Кэла всего лишь маска, ему никак не удавалось расшифровать выражение ее лица, и больше всего он боялся услышать ее презрительное и твердое «нет». — Твой эгоизм зашкаливает, мне очень сильно хочется треснуть тебя по макушке, — сузив глаза, она сделала небольшую паузу и обреченно вздохнула, — Но я полностью согласна с твоим предложением, — и выпустила из рук белье, не предполагая, что Кэл поступит так же.

— Вот и чудненько, — бросил он, отшвырнул ногой простыни, — Располагайся, — и куда только делась его недавняя ершистость и нахальство, прям не Кэл, а сама изысканная вежливость. Джиллиан уставилась на него, ожидая продолжения. А что он мог сказать. Джиллиан была красива и умна, приветлива и терпелива, обладала потрясающим чувством юмора. Она многое умела, многое могла дать мужчине, но и сама заслуживала самое лучшее. А был ли он для нее идеальным выбором?

Изучая друг друга тревожными взглядами, избегая прямого зрительного контакта, прикрывшись улыбками — Джиллиан вежливо-отстраненной, Кэл нахально-беспечной — они мучительно решали проблему — что делать? Не подозревая, что где-то там на астральном уровне их мысли сплелись в единый клубок, а они думают об одном и том же. Знай они об этом не испытывали этого жуткого неудобства, а посмеялись бы над глупостью и неуверенностью друг друга.

Ночью все выглядело правильным и естественным, ночью многие стены прозрачны, а границы размыты или полностью скрыты под покровом мрака. Ночью строгое, подчиненное разуму понятие «думать» уступает место распущенному и чувственному «желать». Они следовали инстинктам, ощущая себя раскрепощенными и абсолютно свободными в проявлении желаний и эмоций. Мужчина и женщина, давно мечтавшие о близости, давшие волю своим чувствам, и все было просто и понятно. А сейчас реальность обрушилась на них со всеми своими «нельзя» и «можно», «нужно» и «как быть дальше». Их особые знания и умения не помогали разобраться в себе, а лишь обостряли обоюдную неловкость. Никто лучше них не понимал, что под вежливой улыбкой может прятаться такое…

И лучшим выходом будет молча разойтись не срывая маски. Они сделали одну единственную ошибку, слишком широкий шаг вперед, перепрыгнув одно вполне разумеющееся в их ситуации действие — поговорить. Хоть и принято считать, что слова пусты, но в их отношениях, когда многое слышишь, видишь и понимаешь без слов, когда уверен, что язык тела не лжет, но не всегда подчиняется разуму, очень необходимо услышать то самое заветное «да», произнесенное глядя глаза в глаза.

— Отдай мне это, — попросил Кэл хриплым от волнения голосом. Столько раз он просыпался в компании с обнаженной женщиной, порой понятия не имея, как она или он оказался в кровати. Легко пресекал все попытки предъявить на него права. Без каких либо угрызений совести опираясь на правило «секс не повод для знакомства». Он легко завоевывал женские тела, поковырявшись в их душах. Он никогда не испытывал чувства вины или неловкости, потому что трахнув очередную красотку, без особых колебаний покидал постели и забывал. Они получали, что хотели. Так отчего же у него сейчас трясутся поджилки, в горле ком и невыносимо страшно посмотреть на стоящую напротив него женщину?

— Что? — прошептала Джиллиан, хлопая ресницами и чувствуя, что заливается краской. Предательский румянец заставил вспыхнуть щеки, загорелись огнем мочки ушей, губы пересохли, покраснели шея и плечи. А полотенчатое мини платье стало жарким и прилипло к коже.

— Тряпки, — нетерпеливо буркнул Кэл. Сделал шаг вперед и ухватился за скомканные простыни, его пальцы столкнулись с пальцами Джиллиан, и она, вздрогнув, крепче прижала к себе охапку, мотнула головой, не желая лишиться ненадежной, но все же дополнительной защиты.

— Ммм… — ей пришлось сделать усилие, чтобы сглотнуть пересохшим ртом, — Да, так, наверное, будет правильно, — и разжала руки. Между ней и Кэлом образовалась мягкая горка. Они одновременно резко наклонили головы и звонко стукнулись лбами.

— Ббб… — Джиллиан, не будучи скромницей по натуре, но твердо усвоившая, что ругаться матом для воспитанной женщины моветон, едва сдержала матерное слово, нервы подвели, да и столкновение оказалось уж больно неожиданным и чувствительным.

— Не хуясе себе, — крякнул Кэл, скорчив противную мину и потирая висок.

— Я подниму, — спокойно предложила Джиллиан, сдерживая улыбку, пропустив мимо ушей смачное высказывание Кэла.

— Дела говорят громче слов, — философски проворчал Кэл, опередив ее, подхватил с пола и, обнял белье, тесно прижимая к себе. Тем самым, он лишился возможности жестикулировать, и чувствовал себя еще более скованно, и дико неуютно. Неловко топтался рядом с полуголой Фостер, под ее прищуренным лукавым взглядом. Или ему чудилось лукавство. Или он полностью лишился своего таланта «читать по лицам». «Но уж лучше сразу, без церемоний, одним махом и слинять»,— мелькнула даже на его вкус гадливая и трусливая мыслишка.

— Ну, в общем, ночью, я тут бы не особо… — он причмокнул, покрутил головой, вытягивая шею.

— Осторожен? — закончила фразу Джиллиан и вопросительно склонила голову, прищурив глаза, напряжение слегка отпустило. Ей было очень забавно наблюдать за Кэлом мявшимся в дверях, и явно чувствующим себя не своей тарелке.

— Ну, да, — буркнул он, растянул губы, показав все тридцать два зуба, — Не предохранялся. — Фостер поняла его с полувзгляда и как всегда обходительна и добра.

— Не страшно, — успокоила его Джиллиан.

Странно, но Кэл почему-то не ощутил облегчения или довольства, наоборот, легкое сожаление, которое ловко спрятал под наплевательской ухмылкой. Цыкнул зубом, и для пущей убедительности растекся в широчайшей улыбке, отметив хорошо скрытые эмоции Фостер. Ее сомкнутые губы чуть дрогнули, и она почти незаметно повела плечом, говоря очень убедительно: — Момент не опасный, — вот только в ее взгляде проскользнула тревога и как-то не очень к месту надежда, уголки рта приподнялись и в подобие улыбки.

— Тогда, ладно, — согласился Кэл, и пожал плечами, не став углубляться в подробности. Он слишком хорошо знал Фостер, стоит ему чуть сильнее надавить и он получит отпор по полной программе. Как она не старалась выглядеть спокойной и уверенной, все же Кэл заметил некое отражение неуверенности на ее лице и даже боль, мелькнувшую во взгляде. — Но если что…

— Все в полном порядке, — Джиллиан не имела ни малейшего желания развивать внезапно всплывшую и очень болезненную для нее тему. «Возможный залет был совершенно призрачным?» — задала она себе вопрос. Приподняв уголок брови, закусила нижнюю губу, — Ммм… — принюхалась и обратилась к Кэлу, — У тебя ничего не горит?

— Соус, — Кэл расплылся в самодовольной ухмылке, — Сырный соус к спагетти, — опасная тема временно была исчерпана, и он облегченно фыркнул.

— Может, все же ты рискнешь его спасти, а я пока оденусь.

Джиллиан очень вежливо вытолкала его в коридор и захлопнула перед носом дверь. Прижала к лицу ладони и привалилась спиной к боковой стенке шкафа, медленно оседая на пол. Её била крупная дрожь и немного мутило, ощущения очень схожие с похмельным отходняком. Она только что сообразила, что из-за болезни ее биологический ритм сбился и еще она не помнила, когда у нее были последний раз месячные. Все ее беременности кончались выкидышами из-за дефекта спермы Алека. Вдруг?!

«Я не буду думать об этом», — приказала она себе, закрыла глаза и сосчитала до десяти.

Цепляясь неловкими пальцами за дверной косяк, она выпрямилась, обмотанное вокруг груди полотенце с тихим шорохом упало к ногам. Не замечая потери, Джиллиан толкнула дверь и выскочила в коридор. Выставив руку в бок, оперлась о стену, восстанавливая дыхание и прислушиваясь к позвякиванию посуды на кухне. Короткий диалог с Кэлом не внес никакой ясности, и «растрепанные чувства» – это идеальная характеристика для ее душевного состояния. Работа. Только работа может вернуть ей уверенность, именно работа всегда спасала её от горестей и болезненных переживаний.