Ты только дай мне шанс, родная...(СИ)

— Ладно, — пробормотала она. – Я согласна.

Неджи удивился, но виду не подал. Не в его это было характере.

Прошло еще два месяца. Шикамару уже достаточно оправился от того ранения, чтобы пуститься в обратный путь.

Неджи был зол. Он был невероятно зол, потому что опять проиграл. Он был на сто процентов уверен, что Охико поцелует Шикамару, ибо была слишком настойчива, а Шикамару не стал бы противиться, потому что был слишком ленив. Но плутовка Тен-Тен опять обвела его вокруг пальца.

— Это называется, «женская интуиция»! – насмехалась она над ним. – Шикамару никогда бы не дал поцеловать себя Охико, потому что верен Темари!

— Отвали, — вяло отзывался обладатель бьякугана.

Всю дорогу до дома (длиною в два месяца! Два!!) Тен просто кошмарно выводила его из себя своими озорными насмешками и поддразниваниями. Помимо этого Неджи еще и волновался насчет того, что ждет его по возвращении в Коноху. Неужели правда Хиаши-сама женит его на Хинате? Что вообще там происходит? Как там Хината? Знает ли она о намерениях отца? И кто еще о них знает?

И вот, вечером одного прекрасного дня, так свойственного их родным краям, отряд Неджи вступил, наконец, в Коноху. В деревне ничего не изменилось… Коноха была вечна. По-прежнему ходили люди, все веселые и добрые от хорошей жизни, по-прежнему играли в войнушки дети, по-прежнему сидели на крышах незаметные для всех молчаливые хранители Конохи – АНБУ. И по-прежнему на своем неизменном посту сидели Котетсу и Изума.

— Неджи-сан! – воскликнул Котетсу. – Вы наконец-то вернулись!

После обмена любезностями Неджи, Ли, Шикамару и Тен-Тен направились к Хокаге, по пути повстречав команду Какаши. В итоге до Цунаде они добрались только через полчаса.

— Вернулись! – не скрывая своего облегчения и радости, воскликнула Цунаде, едва они вошли в ее кабинет.

Она тут же приказала Шикамару раздеться для осмотра, и пока она его осматривала, Неджи рассказывал о результатах миссии, иногда прося дополнения у Ли или Тен-Тен. После этого Шикамару начал расспросы о своей ненаглядной Темари, но Цунаде его услала домой. Ли и Тен-Тен тоже велели отдохнуть с дороги.

— Неджи, останься, мне надо тебя кое о чем спросить, — сказала она, когда все начали выходить из кабинета.

Неджи кивнул.

— Сядь. Это касается твоего клана.

И когда он уселся напротив нее, она продолжила: — Ты знаешь, что за благословением и разрешением на брак всегда идут к Хокаге? Эта давняя традиция.

Лицо гения клана Хьюга оставалось невозмутимым.

— Ты согласен жениться на Хинате Хьюге? – напрямик спросила Цунаде.

— Мне нужно давать ответ прямо сейчас?

— Нет. Конечно, нет.

— Тогда, Цунаде-сама, я бы хотел сначала повидаться с Хинатой и узнать ее мнение на этот счет.

Он встал, собираясь уходить.

— Неджи…

— Да, Цунаде-сама?

— Ты сам-то хочешь жениться на Хинате?

Неджи уставился в пол. Ну что ему было сказать в ответ? Пятая Хокаге умела поставить в тупик своим вопросом.

— Не подумай, я не стану осуждать тебя за то, что ты захочешь жениться на своей двоюродной сестре. Это отнюдь не предосудительно. Но… Видишь ли, брак без любви – это ужасная вещь.

— Знаю, — с легкой улыбкой ответил Неджи и вышел из кабинета прежде, чем Цунаде успела хоть что-то сказать.

Она захлопнула рот, который сам собой раскрылся от удивления после этой короткой реплики, и нахмурилась. Но через несколько минут ее лоб разгладился, а лицо прояснилось. На полных чувственных губах заиграла улыбка.

«Любишь Хинату, значит, да, Неджи Хьюга?»

========== глава 13 ==========

Неджи бесшумно залез в свою комнату через окно. Почему через окно? Потому что он не хотел, чтобы его сейчас видела Хината. Точнее он сам не хотел ее видеть, потому что еще был не готов к встрече с ее огромными невинными глазами. Он хотел узнать, знает ли она о планах своего отца от самого Хиаши, а не от нее. Пока что от него. Он был еще не готов услышать то, что скажет ему Хината. Определенно не готов.

Скинув с себя всю одежду, Неджи надел халат и высунулся в коридор. Нестерпимо хотелось принять ванну и отмыться от дорожной пыли. Никого поблизости не предвиделось. Хьюга активировал бьякуган, чтобы узнать, у себя ли в комнате Хината. Она была там. Сидела на кровати и безучастно смотрела в окно. И выражение ее лица было очень грустным. У Неджи кольнуло сердце. О чем она думает сейчас? Почему грустит? Зачем сидит одна? Почему не пойдет к Наруто, чтобы тот развеял ее тоску и приободрил ее?

Переборов желание зайти к ней в комнату и утешить, Неджи тихо спустился на первый этаж и зашел на кухню, где обычно отирались все слуги, когда под вечер нечего было делать. Увидев его, все удивились и засуетились.

— Господин Неджи! Вы уже вернулись! – завопила Сери.

Неджи нахмурился. Не дай Ками, чтобы Хината услышала этот бешеный вопль!

— Чего вы желаете, Неджи-сама? – спрашивала тем временем Сери.

— Я желаю принять ванну и поесть, — холодно ответил Неджи, донельзя раздраженный ее поведением.

Девушка опешила от такого его тона, но тут же отдала соответствующие распоряжения.

— Еду принесите мне в мою комнату вместе с ванной, — проговорил Неджи и пошел к себе.

Хината грустно смотрела в окно. Когда же вернется Неджи? Уже восемь месяцев прошло… Она по нему ужасно соскучилась. По его равнодушному тону и холодным глазам. Хината не привыкла без них жить. Так долго… А их тренировки? Когда они возобновятся? Согласится ли он снова по-прежнему тренировать ее, когда вернется? Уже давно, еще несколько месяцев назад, Хината смирилась с тем, что испытывает к Неджи совсем не сестринские чувства. Та ночь была роковой. Та ночь изменила все. Для нее, по крайней мере, — точно. Она снова и снова воспроизводила в памяти его ласки и поцелуи, снова и снова краснела… И вновь… И вновь желала большего.

В один прекрасный день она осознала, что уже не испытывает к Наруто тех чувств, которые были у нее раньше. Нет, она по-прежнему восхищалась им. Но уже не хотела стать такой же, как он, хотя все еще придерживалась его девиза: «Я никогда не сдаюсь! Это мой путь ниндзя!». И, тем не менее, она выросла. Она стала девушкой. И она поняла, что повторять за Наруто, словно обезьяна, – глупо и нелепо для нее. Вот для Конохамару это было нормально. Но не для нее. Уже не для нее. И еще… Их отношения с Наруто заметно похолодели еще четыре месяца назад. Наруто стал замечать, что Хината постоянно грустит, и стал допытываться до причины этого стрессового состояния. Хината отказалась отвечать. Тогда он сам догадался, что в этом повинен Неджи.

— Он что-то тебе сделал? – допытывался Узумаки. – Хината, не молчи! Я же вижу, ты сама не своя с тех пор, как он ушел! Что происходит?!

Хината не выдержала, поскольку этот разговор происходил уже не в первый раз.

— Да ничего он мне не сделал! – закричала она со слезами на глазах. – Все нормально! Я люблю Неджи, он мой брат, понятно? И перестань обвинять его во всех моих плохих настроениях! Даже если это из-за него, тебя это не должно касаться!

Наруто тогда был так ошеломлен тем, что она на него накричала, что просто раскрыл рот в изумлении. Ведь Хината никогда, ни на кого и ни при каких обстоятельствах не кричала. И уж тем более на него. С ним она разговаривала всегда тихим застенчивым тоном… А тут сорвалась и обвиняет. И защищает Неджи… Что с ней происходит? Раньше, когда он начинал этот разговор о том, что набьет ее брату морду, она только тихо краснела и говорила: «Не нужно, Наруто-кун…»

Оправившись от изумления, Наруто опустил голову и тихо проговорил:

— Извини. Я хотел как лучше.

Развернулся и ушел.

Той ночью Хината долго плакала, проклиная себя за свое поведение. Как она могла обидеть Наруто, этого чудесного, замечательного, восхитительного, доброго человека? Но Неджи не обвиняла в своем несчастии. Вскоре они помирились, но отношения стали заметно прохладнее, и эту тему про Неджи они уже больше старались никогда не затрагивать. Наруто сделался по-прежнему веселым и бодрым, но чувствовалось некое напряжение в их отношениях. Хината испытывала нестерпимую горечь от этого, но ничего не могла поделать и только винила себя во всем.