Пальцами по воде (СИ)

— Спасибо, — одновременно ответили они, провожая его взглядом.

Копаться пальцами в шаре из дрожжей на первом свидании? Пфф. Кларк даже смущения не испытывала. Чего греха таить — такой расклад был даже отличным.

Ведь если вспомнить предыдущие разовые свидания… О-ой. Лучше не надо. Эта тема заслуживает Оскара.

— Аппетитно выглядит, — сдержанно улыбнувшись, сказала Лу, стараясь как можно женственнее ковыряться в дрожжах.

— А ты любишь свою работу? — решил поддержать тему Уилл, тоже пытаясь по-нормальному справляться с этой ненормальной «едой».

— Да, безумно. Хотя у меня есть ещё кое-что, кроме неё…

Луиза пожалела, что положила в рот дрожжи. Потому что жевать эту гадость и одновременно с этим пытаться говорить было просто невозможно.

— Люблю… Ещё… В командировки ездить…

«Ага. А ещё люблю стейки и шаурму. Но это не для тебя, Уилл Трейнор. Так что я буду пытаться есть эту вегетарианскую гадость, закрыв глаза, и представлять кусок мяса. Это всё потому что ты слишком привлекательный, гавайский засранец.»

— Хорошие дрожжи, — постарался как можно четче сказать Уилл, хотя рот вообще не открывался. Губы попросту слипались.

— Да-а, — кивнула Лу. — Такие… Долгоиграющие.

Она едва сдержалась, чтобы не засмеяться, когда увидела, как Уилл старается разомкнуть челюсти.

— А ты давно стал вегетарианцем?

Вопрос созрел сам собой. Лу выпалила его, как из пушки. Это всё дрожжи виноваты. Гадость редкостная.

И последующая реакция Трейнора её — к ужасу — почему-то даже не удивила. Потому что Уилл вытащил изо рта комочек дрожжей, оправив на краешек тарелки. И его немного передернуло.

— Черт, — улыбнулся он. — Я не вегетарианец, нет. Думал, что ты вегетарианка, Луиза. Поэтому и привел тебя сюда… Ну, судя по твоей работе…

Лу засмеялась, отрицательно покачав головой, и приложила на секунду ладонь ко рту.

— Вот блин, — чертыхнулся Уилл, скрывая улыбку.

— Нет, я не вегетарианка. Я ем мясо. Ем очень много мяса, — уточнила она.

Они оба едва сдерживали дико рвущийся наружу смех.

— Тогда, может, уйдем отсюда? — предложил Трейнор, указывая рукой себе за спину — в сторону выхода.

— С удовольствием. Я бы сейчас шаурмы съела. Или бифштекс какой-нибудь.

Уилл на мгновение перестал улыбаться и с серьезным выражением лица посмотрел на свою спутницу.

— Луиза Кларк, — официальным тоном сказал он. — Ты только что сумела покорить моё сердце своей любовью к мясу.

На этот раз они оба не стали сдерживать свой смех. Прямо в голос. Прямо в середине зала ресторана для травоядных.

***

— Мне большой бифштекс с сыром. Без лука и приправ. Мяса побольше, зелени поменьше. И холодное пиво из холодильника, пожалуйста.

— Мне тоже самое, — кивнул Уилл.

Продавец в вагончике — дружелюбный на вид американец с татуировкой дракона на шее — улыбнулся и принял заказ.

— Я немного привередлива, — созналась Лу. — Сестра иногда за глаза зовет меня монархом. Потому что порой я за тоталитарный режим.

Уилл засмеялся. Что-то чистое и искреннее было в ней. Что-то такое, что безмерно притягивало его. Даже против воли, если честно.

У Трейнора была много свиданий. Но каждое, так или иначе, было похоже на предыдущее. Разукрашенные блондинки, нелепые короткие платья. Туфли на высоком каблуке и бездумные глаза. Каждая из них была по-штамповому красива, если это можно было назвать красотой.

Всякий раз эти «девушки» только ждали, когда Уилл расплатиться за ужин, а после сами лезли расплачиваться за вечер, вставая перед ним на колени.

Все они были не теми. Все они были неправильными. Уилл любил только раз, и кончилось это плохо. Любви нет. Её выдумали призрачные тени озлобленных юных дев — дриад или нимф — и разнесли по миру, засовывая в каждую вторую голову.

Но с ней было не так, как с прочими. Луиза была честной. Открытой и доброй. Она, казалось, была той. Она была правильной.

Глядя на неё хотелось улыбаться и смеяться, как ненормальному. Глупо шутить или совершать нелепые выходки.

Только чтобы она улыбнулась в ответ. Потому что её улыбка завораживала. Да и не только она.

Её движения, жесты и мимика — всё притягивало. Она не стеснялась есть при нем свой бифштекс, сидя рядом на лавочке, и рассказывать какую-то бессвязную ерунду, которую он никак не мог понять. Просто слушал.

Потому что хотел слушать. Улыбался и слушал, поедая свою порцию и запивая холодным пивом. И это было больше, чем просто волшебно.

И он за мгновение вспомнил почти всех этих глупых кукол, которые ели низкокалорийный салат за сорок баксов и не доедали, потому что тощие были, как селедки. И одновременно смотрел на эту забавную Кларк.

Тридцать шесть? Брехня. Да ей всего двадцать три можно дать, потому что тепло и свет, который исходил от неё, мог говорить только о том, как она молода душой.

И от этого его тянуло к ней только сильнее.

Они шли вдоль аллеи под сенью широких еловых лап и молчали. Эта тишина так приятно обволакивала всё существо. Они оба уже давно так хорошо себя не чувствовали.

— Я не во всем тебе сознался, Луиза.

Но сказать-то нужно. Тайное. То, что не знал никто, кроме самых близких людей. Промашка. Ошибка молодости, которая вскоре стала смыслом жизни.

— Возможно, на этом всё и закончиться и…

— Ох, дело во мне? Черт. Не надо было про монарха говорить…

— Нет-нет, — остановился Уилл, оборачиваясь к ней.

Она была взволнована. Просто ужас как взволнована. И в свете ночных фонарей её плещущийся в глазах страх выдавал её с головой.

Дурочка. Маленькая, волшебная дурочка. Он уже был в тебя влюблен, просто сам пока не до конца понял.

— Просто у меня есть дочка.

Лу немного растерялась от этих слов. Дочка. Она всегда мечтала иметь дочку. Та бы носилась по дому, заливисто смеялась. С гордостью носила пчелиные колготки, как и она в детстве.

— Ей девять лет. И раз в две недели — по выходным — она проводит время со мной.

Кларк помолчала. Это же здорово, верно? Ребенок. Почему он решил, что это оттолкнет её? Кажется, самое время упомянуть про суррогатную мать. Стоит сказать?

— По-моему, это — здорово.

Не стоит. Не сейчас, чуть позже. Она расскажет, это точно. Только надо подождать. Наверное.

— Правда? — оживился Уилл. — А у тебя есть дети?

Трейнор так облегченно выдохнул, словно только что вытащил свой скелет из шкафа, позволяя себе быть окончательно открытым. Чего не скажешь про Лу.

— Я… Никогда не была замужем…

Уилл остановился, поворачиваясь к ней, и аккуратно приобнял за плечи. Посмотрел в глаза. Такие большие, черт возьми. Такие чистые и открытые. Живые.

— Луиза, — улыбнулся он, — чтобы завести ребенка, не обязательно быть замужем.

И он сделал шаг к ней, а она не была против. Потому что хотелось. Так невероятно и безумно хотелось прикоснуться к нему снова. Только трезвой — это главное.

Уилл легонько наклонился к ней и осторожно прикоснулся к губам, задерживая дыхание. Полетели. Просто полетели.

Птицы. Мысли и сама душа. Ввысь. Потому что появилось мимолетное осознание — мой человек. Она аккуратно зарылась пальцами в его мягкие волосы на затылке, чувствуя себя невероятно окрыленной.

Словно наконец раздернулись ненавистные плотные темные шторы где-то глубоко в душе, позволяя теплому свету ворваться внутрь.

Ноги немного дрожали, ладони стали влажными от волнения. Боже, Кларк, тебе тридцать шесть, а ты переживаешь, как пятнадцатилетка. Молодец, всё правильно.

Всё так, как и должно быть. Потому что ты встретила «своего» человека. Подумаешь, пришлось ждать почти четыре десятка лет.

Дождалась же, верно?

И не важно, что сейчас план «А» сменился на незапланированный план «Б». Влюбиться, жениться, завести ребенка? Нет.

Завести ребенка, влюбиться… Очень сильно влюбиться. Вот что важно. Чувствовать вкус его губ и вдыхать его запах солнца и фруктов.

Зарываться пальцами в волосы и прижиматься так близко, что дышать было попросту нечем.