Горизонты (ЛП)

— Я обещаю мамочка. Обещаю. Но тебе нужен врач, мамочка! — всхлипывая, заумоляла она.

— Чшш… чшш… всё хорошо… — прошептала Твист, гладя гриву своей дочери.

— Нет, не хорошо. Тебе больно! — шмыгнула она. — Я не хочу, что бы ты умирала!

— Чшш… — еле слышно произнесла Твист. — Всё хорошо. Порой, чтобы спасти жизнь своим детям, мамочкам приходится делать себе больно.

Сквозь слёзы, Пепперминт обняла маму и, копыто, поглаживающее её, замерло.

— Мамочка? — Отпрянув, она уставилась на её замершее тело, другое копыто прижимало к груди фотографии. — Мамочка! — На её устах всё еще стояла улыбка. Затем, раздался неимоверный грохот, кошмарная головная боль и всё вокруг вновь потемнело.

<=======ooO Ooo=======>

Из памяти я вывалилась в слезах. Это воспоминание длилось не долго, не больше пары минут.

— Я становлюсь слишком старой для такого, — пробормотала я, вспоминая ощущения от ударов ножом. Но теперь становилось ясно, почему она не могла вспомнить, кем она была: это воспоминание было удалено. Я могла только предполагать, какое страдание испытала Твист со смертью Шуджаа, лишь для того, чтобы носить её в себе. Но какое же чувство вины испытывала Пепперминт, пообещав умирающей матери жить, а затем попытавшись покончить с собой после того, как она убила собственного жеребёнка? Как сказала про себя сама Рампейдж: незнание — отстой.

— Рампейдж… ей нужна наша помощь, — пробормотала я, оглядывая тесную комнатку. Конечно, Твист хотела бы держать дочь поближе к себе и в более безопасном доме, чем этот маленький флигель. И Капкейк позволил ей, как последней из Мародёров, держать её здесь. Я даже не знала, можно ли было сейчас как-то помочь Рампейдж…

Но я обязана попробовать.

* * *

Мы вернулись в Звёздный Дом. Чарити отправила к нам несколько картонных коробок с вещами первой необходимости. Лечебные зелья, различные патроны для пистолета и дробовика, продукты и бутылки с водой, спарк-гранаты и Чудо-клей. И, ясное дело, счёт с припиской внизу «Оплатить, если выживешь». Может Чарити и была всего лишь кобылкой, но в этой битве она помогала больше, чем я могла ожидать, а она — представить себе.

Аналогичные посылки дожидались Глори, П-21 и Скотч Тейп. Глори установила несколько Спарк-батарей для «оптимальной зарядки» её самоцветных картриджей. П-21 осматривал каждый сорокамиллиметровый патрон для Аргумента. Скотч Тейп проверяла свой набор инструментов, гаечные ключи, молотки, липкую ленту, Чудо-клей, скипидар и прочее оборудование. И все занимались этим молча.

П-21 прочистил горло.

— Я иду с тобой, папочка, — категорично отрезала Скотч Тейп. — И не надо говорить мне, чтоб я отсиживалась в безопасности, потому что теперь нигде не безопасно. Я пойду и буду помогать, и точка.

П-21 замер с открытым ртом, а затем снова закрыл его. Жеребец взглянул на меня, но я могла лишь улыбнуться и пожать плечами. Отправить её прочь или взять с нами — и то, и другое было одинаково рискованно.

— От меня ни на шаг, — проворчал он. — Я не хочу, чтоб с тобой что-нибудь случилось. — Слова повисли над нами, словно саван. Я могла сосредоточиться лишь на заряжании в барабан двенадцатимиллиметровых кусочков металла.

Затем отворилась дверь и в комнату проковыляла Бу. Я тут же улыбнулась.

— Эй! Вот ты где. А я всё думала, куда ты подевалась.

Пустышка расплылась в улыбке, а затем обернулась ко входу и позвала:

— Пвахадити!

— Чего…? — начала было я, при виде входящих в дверь Хомэйдж, Каламити, вельвет и Дитзи. — Оу, эм, привет, — слабо пролепетала я. — Случилось что-то…

Но это были ещё не все. Следом вошли Большой Папочка, Брут, Кэндлвик, Даззл и Шторм Фронт.

— Куда нам можно бросить это барахло? — спросил Большой Папочка, указав на коробки с продуктами, притороченными к спине Брута.

— Эм… вон туда, — пробормотала я, указав на длинный обеденный стол. — Но у нас более чем…

Мои слова опять пропали впустую, потому теперь в дверь входили Триаж, Стигиус, Вирго, алый земнопони с пылающей кьютимаркой, как я догадалась, Эйриз, и хромой зелёный жеребец, которого я не видела уже несколько месяцев, Лео. Триаж и Саггитариус левитировали деревянную бадью с машущими мне Каприкорн и Пайсиз.

— Скажи, куда их поставить. Эта штука тяжёлая, — проворчала Триаж. За ними в дом ввалилась Траш ведя за собой свой экипаж, нагруженный ящиками. В ящиках позвякивали бутылки.

— Я… эм… а вы все чего? — пробормотала я. Но пони продолжали прибывать. Грейс и Сплендид под защитой Пейн Трейна и со встревоженно оглядывающейся Шарм. Голова кобылки, по-прежнему, была обмотана бинтами. Следом вошли Стронгхуф, Крампетс, Псалм, Шикенери и Фарсайт. Шторм Чайзер, Кобыла-Что-Надо, Твистер, Бумер, доктор Монинстар и Лайтин Дансер вместе с Даск, Муншедоу, Ламбент и Люсент. Последние четверо тут же отправились к Монин Глори. Чарити, Крышечка и Хранитель принесли на спинах ещё больше продуктов, а вместе с ними ввалилась орава жеребят и кобылок, в том числе Соната и Адажио, несущие на спинах Октавию.

Дом был забит под завязку, поэтому толпа выплеснулась во двор. Я заметила Виспер и Стигиуса, Тенебру и Персефону, а ещё слепого Аида, ведомого жёлтой пегаской, старающейся держаться поближе к четырём другим. Гули: Вайндклап — мэр, Уиллоу — кобыла охраны, Вельвет — … «а как бы вы вообще назвали кобылу, которая мастерит игривое нижнее бельё?» …и Бон. Хаприка со своими неупокоенными кобылками и жеребятами тут же завязала с ними вежливую и цивилизованную беседу. Вокруг Ровера, Гнарра и Фифи держалась небольшая область свободного пространства. Сильвер Спун, Ксанти, Кэррион, Цербер и Снейлс тоже вошли и влетели в дом. Я заметила восстановленную Свити Бот вместе с голографической Эпплблум, что мелькая, то появлялась, то исчезала рядом с механической кобылкой. Эпплбот? Но они же…

В моей голове вихрем пронеслись жуткие картины, как Когнитум начиняет их жар-яйцами, чтобы они взорвались в толпе, или шпионит через их механические глаза, чтобы узнать идеальное время и место, чтобы открыть огонь из орудий Хищников.

— Всё нормально, Блекджек, — сказала позади меня Триаж, кивнув стоящему в толпе Роверу. Должно быть, когда я глядела на машины, мои страхи отразились у меня на лице. — Мы проверили их, как только они прибыли. Они ничего никому не передают. И не несут в себе никаких неприятных сюрпризов. В той белой использованы кое-какие забавные технологии, но если они выйдут из под контроля… — Единорожка небрежно проверила заряд своего лучевого пистолета, а Ровер скрежетнул своими огромными металлическими когтями. — Проблем с ними не будет.

Это меня несколько успокоило, хоть и не объяснило, откуда они взялись. Мне определённо стоило бы задать им пару вопросов, но если они были не опасны, с этим можно было и подождать. Более насущным был вопрос, откуда здесь… взялись все. Вокруг нас собрались почти все, кого я знала.

— Что это всё… — я оглянулась на Бу. — Что происходит?

— Разве не очевидно? — ответил Большой Папочка, — Завтра мы отправляемся в бой.

— Поэтому у нас есть два варианта, — добавила Шторм Чайзер. — Накануне предстоящей битвы предаться трезвости и мрачному созерцанию.

— Либо ужраться в хлам, наплевав в лицо смерти и оторваться по полной, потомушта завтра нам пиздец! — воскликнула Траш.

— И хотя мы знаем, что ты, возможно, предпочла бы первый вариант, — улыбнулась Хомэйдж.

— Последний для тебя, скорее всего, будет куда полезнее, — пояснила Триаж, попыхивая сигаретой. — Да и для нас тоже.

— Поэтому… — нетерпеливо хихикнула белая пустышка, затем взвилась в воздух и взвизгнула, — Начииинааааем… вечеринку!

И снова, Звёздный Дом превратился в дом праздника, такого неуместного в этой Пустоши. Это было как грубый жест в сторону отчаяния и трезвой реальности. Кошмар мог начаться в любую секунду. Чёрт возьми, если бы я была Когнитум и по-прежнему находилась в Ядре, то одним ударом сожгла бы весь дом и всех, кто в нём находится. Но здесь всё это казалось не важным. Народу в Пустоши необходим праздник и радость. И хотя я старалась улыбаться и наслаждаться, я всё же тревожно оглядывалась, высматривая серебряный отблеск или зловещую фигуру красного аликорна.