Сущность Альфы (СИ)

- Нет, Итачи! Остановись! – уже буквально вопил Дей, пытаясь оттолкнуть альфу, но тщетно. Очевидно, эта «болезнь» вкупе с запахом течки действительно лишила брюнета рассудка, к тому же, дополнительную боль блондину причинял тот факт, что он не осязал альфу ни как своего супруга, ни как Истинного, даже метки он не чувствовал, будто её никогда и не было.

- Итачи, чтобы ты не сделал… - заливаясь слезами, но все-таки уступая напору альфы, уже шептал омега, – чтобы ты не сделал, я все равно буду любить тебя. Даже ненавидя, буду любить

Учиха, оторвавшись от истязаний спины блондина, на миг застыл, и омега отчетливо почувствовал что-то. Что? Именно те чувства, что были между ними раньше, даже не так, казалось, они были в разы сильнее, с иной природой, и, в то же время, такие же родные и знакомые, что Дейдара даже на миг забыл, что сейчас его фактически пытается изнасиловать супруг.

- Дей, - Итачи склонился над омегой и совершенно вменяемо произнес ему на ушко, - и я тебя люблю, - а после мягкий поцелуй в чувствительное местечко за ушком, и все кардинально изменилось

Это были ласки, такие трепетные и любящие, что Дейдара задохнулся в них, расслабившись и полностью отдавшись своему супругу. Итачи снова покрывал его спину поцелуями, но на этот раз аккуратными и осторожными, зализывал места своих предыдущих укусов и шептал слова извинения. Руки альфы оглаживали стройное тело, ласкали его, доводили до исступления, от чего омега выгибался и стонал в сладостное неге, наконец-то вновь почувствовав, что с ним его супруг и его Пара. Брюнет спускался цепочкой томительных поцелуев все ниже и ниже, пока его пальцы не сжались на упругих ягодицах омеги, чуть разведя их в стороны, а горячий язык не прошелся по ложбинке, собирая вязкую смазку.

- Итачи, нет… - в блаженстве просипел Дейдара, вопреки своим словам ещё сильнее прогибаясь в пояснице и зазывно оттопыривая попку. Эта ласка была новой для супругов, так как раньше они не решались на столь интимный шаг, но сегодня же все было по-другому, будто для них обоих открылось что-то новое, неизведанное, но в то же время правильное и неотъемлемое от их сущностей, как часть того удовольствия, которое им только предстояло испытать.

Альфа с довольным урчанием вылизывал дырочку своего омеги, наслаждаясь его запахом и вкусом. В этом не было ничего противоестественного или же унизительного, брюнет хотел доставить удовольствие своему супругу и делал это очень умело, искусно и томительно, настолько томительно, что блондин уже сам заклинал его сделать что-то большее, молил о желанном проникновении, взывал к мужу всем своим телом и всей сущностью, ощущая, как ярко пульсирует их метка единства.

Оторваться от тела супруга было неимоверно трудно и далось это альфе с трудом, но, напоследок, он все-таки проник языком в нутро омеги, балуя дырочку мужа и расслабленные стеночки его мягкостью и умелостью. Итачи навис над супругом и, в каком-то порыве нежно прикусив кожу на его холке, аккуратно вошел в готовое, но такое узкое нутро омеги, будто до этого они целый день и не занимались любовью. Дей вскрикнул, ведь ему действительно было больно, даже больнее, чем в первый раз, от чего его разум слегка посветлел, а порывы сущности отошли на второй план, вот только любимый не дал ему сконцентрироваться на болезненных ощущениях, сразу же скользнув рукой по животу блондина и, дразня, сжав его член у основания.

- Мой, - прошептал Итачи, начиная поступательные движения внутри омеги, от чего тот сладко выгнулся, издавая пока ещё тихий стон. – Запомни это, Дей: ты – только мой

- Твой… твой… твой… - шептал блондин, старательно подмахивая бедрами и со всей силой, в порыве, сжимая в крепких кулачках уже раскаленные их страстью простыни. – Прошу… не останавливайся

Итачи никогда не умел отказывать своему любимому, поэтому, внемля его просьбе, стал ещё напористее, быстрее, сильнее двигаться, ощущая вожделенный трепет скользких стенок вокруг своей плоти и приправляя ощущения супруга медленными, скользящими движениями по его члену. Дейдара захлебывался в собственных стонах, терялся в ощущениях, инстинктивно сжимал внутренние мышцы, чтобы доставить супругу ещё больше наслаждения, и сливался с ним своей энергетикой, ощущая наивысший, наиполнейший, наивеликолепнейший момент их единства.

Когда его движения стали рваными и глубокими, когда его биополе полностью слилось с биополем омеги, когда мир вокруг завихрился яркими вспышками, Итачи даже и не думал останавливаться, тем более что супруг и не просил его об этом, наоборот, требовательно скулил, полностью отдаваясь и желая сцепки. Влажные пальцы брюнета ещё быстрее заскользили по члену омеги, бедра со шлепками ударялись о попку омеги, губы целовали каждый сантиметр тела любимого, а энергетика текла через их тела, вновь становясь единой, едва видимой массой. Оргазм, который накрыл Дейдару первым, будто оглушил его своей фееричностью, вокруг не осталось ничего, только жаркие волны удовольствия, разливающиеся по телу, и дарующая блаженство пульсация внутри. Итачи так же не мог сдерживать свои стоны, вскрикивая каждый раз, когда нутро омеги покорно, с жадной пульсацией, принимало его семя, растягивая миг сладости сцепки на зыбкую неопределенность, в которой альфа чуял запах и чувствовал только отзывчивость своей Пары.

Когда первая волна вязки прошла, Учиха осторожно лег на правый бок, притягивая супруга к себе и нежно целуя его влажную от испарины шею, попутно вдыхая такую дурманящую смесь запахов течки и секса, от которой его плоть вновь и вновь вздрагивала внутри любимого.

- Все хорошо? – шепотом поинтересовался Итачи, чувствуя, как омега мелко дрожит в его руках, испытывая множество мелких оргазмов

- Это… я должен… - Дейдара никак не мог выровнять дыхание, ощущая внутри себя трепет изливающейся плоти супруга, - у тебя… спросить…

- Завтра, Дей, - нежно, с обожанием и любовью, прошептал альфа, покрывая лицо мужа кроткими поцелуями. – Я расскажу тебе обо всем завтра

- Надоело вранье… хочу знать все… - это были последние слова омеги прежде, чем он погрузился в новый водоворот более насыщенных ощущений сцепки с любимым. Итачи же за эти доли секунды, пока не поддался той же сладостной волне вязки, успел только на миг приоткрыть глаза, в которых до сих пор на кроваво-алом фоне проступал черный сюрикен трех лучей.

========== Глава 15. Часть 1. ==========

Темари, посмотрев на свою собеседницу, слегка нахмурилась, уже жалея о том, что пригласила ещё школьную подругу на разговор, так сказать, по душам. Не то чтобы блондинка не доверяла девушке, но все же, зная Харуно Сакуру, она уже сейчас с уверенностью могла сказать, что та, в силу своей жизненной позиции, не поймет её внутренних метаний и даже осудит её порывы, но первый шаг уже был сделан, и Собаку не собиралась выставлять альфу за дверь только потому, что в данный момент её терзали смутные сомнения, как по поводу самой темы предстоящего разговора, так и из-за ситуации в целом.

Темари долго пыталась самостоятельно принять правильное решение относительно предложения Шикамару, но чем дольше она думала, тем больше запутывалась в своих чувствах, то упрекая себя в бесхребетности, то убеждая в том, что в связи с альфой, который, к тому же, ещё даже не достиг гражданского совершеннолетия, нет ничего постыдного. Оно-то, да, ведь Нара, по сути, ребёнком уже не был, но и роль любовницы претила блондинке как такова. Альфа привыкла быть ведущей, ей нравилось доминировать в отношениях, властность была у неё в крови, а, согласись она, все бы сложилось кардинально наоборот, и, честно сказать, девушка боялась довериться кому-то, не была уверена в том, что подобная роль быстро ей не наскучит, а брюнет дал отчетливо понять, что либо отношения между ними есть, либо их нет вообще. К тому же, отношения с мужчиной-альфой, как романтические, так и постельные, были для Собаку в новинку, и что-то ей подсказывало, что покоряться она не будет, что не сможет уступать и подчиняться, да и вообще блондинка не могла понять, как две сильных личности, два доминанта, два альфы, могут строить отношения, игнорируя свои природные инстинкты борьбы за первенство. Либо это должна была быть сильная любовь, либо один из альф в подобной паре был слабым и безвольным, но ни она, ни Шикамару слабыми отнюдь не были, а о любви и речи не могло быть, просто физическое влечение к свободному партнеру.