Вторая жизнь. Начало (СИ)

Мистер Аббот говорил, что Эйлин была слабовольной. Предположим, кому-то было выгодно это отсечение, и он мог уговорить Эйлин провести его… Нет, не выйдет. Малейшее колебание Эйлин в необходимости отсечения – и магия не примет ритуал. Отсечение явно было её полностью сознательным решением, более того – действительно необходимым.

До советского посольства мы добрались за пятьдесят минут. За это время мне дважды пришлось подсушивать Северусу одежду и вытряхивать и, опять же, сушить сапоги. Я прощупала чары трансфигурации, убедилась, что они держатся хорошо и повода подновлять их нет. Кстати, здесь колдовалось значительно легче, чем в доме у Тобиаса, чувствуешь себя словно бы полнее, что ли, не такой выжатой. Магия легко течёт по каналам, легко направляется в нужное заклинание. Ощущения, конечно, другие, чем в теле Елань, не всегда с ходу получается определить требуемую степень заклинания, поэтому, чтобы ненароком не навредить, силу приходится добавлять медленно, и оттого нужный эффект достигается не с первой попытки. Но тем не менее, если в заклинание сушки мне дома приходилось вбухивать значительную часть своих сил, то здесь я едва ли ощутила, что их стало меньше.

Это особенности магии Эйлин, особенности местного магического фона, или что-то не так с домом Тобиаса? Или с самим Тобиасом?

Советское посольство размещалось за высоким трёхметровым серым забором, на котором только колючей проволоки не хватало – так органично она бы смотрелась. Я провела рукой по забору, нащупала нужную трещину, провела по ней пальцем и надавила на неё. В стене открылся вход. Я взяла Северуса на руки, нагнулась и ступила на тщательно выметенную дорожку. Дорожка, обсаженная рядом берёз, вела к деревянному резному бревенчатому терему. Когда я подошла к лестнице, собираясь отдать земной поклон, представиться и попросить разрешения у охранной магии пропустить меня, дверь терема открылась, и на крыльцо вышел высокий крепкий мужчина с густой каштановой бородой и с накинутым на плечи кожухом. Руки его были пусты, но я-то знала, что это боевой маг, который, если что, и отряд авроров удержит.

Я отпустила Северуса на землю, поклонилась в землю, чувствуя, как родная русская магия оплетает меня, ощупывает и словно бы приветствует, а затем выпрямилась и громко произнесла по-русски:

- Я, миссис Эйлин Снейп, Отсечённая, и мой сын, мистер Северус Снейп, пришли сюда с добром и без чёрных мыслей.

- Прошу вас, миссис Снейп, - Елисей не скрывал удивления по поводу того, что англичанка заговорила с ним по-русски, - поднимитесь на крыльцо.

Мы шагнули на первую ступеньку, вторую, третью. Магия пропускала, вилась вокруг и что-то напевала. Елисей, уловивший все вибрации магии, с подозрением осмотрел меня с Северусом, но сделал приветственный жест, пропуская меня внутрь.

Чистенькая уютная светёлка, полностью в дереве. Посреди – белая печь, перед ней – стол с самоваром, скамейки. На стенах – вышитые картины, рушники, пучки трав. Я невольно прикрыла глаза и улыбнулась. Как же я соскучилась по родной русской магии. Вроде бы, казалось, магия везде одинаковая, принципы одни и те же, не может она разниться, ан нет – у каждого народа она своя. У англичан строгая, структурированная, у индийцев – горячая, непредсказуемая, у русских – тёплая, свободная, пахнущая тайгой. И сейчас вокруг меня так по-родному дышало таёжным ветром…

В светлицу вошли двое мужчин: один невысокий, худощавый, с гладко выбритым лицом, в простых штанах и вышитой рубахе, другой – высокий, представительный, в деловом костюме – вылитый посол. Только я-то знала, что посол – худощавый и неприметный Имислав Новожилович, а Радобрат – его советник.

- Господин Имислав, - я поклонилась худощавому, - благодарю вас, что вы почтили меня своим присутствием.

Посол поднял брови и в упор разглядывал сначала меня, затем Северуса, который во все глаза уставился куда-то под скамейку. Я проследила, куда он смотрит, и усмехнулась – оттуда выглядывал бородатый домовой в кожухе и лаптях и корчил ребёнку уморительные рожицы. И судя по тому, что Северус с трудом удерживался, чтобы не засмеяться, он домового видел.

Иностранцы русских домовых обычно не могут видеть. Как и не-англичане не видят местных домашних эльфов. Или мой сын настолько сильный маг, или русская магия принимает его за своего. Я сняла с него куртку, шапку и шарф и отпустила его. Он тут же на четвереньках пополз под скамейку. Домовой запрыгнул на скамейку – Северус за ним. Точно, видит.

- Миссис Снейп, - посол сделал приглашающий жест за стол, - можете снять верхнюю одежду и присесть.

Я скинула пальто, положила его на скамейку, где уже лежала одежда Северуса, и села. Появившийся из ниоткуда домовой тут же поставил передо мной чашку чая и тарелку с бубликами. Я оглянулась на ребёнка, чтобы спросить его, хочет ли он есть, но увидела, что домовой уже притащил ему бубликов и молока.

- Господин Имислав, - я не стала оттягивать дело, по которому пришла, - могу ли я попросить вас об одной услуге?

- Смотря какая услуга, - он внимательно смотрел на меня.

- В Смоленске живёт волшебник по имени Андрей из рода Даждьбог. Волхв Андрей. Не могли бы вы передать ему, что у меня есть информация о женщине по имени Елань из рода Святогор?

Лицо посла стало жёстким.

- Насколько мне известно, Елань из рода Святогор мертва.

- Вы правы, Имислав, - спокойно подтвердила я. – Во вторник одиннадцатого февраля Елань погибла в Витебске при… при пожаре дома, скажем так. Но у неё на руке был амулет, надетый на неё волхвом Андреем. И я прошу вас передать волхву Андрею, что амулет сработал.

- Сработал, говорите? – он задумчиво посмотрел на меня. – Вы в этом уверены?

- Абсолютно.

- Вы можете ещё раз представиться и назвать свой адрес?

- Моё имя Эйлин, миссис Тобиас Снейп, урождённая Принц, Отсечённая. Мой адрес – Англия, графство Уэст-Мидлендс, город Коукворт, тупик Прядильщиков, двадцать девять.

- Откуда у вас данные, что амулет сработал?

- Прошу прощения, Имислав, мне не хотелось бы обсуждать это без волхва Андрея.

Он некоторое время внимательно всматривался мне в лицо, не делая, однако, попыток считать мысли, затем наклонил голову:

- Хорошо, миссис Снейп, я не буду настаивать. Каких действий вы ожидаете от волхва Андрея?

- Что делать, пусть он решает сам…

Грохот заставил меня резко обернуться. Северус скатился со скамейки, разлил молоко, разбил чашку и теперь испуганно и одновременно с вызовом смотрел на мужчин, ожидая наказания. Затем стремглав бросился ко мне, вцепился в кофту и стал рядом. Судя по его виду, не защиты у меня искать, а меня же защищать, если за его промах взбучку устроят мне.

- Защитник растёт, - скупо усмехнулся Имислав, одним движением руки убирая разлитое молоко и склеивая кружку. – Не бойся, парень, - сказал он ему уже по-английски, - ругать тебя мы не будем. Видишь, кружка уже целая.

Северус напряжённо и недоверчиво смотрел на него, потом вопросительно перевёл взгляд на меня. Я улыбнулась ему и погладила его по встрёпанным вихрам.

- Не бойся, - повторила я. – Ничего страшного. Здесь ты можешь ничего не бояться.

Я взяла его кружку и трансфигурировала её в паровозик. Чары дались легко, магия свободно шла по телу, не терялась на выходе, чётко укладывалась в задуманный образ. Дома-то мне в разы сложнее даже просто воду нагреть – про превращение кружки в паровозик там и речи быть не могло.

Я поставила паровозик на пол. Тут же подскочил домовой и покатил паровозик. Северус несколько мгновений колебался, бросил осторожный взгляд на посла и советника, сделал несколько осторожных шажков в сторону паровозика. Домовой хитро посмотрел на него и показал язык. Ребёнок засмеялся и побежал за ним.

- Миссис Снейп, - вернул меня к действительности Имислав, - вы ещё что-нибудь хотели?

Я задумалась. Основное дело, ради которого я сюда пришла, я решила. Не будет ли наглостью пытаться с помощью посла решать остальные мои проблемы, которые могут быть решены другими способами?