Чарльз из чайничка (СИ)

Веревку на ногах можно было разрезать одним движением заостренной полоски металла. Но Николь от близорукости не страдала, и если бы она заметила его силу, то по душу Эрика пришли бы не только Женевские полицейские…

Он перевел взгляд на Чарльза, все еще парящего рядом и предлагающего помощь.

— Он там, проходите…

— Госпожа Майер, как обычно…

— Брось, Оберли. Пошли быстрей, у нас дел полно…

Полицейские были уже в прихожей.

Николь и Эрик смотрели друг на друга, оба с упрямо поджатыми губами и горящими глазами. Только в глазах женщины мелькала надменная радость победителя, а в глазах мужчины — злое упрямство не желающего сдаваться человека.

Эрик кое-как разлепил губы, не отрываясь взглядом от бизнес-леди, оказавшейся с сюрпризом.

— Мое желание: сотри госпоже Майер воспоминания обо мне.

— С кем ты говоришь, Макс? У тебя с головой не в порядке? — Николь нахмурилась, только психопатов ей тут не хватало.

— Эй-эй, я не могу стереть ей память, да еще и так выборочно! Я же объяснял на счет силы… — хвост Чарльза нервно задергался, а веселость пропала с лица.

— А что ты тогда можешь? Заблокируй дверь!

— Боже, все очевидно очень-очень плохо, — женщина поджала губы, отворачиваясь к зеркалу, и вдруг поперхнулась вином, которое успела пригубить.

В отражении рядом со стулом, на котором сидел ее пленник, завис самый настоящий призрак! В его груди зияла жуткая окровавленная дыра, из которой по синему свитеру стекала кровь. А сквозь бледное лицо с белесыми глазами просвечивался букет роз на кофейном столике.

Николь была смелой женщиной. Она не могла быть другой среди мужчин-политиков и бизнесменов. Мошенники и лжецы вроде Макса не пугали ее. Но вот нечто сверхъестественное, невозможное и необъяснимое… Не стыдно было бояться такого!

Поэтому она просто дала волю чувствам и, обернувшись, завизжала, что есть сил.

— Ты что сделал?!

— Обратил ее внимание на себя. Пили быстрей веревку!

Эрик бросил короткий взгляд на Николь и с удвоенным рвением заскользил полоской металла по узлу между запястий. Вслепую это было очень неудобно, но времени на аккуратность не оставалось: из-за криков в дверь начали ломиться с удвоенной силой.

Призрак вытянул свои полусгнившие руки с когтистыми пальцами и двинулся на Николь, хрипя и пуская кровавые пузыри изо рта. Это было так омерзительно и страшно, что ноги у бедной женщины затряслись и начали подкашиваться. Она чудом держалась вертикально, вцепившись в ручки комода. Ее истошный визг перешел в испуганный шепот, а взгляд не мог оторваться от кошмарного духа.

— Ты-ы-ы убила меня-я-я… — лицо призрака изменилось, и Николь поняла, что перед ней Макс, который только что был привязан к стулу, а теперь болтался между полом и потолком с продырявленной грудью, определенно неживой… — За что ты так со мной… Я всего лишь хотел… узнать… где Шмидт… нацист… убийца…

— О боги, боги, боги, нет-нет-нет…

— Твою ж мать, Чарльз!

Веревки были разрезаны, дверной замок явно еле держался и кто-то из полицейских уже начал вызывать подкрепление. Но это был последний шанс Эрика! Он подскочил к Николь, просочившись прямо сквозь свой начавший разлагаться жуткий призрак, и, схватив женщину за плечи, встряхнул ее. У бедняги клацнули зубы, из глаз потекли слезы.

— Где Шмидт? Что он от тебя хотел? Говори быстро!

— Дьявол, ты дьявол…

— Да выломайте ее, слабаки!

— Николь! Николь! Мы идем! — крики из-за двери сливались с завываниями призрака, и видимо, разум подсказал Николь, что проще сказать то, что он просит.

— Он хотел узнать, где можно сберечь свое золото. Ему нужен был банк.

— И какой ты ему посоветовала?

— Золотохранилище Шварцмана!

Последнее женщина почти провыла в унисон с Чарльзом, продолжавшим нагнетать атмосферу, окончательно войдя во вкус.

— Да прекрати, черт возьми! — Эрик толкнул его в плечо, но ладонь, естественно, прошла сквозь джинна.

— Я принес! Воспользуйтесь этим! — к двери явно притащили таран, и пришел момент делать ноги.

Эрик отпустил Николь, позволив той съехать на пол. Она не отрывала перепуганного взгляда от Чарльза, который выглядел совсем сникшим и полураспавшимся. Ошметки воздушной полупрозрачной плоти отпадали от его рук и ног, усеивая пол рядом с Николь кусками гнили.

«Омерзительно!»

Спальня была на втором этаже, и пока полицейские ломились в дверь, Эрик спрыгнул в розарий под окном, смягчив падение с помощью магнетизма. И рванул через сад к невысокой железной ограде и своему припаркованному на улице автомобилю. От машины придется избавиться, он засветил номера. Да и лицо свое тоже… В такой дурацкой ситуации ему еще не приходилось быть.

Эрик остановился у новенького Ягуара. Был смысл просто бросить его здесь. Отпечатков он уже наставил.

— Чарльз! Сукин сын, где ты?

— Тут, — джинн появился рядом. Прозрачная цепь к его ноге тянулась с заднего сиденья автомобиля.

И Эрик вспомнил, как вчера вечером вдрызг пьяный он бросил чайник туда, а сверху уронил пиджак. Даже думать не нужно было: гаденыш все подстроил нарочно.

— Ты можешь убрать мои отпечатки с машины?

— О, это запросто, — Чарльз зажмурился, сосредотачиваясь, и Эрик заметил, как по машине прошла волна.

— Нет, лучше вообще убрать ее. Можешь уничтожить?

Джинн на секунду призадумался и покачал головой.

— Ладно, черт с ней. Эрик открыл дверь с помощью силы, и, стараясь ничего не касаться, достал чайник из-под сиденья.

Было достаточно темно и безлюдно, чтобы никто не заметил, как он удирает через местный неосвещенный парк. Вопли и рыдания Николь со второго этажа были слышны даже отсюда.

Эрик позволил себе говорить с Чарльзом вслух, бубня под нос.

— Ты знал, что за нами слежка?

Чарльз молча летел рядом, рассматривая деревья и кустарники, делая вид, что никакого вопроса ему не задали. Эрик тряхнул чайник, заставив цепь звякнуть и джинна вздохнуть.

— Ну, знал-знал! Ты следил за Николь, ее охрана следила за тобой, я смотрел за всеми вами…

— Почему ты не предупредил меня?! — Леншерр почти остановился, сжимая чайник пальцами со всей силы, но все-таки заставил себя не сбавлять шаг.

— Ты сказал: «Чарльз — это не твое дело. Не лезь!». Я и не лез.

— Да ты нарочно это делаешь, сученыш! Мне назло! Любая твоя помощь — это какая-то уловка. Чего ты добиваешься?

— Я не нарочно! — Чарльз взвился, сжимая кулаки и потемнев, как грозовая туча.

Эрику все-таки пришлось остановиться в самом темном углу парка, где он мог разглядеть только джинна и то, потому что тот слегка мерцал в темноте.

— А напоил меня вчера ты тоже не нарочно? И твой чайник я в машину кинул по чистой случайности? — он ткнул пальцем джинну в нематериальную грудь, пылая от праведного гнева. — Если ты не прекратишь свои выкрутасы, я запру тебя в чайнике, пока не найду того, кому тебя сбагрить! У меня и так полно проблем, чтобы еще и таскать того, кто притягивает неприятности! За все те годы, что я выслеживал Шмидта, я ни разу не попадал впросак! Пока ты не появился!

С каждым словом глаза Чарльза становились все мрачнее и изгиб губ все напряженней. Его волосы слегка колыхались, напоминая змеиное гнездо, и весь облик перестал казаться безобидным. Эрик был готов поклясться, что внутри его воздушного тела потрескивали мелкие разряды электричества.

— Думаешь, мне нравится веками торчать в этом проклятом чайнике и исполнять дурацкие прихоти типов, вроде тебя, которые даже не понимают с чем имеют дело? Хочешь управлять мной, а сам даже со своими силами не можешь справиться! Считаешь, что твой народ несправедливо угнетали, лишали тебя свободы, причинили боль, а чем ты сам лучше? Убиваешь, грабишь, используешь других в своих интересах!

Когда Эрик понял, что джинн стал достаточно плотным, тот уже подошел на расстояние шага и толкнул его в грудь. Волны сдерживаемой злости и обиды, казалось, ударяли прямо в разум, заставляя пятиться скорее от неожиданности, чем от страха.