Горизонты (ЛП)

— Факт в том, что у нас нет выбора — Громко заявила Рампейдж. — Оставшиеся окружают город со всех сторон и атакуют. Почему — не важно. Важно то, кто они есть, и мы должны остановить их. Не так уж и отличается от того, что происходило два столетия назад.

— И смотри как прекрасно это кончилось. — Заметила Глори.

— Достаточно, — С отвращением произнесла Когнитум, — Я узнала, что у зебр есть супероружие на луне. Пока вы тут сражаетесь, я должна отправиться туда и отключить его. Как только оно будет уничтожено, Ядро должно возродиться, а с ним — вся Эквестрия! Призадуматься о своем будущем в ней будет очень мудрым шагом с вашей стороны, — произнесла она, покидая совещание. Было очевидно, что она пошла кружным путём, вместо того, чтобы перешагнуть через стонущего Большого Папочку, лишь потому, что на её пути стояли Глори и П-21.

Изображение подалось трещинами и я уставилась на громадный глаз.

— Теперь ты можешь меня отпустить, — категорично сказала Профессор Зодиак и я, поняла, примерно в тот момент, когда Когнитум начала угрожать Глори, я схватила экран, сжав его меж обабок так сильно, что мои ноги заболели. Отпустив экран, я попятилась от машины. Глаза холодно смотрели на меня. — Как ты можешь заметить, намного легче узнавать все то, что тебя особенно интересует, когда делаешь это через важные для тебя глаза и уши.

Я пару секунд пристально смотрела на неё, взвешивая все за и против. Быть шпионом два столетия назад было одним. Работать на Легата сейчас, даже если она не знала о настоящих мотивах Амади, было другим.

— Таким образом, теперь ты создаешь импланты, которые позволяют тебе шпионить через глаза и уши. Но это не единственная их возможность, не так ли? — Профессор притихла, но я прямо ощущала, как скрипел ее мозг. Или, быть может, это был звук насоса в ее уникальном шасси. Кто бы знал?

— Когда я была в Тандерхеде, Лайтхувс использовал команду для устранения всех Киберпони под его командованием. «Оборванные струны» или что-то типа того.

— Я… У меня нет ни одной мысли о чем ты… почему… — промямлила она. Для шпиона, она была отвратительной вруньей. Я предполагаю, она была больше по части подглядываний, чем по фантазированию. — Лайтхувс должен был…

— Лайтхувс был руководителем. Анклав не владел технологией кибернетизации до тех пор, пока не пришла я и не дала им её. — «Случайно, конечно, но все же…» — Они работали полностью по Стальному Пони. Твоим чертежам. — Я подготовилась. — Так что, мне просто любопытно… те аугментации, что ты продаёшь столь дешево… Будет ли у них тот же ответ на похожие секретные фразы?

Механическая конечность выщелкнулась шокирующе быстро, схватив меня за шею и приподняв над землей.

— Ох, Блекджек. Зачем тебе надо было становиться умной? — Спросила она, поднося конечность с дисковой пилой к моему животу.

К «почему» я уже сфокусировалась, а к «умной» у меня уже была магическая пуля, нацеленная прямо на купол. Удар заставил треснуть прокладку в том месте, где купол встречался с металлом и едкая жидкость, смутно напомнившая мне рассол, начала струей вытекать наружу. Если бы у меня был З.П.С., я смогла бы выстрелить еще четырьмя пулями в ту же точку, но второй выстрел ушел в сторону и проделал дыру в ее металлическом теле.

А затем, ее пила вгрызлась в мой бок. Это была не большая циркулярка, а всего лишь маленький хирургический диск. Тем не менее, его было более, чем достаточно, что бы сперва разделить ткани, а затем вгрызться в ребро. Я была прямо-таки благодарна углу надреза, из-за которого было практически невозможно перерезать мне горло. Нужно ли говорить, что концентрацию для телепортации, я потеряла почти сразу. Тем не менее, сдаваться было рано. Подняв свои копыта, я врезала ими по трещине в уплотнителе и фиолетовая струйка превратилась в поток. Робот начал хаотично дергаться, в то время как её мозг погрузился на дно купола. Еще один удар и купол отлетел от корпуса, а мозг шлепнулся на пол. Робот закричала и распростёрлась на полу, а лезвие в моем боку успокоилось.

— Это больно. Это реально больно, — пробормотала я, освобождая шею от подергивающейся металлической клешни и, затем, вытаскивая пилу — Вот блядь! — закричала я, в то время как полыхающая боль буквально упала до уровня жаркой, что пульсировала в такт моему сердцебиению. — Лечебная магия. Поставь себе за грёбаный приоритет, изучить лечащую магию! — Простонала я. Рана была не такой уж и глубокой, но она все еще болела и достаточно сильно кровоточила.

Я отошла от профессора в сторону связанной и спрятанной Вирго, а затем остановилась. Что-то было не так. Я медленно осмотрела комнату, жалея о отсутствии Л.У.М.-а, который мог бы мне помочь. Ничего… но всё же, я не могла ничего поделать с ощущением того, что здесь что-то не так. Это было бы чертовски лег…

Что-то невидимое сбило меня с ног и я отшатнулась к стойке с запасными частями. Я не думала, я просто кинула волной каждую маленькую деталь, что могла захватить, во все стороны и наблюдала как они отскакивают от фигуры в форме пони. Затем мой мозг зарегистрировал то, что мои порезанные ребра стали сломанными и что потеря крови привела к головокружению.

— Ну конечно. Когнитум перенесла мой разум. А твой чем хуже? — сказала я, продолжая кидаться кучками из шурупов, гвоздей и кусочков сломанного металла в сторону искажения.

Невидимость сбросилась и появилась киберединорог. Сильвер Страйп взяла многое из документации по моим собственным аугментациям. Черная броня вместо шкуры. Красные кибернетические глаза. Если бы не полосы на мотив матового и глянца, она бы была неотличима от пони.

— Я клянусь, — сказала она, — Когнитум должна умереть сотней смертей за то, что не убила тебя на месте.

Я послала магическую пулю в ее голову, но она ничего не оставила, кроме нескольких царапин на броне. В свою очередь, её магическая пуля почти что сбила меня с ног, дав понять, что в добавок к дыре в боку, у меня прибавились еще и сломанные рёбра. Инстинкты посоветовали мне свернуться калачиком и плакать. Вместо этого, я вскочила и протиснулась в зазор между стеной и шкафом, толкая последний на нее, пока она соображала.

— Должна заметить, я ожидала этого туза в рукаве. Когнитум уверена, что массы окупят ее собаче-понячье шоу, но я-то знала. Два столетия с хвостиком научили меня этому. — Она с легкостью оттолкнула шкаф, заваливая меня металлическими деталями и мусором, в то время как я продолжала выкарабкиваться через нижнюю щель следующего шкафа. Её магия отбросила его в сторону. — Ты убиваешь любого и каждого, кто смеет хоть подумать о неподчинении тебе, а затем… затем… ты убиваешь еще немного, просто ради чувства безопасности. Лишь тогда, когда ты имеешь абсолютный и бесприкословный контроль — ты позволяешь им жить.

Я упёрлась спиной в заднюю стенку планетария. Она небрежно отбросила в сторону последнюю полку и ухмыльнулась, глядя на меня сверху вниз.

— Пришла пора исправить её ошибку.

А затем она взорвалась. Ну, не совсем вся. Просто всё, что было от рога до плеч. Её голова оказалась испарена направленным взрывом, прошившим её насквозь и ударившим в стену надо мной.

— Слишком мног трепишься, — невнятно выдал жеребец в дверном проёме. Замотанный в бинты коричневый пегас, в измятой чёрной шляпе, указывал огромнейшей из виденных мною винтовок, на всё ещё стоящее тело кибернетической единорожки. Он проковылял ближе и я увидела, что множество бинтов покрывают правую сторону его тела и левое крыло.

— Каламити! Ты что творишь? — воскликнула вошедшая следом кобыла, и пегас согнулся под чудовищным весом оружия. Тёмно-серая Вельвет Ремеди подошла ближе и окинула взглядом устроенный беспорядок, затем посмотрела на тело киберпони и на меня. К её чести, она тут же бросилась в мою сторону и применила ко мне свою замечательную, успокоительно-лечащую магию. О, это было подобно свежей клубнике.

— Я думала, что мы это уже обсудили, сначала разговариваешь, а потом стреляешь.

— Чёй-та очень сомневаюсь, шо эт штука… была расположена поболтать, — отозвался пегас, усаживаясь. Его речь была слегка невнятной, но я списала это на акцент и на покрывающие его бинты. — Я увидал, что она убила профессора. Эта кобылка была следющей, — проворчал он, принявшись ловко разбирать оружие крылом и копытом. Даже явно страдая от боли, он так мастерски обращался с оружием, что можно было залюбоваться. Даже со своим рогом я возилась бы вдвое дольше.