Главное -семья (СИ)

Гарри, как был голышом, встал с постели, подошёл к окну и отдернул плотную штору. Это что, уже зима? Недавно ведь парк в мэноре был усыпан осенними листьями. Или это было давно? Какое сегодня число? Чёртов Малфой забрал палочку, теперь не то, что дату, даже время не узнаешь!

Гарри понял, что больше находиться в одиночестве ему не хочется. Он быстро принял душ, нашёл в шкафу штаны, светло-зелёную шёлковую рубашку и мантию. Мантия была тёмно-зелёного цвета с вышитой змеёй на груди. За неимением лучшего, пришлось одеться в слизеринском стиле. Гарри покрутился перед зеркалом, безуспешно попытавшись пальцами расчесать лохматую шевелюру, и отправился в гостиную.

В гостиной, о которой у Гарри сохранились отнюдь не лучшие воспоминания, было уютно. В камине горел огонь. Весь пол покрывал пушистый ковёр серо-зелёной расцветки. Астория, с ногами забравшись на диван, вязала малюсенький чепчик из голубых ниток. Грегори Гойл сидел в кресле, проверяя какие-то счета. У него на коленях мурлыкала миссис Норрис. Чёрная собака с рыжими пятнами вокруг глаз вскочила с ковра, подбежала к Гарри и, виляя хвостом, сунула ему в руки обслюнявленный мячик.

- Э-э-э… - растерялся Гарри.

- Выздоровел, Поттер? Наконец-то, - дружелюбно сказал Гойл.

- Мистер Поттер, как вам идёт зелёный цвет! Он очень подходит под ваши глаза, - улыбнулась Астория. – Не обращайте на Тяпика внимания, он постоянно хочет играть. Да вы присаживайтесь.

И вскоре Поттер сидел в кресле, пил чай с вкусными домашними печеньями и болтал с Грегори и Асторией. Грег, посмеиваясь, рассказывал, как пытался устроиться в Хогвартс на должность завхоза, а потом в отместку за отказ умыкнул кошку.

Астория показывала многочисленные рубашечки и чепчики, которые она приготовила к рождению своих близнецов. Почему-то Гарри чувствовал себя удивительно по-домашнему среди этих двух слизеринцев. Он вдруг вспомнил о своём грязном запущенном доме на площади Гриммо, и ему страшно захотелось остаться здесь в этой атмосфере покоя и уюта. Незаметно они с Асторией начали называть друг друга по имени и говорить друг другу «ты».

Они и обедали втроём. Перед обедом Гарри покорно выпил зелья, которые поднесла ему жена Драко. А после обеда она погнала его отдыхать, говоря, что он ещё очень слаб. И Гарри, как маленький, подчинился. Он чувствовал себя на редкость спокойным и умиротворённым. Снял мантию, лёг в постель и задремал.

К вечеру домовик Коржик пригласил его на ужин, и Гарри спустился в столовую. Драко до сих пор не было, Астория нервничала. Когда на стол подали горячее, со двора донёсся хлопок аппарации. Астория вскочила и кинулась к двери.

Гарри никогда не видел Хорька в таком состоянии. Бледный, осунувшийся целитель, тяжело дыша, ввалился в столовую и упал на стул. Астория немедленно пододвинула мужу тарелку с мелко нарезанным ростбифом, и Малфой принялся жадно есть. Потом выпил две больших чашки горячего шоколада, и устало откинулся на спинку стула.

- Рассказывай, наконец, - буркнул Гойл.

Драко угрюмо зыркнул на Гарри, помолчал и сказал: «Потти, иди спать».

- Не пойду! – возмутился Гарри. – Какие там у тебя секреты?

Малфой махнул рукой.

- Эдварду Мальсибер изнасиловали вчера ночью.

Астория ахнула, Грегори выругался. Драко, еле сдерживаясь, начал рассказывать.

Пятиклассницу со Слизерина Эдварду Мальсибер нашли сегодня рано утром возле Большого зала. Девочку не просто изнасиловали, над ней надругались самым извращённым образом.

- У неё всё разорвано и сожжено. Эти негодяи совали в неё флаконы с гноем бубонтюбера. Мало того, они обрезали её волосы. Асто, ты же помнишь, какие у неё были косы – до колен. Сволочи! Она потеряла сознание от боли. Мадам Помфри сразу отправила её в Мунго. Она говорит, что МакГонагалл пыталась заставить её лечить девочку в школьном лазарете, не хотела предавать инцидент огласке.

- Кто это сделал? – с ужасом спросил Гарри.

- Ты действительно хочешь это знать, Поттер? – зло спросил Драко. – В Мунго она пришла в сознание на несколько минут. Мы с Корриганом смогли взять у неё воспоминания. Это были Деннис Криви, Ричи Кут и Джимми Пикс.

- Гриффиндорцы? Не может быть! – воскликнул Гарри.

- Тебе показать её воспоминания, Потти? Самое ужасное, что она не могла защититься. МакГонагалл назначила ей отработку – вымыть Большой зал без использования магии. И отобрала палочку на время отработки.

- Весь Большой зал вымыть одной? Но это несправедливо… - бормотал Гарри.

- А что, к слизеринцам когда-нибудь относились справедливо? – хмыкнул Грегори Гойл.

- Погоди, Драко, но ведь надо сообщить в Аврорат. Этих мерзавцев арестуют, - говорил Гарри.

- А ты думаешь, мы этого не сделали? – язвительно сказал Драко. – Как только мы просмотрели её воспоминания, мы сразу вызвали авроров. Пришёл лично Кингсли Шеклбот. Глава Аврората объявил, что не может считать правдивыми воспоминания дочери Упиванца, приговорённого к поцелую.

Гарри вспомнил, что Эвана Мальсибера приговорили к казни ещё в июле.

- Он сказал, что слизеринцы вполне могли сами изнасиловать свою однокурсницу, а воспоминания подделать какими-нибудь тёмномагическими способами.

- Что за бред! – возмутился Гарри. – Воспоминания невозможно подделать, это надо быть сильнейшим легилиментом! Я немедленно иду к Шеклботу!

- Я запрещаю тебе, Поттер. Он сразу вспомнит это странное оправдание Визенгамотом моего отца на основании твоих показаний. Так что, сиди и не дёргайся!

- Да какое ты имеешь право мне что-то запрещать? – взвился Гарри.

- Имею. Ты мой магический родственник через Сириуса Блэка. Как Глава рода я отвечаю и за тебя, и за безопасность моих родителей и крёстного. Ты обязан мне подчиняться, - холодно и властно произнёс Малфой.

И Гарри неожиданно понял, что это - правда, и что Драко имеет полное право приказывать ему.

Прошло две недели, близилось Рождество. Гарри продолжал жить в Малфой-мэноре. Им владело странное чувство, что это его дом, откуда никто его никогда не выгонит. Драко вернул ему палочку и тоном, не терпящим возражений, предложил погостить в Малфой-мэноре. И Гарри, неожиданно для себя, согласился. Он помогал Грегори по хозяйству, рассказывал скучающей Астории обо всех своих школьных приключениях, и даже иногда помогал Драко варить какие-то зелья, нарезая для них травы или чистя рогатых улиток. Но это было для него тяжело. Глядя, как Драко варит разные зелья одновременно в трёх котлах, плавно перемещаясь по лаборатории, Гарри вспоминал, что так же, как будто танцуя, Северус летящим шагом ходил от котла к котлу, помешивая кипящие зелья.

Иногда он думал, - как это странно, что его школьный враг вдруг принял в нём такое участие. А потом понимал, что Хорёк боится, как бы Гарри не проговорился насчёт лжесвидетельства, вот и старается держать его поближе к себе.

Сам Драко почти каждый день отправлялся в Мунго, чтобы с осторожностью залечивать страшные раны Эдварды Мальсибер. Физически девочка почти восстановилась, но её душевное состояние оставляло желать лучшего. Она никого не узнавала, звала отца, забыв, что его уже нет в живых. Мать девочки давно умерла, после казни отца она жила с престарелой бабкой. Астория предлагала забрать девочку в Малфой-мэнор и перевести её на домашнее обучение.

- Гарри, пожалуйста, отнеси эту коробку в кабинет, - попросила Астория, которая сейчас старалась поменьше использовать магию. Считалось, что это вредно для беременных.

Гарри послушно подхватил заклинанием довольно тяжёлую коробку, от которой шёл одуряющий запах ванили и шоколада, и левитировал её в кабинет.

Драко, засучив рукава белой шёлковой рубашки, сосредоточенно упаковывал в картонный ящик подарки для своих родных, намереваясь сегодня же отправить их в Италию. Он стоял возле окна и, любуясь, держал в руках хрустальный шар, искрящийся на солнце. В шаре плавало смешное зелёное создание с головой козла и рыбьим хвостом. Драко наложил на шар противоударные чары, завернул его в мягкую толстую материю и осторожно уложил в ящик, приложив открытку, поясняющую, что это подарок для его будущего братишки.