Красный бархат (СИ)

Граф залился звонким смехом. Каждый раз, когда Кастиэль так смеялся, у Дина по коже мурашки бежали, а в сердце теплело и становилось почему-то щекотно. Под нежными переливами самого веселого в мире смеха, Дин невольно начинал улыбаться и как будто светился весь изнутри.

- Вы все же ее прочитали! Я счастлив, - Кас все еще продолжал посмеиваться. - Ну так что, мы решили все вопросы, мучающие Вас?

- Не думаю, - Дин нахмурился, пытаясь вспомнить, зачем он здесь вообще. Иногда юноше казалось, что Кас гипнотизирует его, заставляя забывать все на свете. - А если ума все-таки не хватает на то, чтобы осознано совершать поступки. То тогда может произойти что-то неправильное?

- Так, - Кас потер переносицу, делая пару вдохов. - Давайте зайдем с другой стороны. Вам понравилось то, что произошло?

- Да, но… - Дин покраснел, говоря это, а глаза моментально скользнули с лица Кастиэля в пол.

- Тогда все нормально, вам не в чем винить себя или кого-либо другого, - уверенным взглядом Кас исследовал Дина, каждую его реакцию и взгляд. На сегодняшний день это было его новым развлечением. За все прошедшее время мальчик так и не сумел научиться прятать свои эмоции под маской, и граф наслаждался возможностью видеть все, не прилагая для этого никаких усилий.

- Но нельзя же так просто…

- Дин, - голос Кастиэля был абсолютно непроницаем, но что-то такое почудилось в нем Винчестеру, что юноша тут же поднял взгляд и весь обратился во внимание. - Ничего постыдного в удовольствиях нет. Мы живем лишь единожды. И этого слишком мало, чтобы оборачиваться назад. Пойдем, я кое-что тебе покажу.

- Опять? – Винчестер хмыкнул, но встал и вышел следом за Касом на улицу.

Быстрым шагом мужчина шел по дороге, направляясь прямиком к бедным районам. Этот путь был изучен графом давным-давно, и сейчас он шел по накатанному пути с легким содроганием в душе.

- Ваш дядя оберегает вас, как хрупкий цветок. А мне стоило сводить вас в это место раньше. Много раньше. Вы, юноша, видели лишь одну сторону Лондона, где ночью зажигаются огни, и все двери домов приветливо открыты в ожидании гостей. Но существует и другая сторона. Проклятая, как ее называют все верующие. Я говорю, что это просто нищета. Я бы тоже хотел пребывать в счастливом неведении по поводу этого места, но, к сожалению, для меня это невозможно, - голос слегка срывается на хрип, а шаг быстрый, как будто граф боится передумать, развернуться и пойти назад. Дин едва поспевает за ним, боясь упустить хоть слово. - Я не последний человек в этом городе, и не могу закрывать глаза на все, что здесь происходит.

Наконец, как будто они преодолели какую-то невидимую черту, роскошные особняки сменились обычными домами, полуразрушенными, ветхими, грязными. Граф все так же уверенно шел по улицам, которые так же неуловимо изменились, превратившись лишь в некое подобие улиц. Нищие тянули к нему руки, стонали, где-то вдалеке разносились звуки ударов.

Лицо Дина исказилось, превратилось в белоснежную маску, казалось, что его желудок вот-вот пожелает избавиться от завтрака. Холодные щупальца страха прокрались в душу юноши и начали шарить там, оставляя за собой саднящие следы. Он невольно ускорил шаг, желая быть как можно ближе к Кастиэлю, потому что лишь этот мужчина казался островком безопасности в дурдоме, царившем вокруг. Твердая, цепка рука схватила Дина за локоть и дернула назад. Мальчик обернулся, видя перед собой безумца в ободранной одежде.

- Всюду беда, - голос нищего дрожал, и срывался на какие-то звенящие высот. - Ты – беда. Гореть тебе в огне. Заживо гореть…

- Замолчи, - Дин даже не заметил, как рядом с ним оказался Кас. Хлесткий удар графа опустился на шею нищему, в то время как лицо мужчины оставалось бесстрастным.

Выдернув Дина из лап упавшего сумасшедшего, Кас уже не выпустил руки мальчика из своей. Он крепче сжал ладонь и продолжил идти вперед.

Щупальца страха сильнее прокрались внутрь Винчестера, но рука графа казалось спасительным кругом для утопающего. От нее веяло спокойствием. Дин не хотел выпускать ее, он хотел держаться еще крепче. Сильнее. Ближе.

Вдруг Кас резко завернул и зашел в какое-то здание. И снова, как будто выдернули из одного мира и засунули в другой. Все люди пели, танцевали, смеялись, как будто их вовсе не касалось то, что происходит снаружи.

Выпустив руку юноши из своей, Кас направился сразу за барную стойку. Жестом граф попросил Дина сесть за стол.

- Эш, здравствуй, - Кастиэль коротко улыбнулся мужчине, стоящему за барной стойкой. - Бутылку джина за стол, где сидит вон тот мальчуган. А потом пошли в северную Розу и Флору. Договорились?

Договорившись, Кас вернулся за стол к Дину. Юноша увлеченно смотрел на то, что происходит вокруг. Его глаза горели огнем, но при этом он явно осуждал этих людей.

- Не суди, да не судимым будешь. Не слышал такого выражения? – Кастиэль ласково улыбнулся Дину, забирая у официантки бутылку и стаканы. Быстрым движением он разлил напиток.

- Я стараюсь понять Вашу точку зрения, граф. Но, скажу честно, это дается мне не так легко, как хотелось бы, - увидев, что Кас залпом опустошил стакан, Дин последовал его примеру. Ну, что ж, он обжег горло, чуть не захлебнулся, а на глазах против воли выступили слезы. Впрочем, юноша быстро оправился и пришел в себя, заметив, что граф не сводит с него взгляд.

Не произнося ни слова, Кастиэль снова разлил напиток по стаканам и мигом опустошил свой. Дин на этот раз повременил с тем, чтобы выпивать эту отраву залпом. Граф молчал. Винчестер тоже. Бутылка медленно пустела пропорционально с тем, как глаза Дина мутнели, но еще ни одного слова не было произнесено. Наконец, Кас, который не опьянел ни на йоту, усмехнулся.

- Пойдем, мой мальчик, - граф резко встал, а вот у Дина этого не получилось. Юноша поднялся, а потом снова упал на стул. Только со второго раза ему удалось встать и, медленно покачиваясь, пойти за своим наставником.

Вдвоем они прошли по мрачному коридору, освещенному лишь несколькими свечами, а потом Кас настойчиво завернул Винчестера в какую-то комнатку.

Это было похоже на спальню, где все было в вызывающе – красных тонах: простыни, стены, полог над кроватью… А на кровати лежали две девушки, похожие, как две капли воды.

Дин замер у входа, но его тут же протолкнули внутрь. Кастиэль зашел следом и опустился на свое излюбленное кресло. А юноша замер, не зная, куда деться и что предпринять. В голове шумел алкоголь, в глазах все плыло, и он так и не заметил того неуловимого жеста, которым Кас приказал девушкам действовать.

Все происходило, как в тумане. Дин не чувствовал себя, не контролировал, он то отключался, то снова приходил в себя.

Руки. Трепетные, но уверенные, снимают с него одежду. Девушки целуют его кожу везде, куда только могут достать, и как только обнажается новый уголок кожи, они тут же накидываются на него, как будто они изголодались. Изголодались именно по нему. По Дину.

Губы. Они целуют страстно, уверенно, иногда чуть прикусывая, а иногда проводя по коже языком. И там, где они проходят, разгорается пожар.

Глаза. Ярко – синие глаза, которые не мигают и смотрят, смотрят, смотрят… Дин не может оторвать взгляда от этих синих глаз. Он загипнотизирован, он тонет.

Воздух. Его категорически не хватает, пока тебя кружат, целуют, кусают, толкают. А эти глаза смотрят… Черт, хоть немного воздуха бы.

Кровать. Слишком мягкая, что становится неудобно. Почему-то хочется под собой чувствовать жесткий диван, а на себе уверенные, твердые мужские руки. Хочется просить, умолять, чтобы эти руки вернулись, но голос пропал, остается лишь хрип. И кровать, будто взявшая в плен.

Их губы повсюду, на каждом участке коже. Кажется, что их не двое, а больше, намного больше. А взгляд невольно ищет одну фигуру, и не может найти. Как будто его здесь нет. «Кастиэль!» - то ли он только думает, то ли он действительно зовет по имени, но это уже не важно, когда граф снова появляется на глаза. Уже без рубашки. Он улыбается, и его улыбка как спасительный круг. Зацепиться. И ни в коем случае больше не выпускать из поля зрения.