Klangfarbenmelodie (СИ)

— Долгие и жестокие тренировки, — хмыкнула девушка, поворачивая к нему голову и задиристо глядя снизу вверх. —Чтобы уметь оказывать сопротивление таким, как вы.

Тики убито вздохнул, изображая укоризну, и махнул рукой.

— Черт с вами, леди. Однако с чего вы решили, что вам придется оказывать сопротивление? — поинтересовался он. Алиса как будто на секунду зависла, словно пыталась найти подтекст в его фразе, и несколько недоуменно сдвинула брови.

— А кто за руку из кафе меня выволок? — спустя пару секунд с фырканьем выдала она.

— Признаю, я был несдержан в своем восхищении, и я прошу прощения, — улыбнулся Тики в ответ, мысленно прокляв себя за смазавший впечатление поступок — к девушке явно так лезли часто, если верить словам Вайзли, однако… Ну он вообще-то не лез лапать ее с самого начала, если что. — Не люблю, когда мне отказывают в чем бы то ни было, — абсолютно честно признался мужчина. — Однако… я ведь не сделал вам ничего плохого, а вы даже смотреть на меня не хотите.

И Алиса посмотрела.

И Тики сразу же захотелось отвести взгляд в сторону, но он буквально силой заставил себя выдержать пробивающие насквозь колючесть и скепсис серых глаз.

Вот так, однако, жертва ему попалась.

— Избалованный буржуй, — мило улыбнулась девушка уже спустя минуту, за которую они успели дойти до остановки, и ласково прищурилась.

Но, чёрт подери, милости и нежности в ней больше не было ни на йоту — Алиса словно покрылась колючками и наждачкой, о которые все попытки Тики угодить ей рассыпались пеплом на ветру.

Автобус подъехал бесшумно, или это просто показалось Микку, отчего-то совершенно оглушённому таким неожиданным поворотом событий, и девушка, едко усмехнувшись и с издёвкой помахав ему ладонью на прощание, исчезла за захлопнувшимися дверьми.

***

Тики распинался о кандидатке в свои пассии уже второй час, но Неа поймал себя на том, что ему это ни капли не надоело. Он валялся на диване в гостиной, сытый молитвами оставившего ему в холодильнике плотный завтрак Аллена и благостный донельзя, а Микк расхаживал перед ним и эмоционально размахивал руками.

По правде сказать, Уолкер никогда не видел друга таким воодушевленным. Тот не выглядел так даже тогда, когда Неа пригласил его к себе домой. Они уже полгода вместе водили Адама за нос, но даже когда все только начиналось, Тики не был так воодушевлен.

— …словом, она великолепная, дружище! — вдохновенно вещал мужчина. — Ты бы видел, как она прелестно злится, а как она… как она… как она поет, черт раздери! И глазами лукаво сверкает! — сам он, впрочем, глазами сверкал тоже вполне ярко. — Я просто обязан переспать с ней!

Неа закатил глаза. Было, если честно, совершенно не похоже, что теперь это знакомство закончится лишь только постелью, но он предпочёл ничего не говорить, чтобы не вводить в состояние шока и так слишком впечатлительного Тики.

Микк всегда считал себя способным получить всё, что хотел, переспать с любой девушкой, лишь поманив её пальцем, а тут… Уолкер бы сам поаплодировал этой новой пассии, что, в общем-то, и сделал, когда услышал, что мужчина буквально гонялся за ней уже с неделю.

Подумать только, Тики Микк собственноручно гонялся за какой-то девчонкой.

Что ж, возможно, раз уж он гонялся, то девушка и правда была стоящей.

— А как хоть зовут твою пассию? — с беззлобной усмешкой поинтересовался Неа.

— Алиса, — тут же отозвался друг, вдруг задумчиво остановившись и воззрившись на него как-то выжидающе. — Слушай, а ты ничего не знаешь о ней? Ну, хоть что-нибудь? А то, — он неловко хохотнул, притронувшись ладонью к шее, — я никакой информации не нашёл.

Неа закатил глаза. Даже та-а-а-а-к. Этот сталкер уже и базу данных взломал! Подумать только, и он еще говорит, что просто переспать с ней хочет?..

— Нет, — мужчина пожал плечами, — но если это та самая Алиса… Аллен с друзьями частенько про неё говорит, — протянул он, с невеселой нежностью вспоминая брата. — Что-то вроде… что Алиса — их запасной игрок. Ты лучше у него спроси.

Тики поморщился и махнул рукой, плюхаясь рядом с ним на диван и вздыхая.

— Он мне не скажет, — посетовал он, надувая губы совершенно как ребенок. Иногда Неа удивлялся, как при профессии наемного убийцы можно быть в чем-то настолько ребенком. Или — настолько по-ребячески себя вести. — Я ему не нравлюсь, — на это Микк хохотнул как-то немного натянуто, и Неа снова не без грусти прочитал по этому смешку непроизнесенное вслух, но так отчетливо повисшее в воздухе: «И он мне — тоже».

Отношение Аллена к людям и людей — к Аллену было вообще отдельной историей. Неа не любил говорить об этом, но иногда приходилось — просто чтобы облегчить душу. И за что мужчина любил Тики и был искренне ему благодарен, так это за то, что тот, не слишком жалуя его брата, вел себя дружелюбно-спокойно по отношению к нему и всегда был для Неа благодарным слушателем.

— Подружитесь ещё, — как можно более легкомысленно улыбнулся Уолкер, на что Микк неопределённо хмыкнул, и на несколько долгих минут в гостиной воцарилась молчание.

А потом Тики вдруг неохотно скривился и незаинтересованно спросил:

— Где снова Малыш бродит-то?

Неа в очередной раз умилился этой совершенно странной кличке и пожал плечами.

— У него сегодня вновь какая-то междушкольная разборка, — вздохнул он и качнул головой. — Любит же современная молодежь драки устраивать на пустом месте.

Аллен был бантё, главарём банды, и пусть Неа сам буквально заставил его стать им, он совершенно не имел понятия о том, что его братишка делал. Кроме, разве что, вот этих самых драк — тот возвращался чаще всего слегка покоцанный, да и, ко всему прочему, постоянно предупреждал о них.

По правде, эти предупреждения были одним из немногого, о чём Аллен вообще ему говорил.

От этого Неа страдал, но… в то же время он признавал, что сам виноват. Сразу после побега его обуяло дикое волнение за брата, и всеми силами мужчина старался подготовить его к грядущим проблемам — они были несовершеннолетними, жили по поддельным документам, сделанным через друзей Неа, с липовыми опекунами, которых даже никогда и в лицо не видели, да и… Было сложно. Старший Уолкер вертелся как мог — всю недвижимость и все счета отец переписал на них с братом еще задолго до произошедшей с ними трагедии, а потому средства, конечно, были, но ведь нужно было и правильно ими распорядиться.

А Неа было четырнадцать. Всего четырнадцать. Он зарылся в экономические энциклопедии, в поте лица изучал юриспруденцию разных стран, отдал Аллена на тхэквандо и едва не сжег свой желудок острой и некачественно приготовленной китайской едой, но… Но оно того стоило, верно же?

Одиннадцать лет их искали и не могли найти. Чертовых одиннадцать лет. Неа специально нашел маленький незаметный городок рядом с большим городом, специально купил квартиру в самом захолустном его районе, постарался как можно скорее привыкнуть к новой фамилии и языку, который в силу частых контактов отца с японцами знал с детства, но на котором не так уж много говорил вслух…

Все это напряжение… Оно было нужно, чтобы обезопасить себя.

Вот только за всем этим Неа сразу как-то даже и не заметил, что… что заботясь о брате, стремясь оградить его от прошлого и заставляя становиться сильнее… сделал одинокими их обоих — и его, и себя самого.

И если даже года полтора назад Аллен огрызался, злился, как-то высказывал своё отношение ко всему происходящему, пытался противиться, но всё равно покорно выполнял всё, что брат ему скажет, то сейчас… он просто был похож на ледяную глыбу. Мрачную, бесстрастную и вечно невозмутимую глыбу первоклассного льда.

Иногда в этом своём безразличии ужасно напоминавшего Адама.

Неа помнил, каким жизнерадостным и восторженным ребёнком Аллен был. Ему всегда хотелось исследовать всё вокруг, он облазил весь штаб, прятался во всех укромных местечках, дружелюбно разговаривал со всеми страшными на вид бугаями и улыбался так радостно, так искренне, что, на самом деле, многие в клане его просто обожали. В своём стремлении поддержать каждого человека (просто прохожего, друга, родственника — без разницы) братишка напоминал Неа Ману.