Пока смерть не разлучит нас (СИ)

— Какой, к черту, может быть порядок! — почти рычал Грег, злясь скорее на себя, чем на этого упрямца, — пока приедет скорая, ты истечешь кровью, а в руки Андерсона я тебя не отдам. Держись, я сказал!

Где-то рядом взвыла мигалка, и возле входа в переулок показалась патрульная машина.

Грегори закинул руку детектива себе на шею и осторожно повел к автомобилю, на встречу им уже спешили сотрудники отдела. Дав своим ребятам делать дело, а именно — задерживать преступника, Лестрейд устроил Холмса на переднем сидении, самолично сел за руль и тронулся с места. Мигалки засверкали тревожным красно-синим светом.

Вцепившись в руль, Грег постоянно косился на Шерлока, который был белее мела — тот откинул голову на подголовник и закрыл глаза, бормоча о том, что он живёт где-то в Лаймхаусе. Лестрейд, обычно сдержанный в проявлении своих эмоций, рявкнул:

— Да мне плевать, где ты живешь! Я везу тебя в больницу. Тебе лучше бы помолчать, не трать силы зря.

— Стой! — крикнул Шерлок и с прытью, достойной живого и здорового человека, вцепился в руку инспектора.

От неожиданности Грег резко дал по тормозам, и машина, чуть не зарывшись носом в асфальт, встала как вкопанная посреди дороги. Позади засигналили возмущённые автомобилисты.

— Я не поеду ни в какую больницу! — Шерлок был на грани паники. — Мне уже лучше, и я не хочу, чтобы врачи лезли ко мне со своими скальпелями!

— Твою мать, — с чувством произнес инспектор, упершись лбом в руль и в изнеможении закрыв глаза, — я испугался, что ты сию же минуту отдашь Богу душу, паникер чертов, — с этими словами он снова завел машину и, трогаясь с места, пообещал:

— Клянусь всем, что только есть на свете: ты никогда больше не переступишь порога Скотленд-Ярда, если не дашь отвезти тебя в больницу,

Они мчались на предельной скорости, распугивая встречные машины светом мигающих сигнальных огней. Лестрейд с тревогой поглядывал на расползающееся кровавое пятно на рубашке Шерлока — алые капли медленно сочились даже сквозь ладонь, которой детектив придерживал живот, и Грег опасался, что не сможет вовремя добраться до приемного покоя.

Затормозив у центрального входа госпиталя Святого Варфоломея, Лестрейд выскочил из машины и немедля бросился за помощью. Уже через несколько минут полураздетый Шерлок лежал на кушетке, пока медсестра, чтобы не возиться с пуговицами, разрезала на нём шелковую рубашку, по цене кратную месячному заработку инспектора.

С помощью бинта та же медсестра оттирала кожу пациента от крови, другая – ставила капельницу. Молодой врач надевал перчатки, готовясь помочь пациенту, потерявшему столько крови, что она насквозь пропитала рубашку и пиджак, когда Лестрейд предупредил:

— Обезболивающее может не подействовать, когда-то он принимал наркотики.

Врач приказал убрать капельницу, и в этот момент, медсестра, что очищала кожу, не скрывая раздражения, воскликнула:

— Вы издеваетесь? Стоило поднимать шум из-за такой царапины? Да здесь можно было обойтись пластырем, а не кричать о повреждении внутренних органов!

Ничего не понимая, Лестрейд подошел поближе, успев сердито подумать, что для шуток сейчас не время. Грегори отказывался верить своим глазам — на белой коже обнаженного живота был виден длинный, слегка лишь кровоточащий порез, но как такая пустяковая царапина могла дать столько крови – он понять не мог.

Врач, раздраженный ложным вызовом, осмотрел рану, стянул перчатки и с раздражением швырнул их в урну. Не менее сердитая медсестра наложила на рану квадратик из марли, закрепив его пластырем, и приказала им убираться.

— Я же тебе говорил, что со мной все в порядке, — слезая с кушетки, самодовольно произнес абсолютно здоровый Холмс, который еще каких-то двадцать минут назад чуть не сдох в подворотне.

В этот момент в помещение заглянула девушка, миловидная, но словно выцветшая — белоснежный халат, прозрачная светлая кожа, бледные узкие губы.

— Представляешь, Молли, инспектор привёз якобы раненного, а у него всего лишь царапина на животе, — посетовала женщина. Повернувшись, она добавила, кивком показывая на Молли:

— Вот с кем я посоветовала бы вам никогда не встречаться, так это с ней.

Девушка растерялась, покрываясь неровными пятнами румянца.

— Ох, прости, — смутилась медсестра, — я не имела в виду конкретно тебя, только твою профессию. Она у нас – патологоанатом, — обращаясь к мужчинам, добавила женщина, — а её пациентам далеко не так повезло, как вам, мистер, — сказала она Холмсу.

Шерлок окинул болтливую медсестру уничижительным взглядом и сделал шаг к Молли, представившись:

— Шерлок Холмс, — сказал он, протягивая руку. — Очень рад познакомиться с таким очаровательным патологоанатомом.

— Молли. То есть, доктор Хупер, — пролепетала патологоанатом и осторожно пожала его ладонь, пораженная оказанным вниманием.

Медсестры смотрели во все глаза на эту сцену, отчаянно завидуя невзрачной мышке Молли, но был еще один человек, который не мог прийти в себя от изумления.

Никогда раньше инспектор Лестрейд не видел, чтобы Шерлок Холмс хоть с кем-нибудь был настолько любезен. Да он же, чёрт возьми, флиртовал! Его улыбка и интерес были неподдельными, а уж голос и вовсе превратился в струящийся шёлк, лаская слух. Бедная девушка покраснела до корней волос и бросила на Шерлока такой восхищённо-бессмысленный взгляд, словно она была кроликом, гипнотизируемым удавом.

— Ну, ладно, — прокашлявшись, решился подать голос Грегори, — раз с тобой все в порядке, хоть я и не понимаю как, нам пора идти. — Потянув Шерлока за рукав, он с большим трудом разлучил сладкую парочку.

— Если вам будет интересно, можете как-нибудь заглянуть ко мне на работу, — дрожащим от волнения голосом сказала Молли Хупер на прощание, — у нас в морге иногда попадаются очень интересные экземпляры. Ой, что это я! Вы не слушайте меня, — всплеснув руками, она засмущалась еще больше.

— Я обязательно навещу вас, — пообещал Шерлок, увлекаемый к выходу твердой рукой инспектора.

Лестрейд сел в машину, задумался и принялся барабанить большими пальцами по рулю, выбивая какой-то бешеный ритм, похожий на ирландский рил. Шерлок сидел рядом, ожидая, когда приступ раздражения у инспектора закончится, и выльется в тщательнейший допрос.

— Чтоб вы знали, у меня плохая свёртываемость крови, поэтому любая пустяковая рана даёт такой эффект. Гемофилия* – не самый удобный для жизни диагноз, — решил сыграть на опережение Холмс.

— Да? – перестав барабанить, облегченно выдохнул Лестрейд. — А я уж было думал, что с таким-то ранением тебя продержат на операционном столе несколько часов, приготовился мерить шагами больничный коридор и сидеть ночь у твоего смертного одра, — Грег фыркнул, представив, как он, с опечаленным лицом держит Холмса за бледную безвольную руку. — Всего лишь порез, кто бы мог подумать! Тебе повезло.