Искренне твоя (СИ)

Мы еще поспорим об этом, я уверена. Лично. Когда я увижу тебя на следующей неделе.

— Твайлайт.

*

От: Твайлайт Спаркл

Кому: Пинки Пай

Пинки,

Привет. Прошло немало времени, и я знаю, мы не слишком много говорили друг с другом. Но… Мне нужно поговорить с кем-то, и мне нужна пони, которой я могла бы доверить секрет. Пинки, поклянись своей клятвой, что не расскажешь никому об этом письме.

За последнее время… некоторое время, я и Эпплджек посылали друг другу письма. И мы, как бы, сблизились. Романтически сблизились — ох, я поверить не могу, что пишу это. Извини, все это просто вырывается наружу. Я просто очень… просто очень в порядке. Все делаю как надо. Извини, Пинки.

В общем, мы общались друг с другом, и Эпплджек показала мне такую свою сторону, которую я никогда не видела раньше, пока жила в Понивилле. Она настоящая умница, гораздо умнее, чем я считала раньше. И она была так одинока, а я так скучала по дому, что мы легко нашли друг у друга много общего, о чем мы даже и не подозревали. И ее письма были прекрасные, я обожала получать ее письма, но в последнее время… мне захотелось большего. Я начала думать о ней, высчитывать, когда придет следующее ее письмо, воображать, что она в нем скажет, планировать свой ответ, тщательно прорабатывая каждую деталь ответа на все, чего она может сказать, а потом, получая письмо, я обнаруживала что-то совершенно неожиданное, и мне приходилось начинать все сначала… Это было весело. Но это занимало все мое время и все мои мысли.

И потому, я приняла решение. Потому что я люблю Эпплджек (помни, ты обещала никому не рассказывать) я собралась уволиться из Академии, покинуть Хуффингтон и вернуться в Понивилль. В один прекрасный момент меня посетила эта идея и потом, внезапно, она захватила все мое сознание, и я не могла ни о чем другом думать, в любое время, вообще. Я просто уходила в себя, сидела и воображала, как она будет выглядеть, когда я увижусь наконец с ней, что я должна захватить с собой, что я должна сказать в моей прощальной речи, как неловко будет объяснять все Биг Маку. Это заняло у меня целый месяц, чтобы все продумать и набраться смелости, чтобы сказать, наконец, Эпплджек о том, о задуманном мной. И она, будучи заботливой Эпплджек, сразу же заявила мне, что я не должна это делать, напомнила мне, насколько я любила Хуффингтон. Но, я набрала уже слишком много инерции, чтобы меня можно было остановить письмом, и потому я отвергла ее слова и приготовилась к отбытию. Все мои сумки были упакованы, транспорт подготовлен, заявление об отставке подано, и мне оставалось всего лишь одна ночь, прежде чем я увижу ее.

Шел дождь. Большой, могучий ливень. Он напомнил мне о той вечеринке с ночевкой в библиотеке, напомнил о драке между Рарити и Эпплджек, и о том, что она оказалась достаточно взрослой пони, чтобы проглотить обиду и извиниться, когда все уже готово было развалиться. И тут вдруг раздался стук в мою дверь, и я кинулась открывать.

И там, промокшая насквозь, выглядящая так, будто она бежала весь день и всю ночь, стояла Эпплджек. И… и она поцеловала меня.

И тогда мы… ох. Ну, в общем все это… не требует подробного описания. Даже несмотря на то, что доверяю тебе в хранении секретов! Просто потому что… ну. Рейнбоу Дэш не имеет никакого представления об Эпплджек, как о романтичной натуре, и я не хочу слышать никакой лжи, ее высмеивающей.

Но на следующий день, когда я проснулась, я обнаружила, что все мои сумки распакованы. Вся моя одежда уложена обратно по шкафам. Все мои книги разложены назад по полкам. И Эпплджек сидела там, в лучах солнца, и ждала, пока я не проснусь.

И она сказала мне, она сказала такие слова: «Я люблю тебя, Твайлайт. И я знаю тебя. Я знаю, кем ты хочешь стать. И я не могу представить себе тебя, бросающую свою мечту, как ты не можешь представить меня, покидающую Акры Сладких Яблок».

Я пыталась спорить, убеждать ее, но она сказала мне: «И, прежде чем ты покинешь Хуффингтон, я покину ранчо. Я приду сюда, и буду работать здесь садовником. Скажи мне, Твайлайт, это тебя устроит?»

И я не могла сказать ничего, кроме как «Нет». Я видела ответ в ее глазах. Эти деревья, эта земля, были для нее такой же частью ее души, как мои книги были частью моей. И я видела, как забота обо мне сияла в ее глазах. Эпплджек не собиралась позволять мне забросить мои мечты.

И она сказала: «Твай, здесь нет никакого самопожертвования во имя любви. Мы можем быть чем-то большим вместе. Мне не нужна половина Твайлайт, а тебе — половина Эпплджек. У нас есть места, которые являются частью нас, и ничто этого не изменит. И потому, серьезно, спроси себя — чем плохо то, что у нас есть сейчас? Твои письма приносят мне больше счастья, чем что-либо еще, когда-либо в моей жизни. И более того, я всегда могу видеть, о чем ты думаешь. В совместной жизни, мысли и чувства оказываются разбавленными мирской суетой, ежедневными делами, работой и уверенностью. Как тогда, когда мы все жили в Понивилле, всегда за работой, никогда не сидя рядом друг с другом, общаясь с открытым друг другу сердцем. Но каждый раз, когда мы пишем письма, мы рассказываем друг другу все. Мы садимся и изливаем наши чувства из наших сердец на бумагу, и показываем те наши стороны, которые не показывали никому прежде. Каждое наше письмо содержит больше честности, чем любой разговор, что был у нас до того».

И я сказала: «Но что делать, если слов не хватает?»

И Эпплджек улыбнулась и ответила: «Тут всего несколько дней бега от Понивилля. Мы сможем извлечь самое лучшее из возможности быть вместе, и быть вдали друг от друга».

«Но ты же пробежала все это расстояние! Ты ведь устала!» воскликнула я. И тогда… хм, ну, она показала мне, что нет, не совсем.

Короче говоря.

Она осталась со мной еще на несколько дней и постаралась убедиться, что я отменила мое увольнение, и что дерево, что она прислала мне, растет как надо. Так здорово было быть рядом с ней. Но вот, она только что ушла, несколько часов назад, и я поняла, что она была права. Когда мы вместе, мы одновременно были так сосредоточены друг на друге, что едва ли находили время сказать хотя бы пару слов. Мы смеялись, и просто глядели друг другу в глаза, и пытались вести неловкие разговоры, краснея с каждым словом, и погружались в долгое, уютное молчание. Но все это время, я понятия не имела, о чем она думала. И, как сказала Эпплджек, недостаток общения может быть таким же врагом Честности, как и любая ложь. А ведь это именно Честность свела нас вместе.

Эпплджек права. Мы никогда не сможем жить вместе. Не так, как все прочие пони представляют себе отношения. Мы не собираемся быть традиционными, мы не собираемся привыкать друг к другу, никогда друг другу не надоедим. Мы не собираемся ругаться из-за немытой посуды, или других мелких, бессмысленных домашних глупостей.

Вместо этого, мы собираемся жить, как на бесконечной серии свиданий. Мы будем встречаться, и каждый раз будет как первый раз. Мы будем наслаждаться компанией друг друга пока мы вместе, и мы будем изучать глубины наших душ, когда будем далеко друг от друга. Мы никогда не будем держать друг от друга секретов. Мы всегда будем с радостью ожидать встречи, лично, или посредством той серой почтальонки. Мы никогда не надоедим друг другу. Мы всегда будем вместе, и всегда будем думать друг о друге.

И знаешь что?

Это как раз то, чего я хочу.

Я хочу знать, что она всегда где-то там. Трясет свои золотые яблони. Я хочу, чтобы она знала, что я всегда здесь, жду ее, каждый раз, когда она захочет приехать. Я хочу переместиться к ней и сбить ее с копыт в объятьях, и я хочу записывать каждую мысль, что есть в моем сознании, чтобы она в точности знала, какова я под всеми своими масками. Я хочу этого. Я даже не подозревала, что хочу этого, но зато знала она. И она знала, потому что я всегда, всегда могла рассказать ей все, что когда-либо чувствовала. Потому что она знает меня лучше, чем я сама знаю себя.