Одни в горах

— Они голодают, — ответил я, — а один из них ранен.

Похоже, он подумал, что я спятил.

— Я еще не встречал индейца, который заслуживал хотя бы того, чтобы на него тратить порох.

— У себя в горах, — возразил я, — мы знавали таких. Вообще-то они неплохие ребята. Мне не раз приходилось попадать вместе с ними в передряги, — продолжал я. — Они смелые воины. Я охотился с ними, спал в их вигвамах. Они такие же люди, как и остальные. Среди них есть и хорошие, и плохие.

Мы оставили немного мяса, и я воткнул в землю ветку, привязав к ней пучок травы, чтобы они быстрее нашли тушу.

Когда рассвело и мы стали поднимать на ноги стадо, я из любопытства проверил то место: мясо исчезло, все до последнего кусочка, и кости тоже. Рядом увидел следы юноши и двух женщин. Они правильно поняли мой знак и не отказались от мяса.

Капитан ехал впереди, за ним стадо, и я замыкал цепь. Тайрел двигался чуть в стороне, исследуя местность. Речная долина теперь осталась к востоку от нас, и ландшафт посуровел. А может, мне так только казалось. На горизонте, немного к западу, виднелась вершина холма или горы.

К полудню холм стал вырисовываться более отчетливо. Он достигал нескольких сотен футов в высоту и порос лесом. Когда Тайрел вернулся к повозке, я поскакал вперед, чтобы переговорить с капитаном.

— Будем держать курс на Соколиное Гнездо, — сказал он. — Так называют этот холм. Там бьет родник — вода очень чистая. А дальше к северу есть большое озеро. Возможно, немного восточнее. Называется озеро Дьявола. Говорят, однажды воины сиу возвращались к себе в лагерь с победой. Еще до битвы шаман предупреждал их, что сражаться не стоит. Но они были молоды и жаждали славы, поэтому не стали его слушать. Так вот, женщины и дети ждали их на берегу озера и в сумерках увидели, как они показались вдалеке со скальпами на поднятых пиках, и поняли, что их воины победили. Спустилась ночь. Но воины так и не пришли. Сколько ни искали — не нашли даже волоса, никаких следов не осталось. Индейцы говорят, что в озере водятся черти.

— Тот шаман после этого случая, наверное, стал очень уважаемым в племени, — предположил я.

— Клянусь, что так. Насколько я знаю, он был самым влиятельным из всех шаманов. О нем сложили много легенд. Впервые я услышал о нем от шайена.

Капитан отправился на разведку, а я занял его место, возглавив процессию. Насколько возможно, я старался держаться низменностей, но так, чтобы не залезть в болото или какие-нибудь заросли. Где-то неподалеку обитали индейцы, и если они до сих пор нас еще не заметили, то ждать оставалось недолго. А пока я старался как можно меньше привлекать внимания.

В то же время меня беспокоило наше будущее. Трава росла, скоро она станет пригодной для скота. А пока животным оставалось питаться остатками прошлогодней травы. Мы все. же опережали весну. Надо было подождать, пока трава не поднимется, а главное, встретить Оррина. Мы на него рассчитывали.

Нам предстоял долгий путь на запад. Поселок, к которому мы направлялись, располагался в горах, и надо было успеть туда добраться до первого снега. Как только трава подрастет и мы встретим Оррина, нам придется гнать скот что есть мочи, даже если животные потеряют в весе из-за переутомления.

Мы с Тайрелом, да и капитаном тоже, давно уже понимали друг друга без слов. Отношения с Джилкристом и Бизоном не складывались. Каждый из нас чувствовал их ненадежность. Тайрел был прав, когда сказал, что Джилкрист не задумывается, когда пускает в ход оружие. И хотя мне не очень нравилась репутация метких стрелков, которой мы пользовались, сейчас я даже хотел, чтобы Джилкрист о нас что-то слышал. Может, это уберегло бы всех от неприятностей. Многие мужчины воображают о себе Бог знает что только потому, что не знают, в какой компании оказались. Они не учитывают, что есть люди искуснее и сильнее их.

За Тайрела я тоже беспокоился. Он был первоклассным ковбоем, хорошим другом и никогда не искал неприятностей, но неприятности часто сами находили его. Я и Оррин могли уступить, если на нашем пути попадался задиристый человек, и погасить конфликт.

Тайрел же наоборот — если его задевали, уже не мог успокоиться. Он не давал противнику возможности выйти из игры и сразу набрасывался на обидчика. Если кто-то делал ему вызов, он первым вытаскивал револьвер.

Хуже того, внешне он казался тихим и неопытным, так что многие в нем часто ошибались.

В местах, откуда мы были родом, дрались для развлечения. Даже мальчишки, ввязавшись в потасовку, дрались до победного конца. Отец научился приемам самообороны еще в детстве, а потом закрепил их во время охотничьих сезонов, так что он показал нам достаточно для начала. Остальное мы добрали на практике.

Ветер усилился, повеяло холодом, и это наводило на мысли о дожде или снеге. Для снега было уже поздновато, но я слыхал, что в этих местах он изредка выпадает летом. Мы подъехали к Соколиному Гнезду и согнали животных на ночь.

— Лин, покорми ребят побыстрее, — распорядился я. — Сдается мне, мы здесь ненадолго, того и гляди, погода переменится. — Я указал на Соколиное Гнездо. — Пойду туда, посмотрю на окрестности, пока не стемнело.

Гнездо оказалось лесистым холмом, возвышавшимся на четыреста футов над долиной. Поднявшись на самый верх, я нашел прогалину среди деревьев, и мне открылся хороший обзор на округу.

Примерно в миле вверх по реке на месте нашей предыдущей стоянки курился дымок. Далеко впереди виднелась зеленая полоса: река делала крутой поворот на запад. Где-то там протекала и речка Шайенн.

В ручье, спускавшемся с горы, я зачерпнул по-весеннему холодной и бодрящей воды, затем напоил коня и вскочил в седло. Уже собираясь возвращаться, увидел другой дымок, только уже к западу от нас. И хотя он оставался в стороне от нашего маршрута, намеченного на завтра, меня все же охватило беспокойство.

Некоторое время я просто сидел под прикрытием деревьев и изучал обстановку. Отогнав огромного слепня от коня, сказал ему:

— Знаешь, Данни, эта местность, оказывается, даже очень обитаемая. На территории площадью пять квадратных миль торят сразу три костра. Если так и дальше пойдет, у нас с тобой возникнут проблемы.

Затем я спустился с холма и направился к костру, где меня ждало аппетитное жаркое из говядины с бобами. Я так проголодался, что моему желудку было все равно, что переваривать.

Когда я подъехал, Бренди и капитан как раз доедали свои порции. Капитан повернулся ко мне, и я сообщил:

— У нас появились соседи. Я видел следы.

— Сколько?

— Четверо. Лошади здешние, крупные, подкованы, таких держат на Севере, на них легче пробираться по снегу.

— Спрятать одиннадцать сотен коров нам все равно не удастся, но придется пока не сворачивать на запад. Как только стемнеет, пойдем по Полярной звезде.

В Техасе, когда темнело, мы выстраивали обоз в линию по Полярной звезде. А утром пользовались этим как указателем.

Лин подал мне тарелку с жарким. Я взглянул на Бренди, который сидел тихо и выглядел озабоченным.

— У тебя проблемы? — спросил я.

— Да нет, ничего особенного.

— Можешь быть со мной откровенным, всегда помогает.

— Я сам умею справляться с трудностями.

— Не сомневаюсь. Но мне сейчас тоже трудно, и я нуждаюсь в друзьях, очень нуждаюсь. Когда мы встретим Оррина, возможно, станет полегче, но наверняка ничего не известно. Только пойми, я тебя ни к чему не принуждаю, каждый должен идти своей дорогой.

Бренди ушел, чтобы оседлать свежую лошадь, а капитан посмотрел на меня.

— Он честно работает, Телль, но ему трудно.

Я знал об этом, но не мог освобождать его от тяжелой работы, не задев его гордость. Как бы ни было трудно, каждый мужчина в этой западной стране седлает своего коня сам. Только я боялся, как бы Бренди не переоценил свои силы. Это несправедливо, но так часто бывает. Мы принимаем вещи такими, какие они есть.

Если бы я мог быть постоянно рядом…

Но кто знает, как все сложится?