Собрание сочинений. Том 1
Собрание сочинений. Том 1 читать книгу онлайн
Американский писатель Брет Гарт знаменит своими рассказами из жизни золотоискателей в Калифорнии. События, связанные с открытием и эксплуатацией калифорнийского золота, образуют содержательный и необыкновенно колоритный эпизод в истории Соединенных Штатов, да, пожалуй, и вообще в истории XIX столетия.
Рассказы Гарта рисуют с самых разных сторон жизнь старателей и пестрого люда, населявшего Калифорнию в пору золотой лихорадки. Как справедливо отметил Диккенс, писатель имел дело с совершенно новым, до него никому не ведомым материалом, — он открывал для читателя новые типы людей, новые страницы быта, новые пейзажи, еще никем до того не занесенные на бумагу.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Повседневная жизнь старателя была сурова и требовала энергии и физической выдержки. Люди ютились в палатках, землянках, убогих хижинах. Старые ящики заменяли мебель. Одежда старателя — фланелевая или парусиновая рубаха и штаны, высокие сапоги, куртка, шейный платок и широкополая шляпа — служила ему во всякую погоду и чинилась собственными силами. Пищу старатели готовили себе сами; она была грубой и однообразной. Медицинская помощь в большинстве случаев отсутствовала, и смертность была высока.
Работа старателя на участке шла с утра до позднего вечера. В воскресенье старатель отдыхал, с утра стирал рубаху и одевался возможно щеголеватее. Затем он шел развлекаться, пил виски, играл в карты или в кости. Если была возможность потанцевать, шел танцевать, хотя бы за несколько миль, или же сидел в салуне, жевал табак и пел песни. Иногда приезжал бродячий театр или в соседнем городке, если дело происходило в мексиканском районе, устраивался бой быков, или ослепительный фанданго. Инос Кристмен описывает бой быков, в котором сперва матадор-сеньорита убила быка — старательская аудитория приветствовала ее дождем серебряных долларов, — а потом было устроено единоборство громадного быка с медведем гризли.
Характерной чертой быта в первые годы старательства было почти полное отсутствие женщин. Это обстоятельство использовано Гартом для фабулы «Счастья Ревущего Стана». Из небольшого числа женщин, прибывших с потоком старателей, значительный процент составляли проститутки. Они приехали, чтобы обогатиться за счет старателей, однако в исключительных бытовых условиях старательского поселка, в общине, где не было женщин, случалось, что проститутка не только паразитировала, но и ухаживала за больными, обшивала старателей и т. п. С ней не стыдились пройтись по главной улице, дружески поболтать, что земляки старателей в старых атлантических штатах сочли бы, несомненно, потрясением моральных основ.
Во всяком случае, вызывавшая не раз нарекания буржуазной критики «еретическая» трактовка проститутки у Гарта объяснялась не только общими идеологическими мотивами его творчества, но и основывалась на фактах изображаемой жизни.
Религия и ее служители не пользовались у старателей популярностью; проповеди посещались чаще всего для развлечения. Инос Кристмен описывает одну такую проповедь заезжего методистского проповедника. Он отмечает, что служба происходила в игорном помещении, где стояли столы для монте. Изображение конгрегации не лишено интереса:
«Иные бородатые парни грубой внешности зашли просто из любопытства; другие, аккуратнее одетые и благообразные, — послушать молитву. Одни были в белых сорочках, другие во фланелевых рубахах; но все лица носили независимое и гордое выражение, и у всех на поясе были револьверы и длинные ножи».
Значительно большей популярностью пользовались профессиональные игроки, которых в старательском поселке объединяла со служителями религии странная привилегия ношения цилиндра. Помимо изысканного головного убора, они носили лакированные туфли и белоснежное белье — то была профессиональная внешность. Окхерстов и Гемлинов знали обитатели всех поселков, и хотя изредка на них обрушивалось негодование «выпотрошенных» ими старателей, самая деятельность игрока не считалась предосудительной. Игорные дома вместе с салунами и барами поглощали значительную долю заработков старателя. Сверкающие огнями и убранством, они были неотразимо притягательны. У Иноса Кристмена есть описание большого игорного дома:
«Мы входим в «Эмпайр Салун». Направо; за длинной стойкой, четверо служителей наливают виски и взвешивают золотой песок, по две щепотки за стаканчик. Дальше, за другим прилавком, стоит сеньорита; возле нее леденцы и громадная ваза с горячим кофе. Отмериваем по четыре щепотки и переходим в другой конец зала, где на специально устроенной галерее оркестр исполняет приятные мелодии.
Стены увешаны картинами любовного содержания. Посреди зала стоят восемь или десять столов, заваленных грудами серебряных монет и объемистыми мешочками с золотым песком и окруженных толпою людей. Играют в рулетку, монте и фараон. Позднее, ночью, когда игроками овладевает азарт, увидишь, как на одну карту ставятся тысячные суммы».
Деньги не задерживались у старателей. Обычным средством коммерческого расчета служил золотой песок; покупатель носил его с собой в кожаном мешочке; у каждого, торговца имелись специальные весы. Золото было дешево. Инос Кристмен, купив вскоре по приезде одну картофелину за полдоллара, взволнованно записал в дневнике: «То, что дома мы сочли бы состоянием, здесь идет за карманные деньги». Самой мелкой денежной единицей был «дайм» (десять центов). Марк Твен, описывая в «Закаленных» свой приезд из Миссури на Запад, юмористически зарисовал столкновение, происшедшее у него с местным чистильщиком сапог:
«Я дал ему серебряную монету в пять центов с благодушным видом человека, изливающего богатство и счастье на нужду и страдания. Желтая куртка взял деньги с выражением лица, которое я принял за подавленное волнение, и бережно положил монетку на середину своей широкой ладони. Он долго смотрел на нее, как ученый, созерцающий ухо комара в широком поле микроскопа. Подошли курьеры, возчики, почтовые кучера…»
Первоначально приехавшие в Калифорнию старатели в большинстве своем хотели скопить некоторую сумму денег и вернуться домой. В старательских поселках пели песню:
Однако практически судьба старателей складывалась иначе. Скопить нужную сумму оказывалось не так легко. Кроме того, старательство и связанный с ним порядок жизни привлекали многих. В старательской Калифорнии дышалось свободнее, чем в старых штатах. Окруженный известным уважением, хотя бы и не добившийся материального успеха, «человек 49-го» с неохотой думал о возвращении «на Восток», где он занимал обычно незавидное положение. Отъезд бесконечно откладывался, отношения со «Штатами» приобретали все более запутанный характер. Брет Гарт отобразил этот характерный личный момент в жизни старателя в «Монте-флетской пасторали» и других рассказах.
Историки, подводя итоги старательского периода в освоении и развитии Калифорнии, приходят к выводу, что вопреки полуфантастическим легендам старателей и рекламным заверениям американской буржуазной печати из трудового люда разбогатели в годы «золотой лихорадки» лишь считанные единицы. Неслыханные цены на предметы первой необходимости быстро съедали намытый старателями золотой песок. Бары и игорные дома брали свою дань со счастливчиков. За счастливой находкой шли недели и месяцы неудач. Сколь ни парадоксально это звучит, тысячные состояния тех лет в Калифорнии были нажиты вовсе не на добыче золота, а главным образом на спекуляции земельной собственностью и продовольствием.
Миллионные состояния калифорнийских золотопромышленников возникают позже, когда добыча золота полностью или почти полностью переходит из рук старателей в руки предпринимательского капитала. Это было неизбежным следствием развития производительных сил страны в условиях капиталистических отношений.
Старательские методы добычи драгоценных металлов были примитивны. Золото в Калифорнии находили в самородках, в виде золотого песка в руслах бегущих или высохших потоков и, наконец, в породе. Первые старатели мыли золотоносную землю в тазах и в лотках. Следующим этапом в технике старателей, связанным уже с артельной разработкой, была люлька, деревянные ясли с просеивающим приспособлением и системой водоносных желобов. Правда, к 1852 году с помощью люлек старатели добыли золота более чем на восемьдесят миллионов, но начиная с этого года при тех же и даже больших трудовых затратах добыча начинает неуклонно снижаться. Огромные потери при старательских методах добычи не позволяли использовать полностью даже поверхностные залежи золота. Для разработки золота в горной породе они вообще были непригодны.
