Кровь тигра

– Хэлло, Баркер! Вот так встреча! – раздался радостный голос, и чья-то лапа хлопнула старика по плечу. Баркер похолодел, но через мгновение вскочил и кинулся бежать.

– Стой, Баркер! – орал вдогонку голос, и – о Господи! – кто-то бросился бежать вслед за ним.

Несчастный летел вперед, позабыв про свою больную ногу, судорожно хватая ртом воздух. Легкие никуда, хуже рваных кузнечных мехов, ох…

Улицу пересекала узкоколейка. Несколько вагонеток катились по ней к небольшому заводику. На перекрестке человек, обеспечивавший безопасность, предупреждающе раскинул руки. Баркер с испугу подумал, что тот хочет его задержать. В глазах у него потемнело, он прохрипел на бегу:

– Отойди! Или убью!

Человек быстро нашел третий вариант.

Изо всех сил, наотмашь он засветил Баркеру в челюсть, так что беглец влетел в какую-то мелочную лавку напротив, опрокинув бочку со смазочным маслом. Но тотчас вскочил с невероятным проворством, поскользнулся и вылетел головой вперед через окно, оказавшись на другой улочке.

– Баркер! – орал преследователь.

– Убью, не подходи! – рычал не останавливаясь тот и удирал дальше, опрокидывая на бегу все, что можно опрокинуть. Многие местные жители, с интересом наблюдавшие происходящее, справедливо решили, что сбежал сумасшедший собачник, которого как раз накануне привели лечиться к доктору Минскеру. Непонятным показалось только то, что от больного разило машинным маслом.

Но фортуна отвернулась от Баркера. Напрасно он бежал, прыгал, кувыркался и полз. Преследователь все-таки настиг и сграбастал его. Баркер почувствовал себя распластанной на земле лягушкой, дернулся разок и затих. Даже глаза закрыл.

– Да Баркер же!

«Все, сейчас бабахнет… Раз-два…»

– Чего разлегся, черт подери? А ну, вставай! На воре шапка горит, а?

Баркер открыл глаза.

– Нельсон? Ты? – удивлению старика не было предела.

– А то кто же? Славно, что я тебя сцапал. У нас, понимаешь, Морвилл приболел, играть некому.

– Вот как? А я-то подумал по дурочке, что…

– Что сдуру, это точно! Улепетывал как заяц. Кстати говоря, какого рожна мы с тобой влезли на эту крышу, а?

И верно, старые приятели беседовали на крыше низенького домишки. Народ ходил мимо и очень удивлялся.

– Нельсон, так ты, значит, в Кантри со своей труппой?

– А чего ты удивляешься? Ездим себе в фургончике и по-прежнему ставим великую патриотическую музыкальную комедию под названием «Звездно-полосатый флаг»! Вот только наш Морвилл заболел, а он полковника играет…

– Фу, гиблая роль! Меня прямо со сцены в полицию забрали.

– Помню, помню, как же… В самом финале! Ну да ничего. Будешь играть на старых условиях, идет?

– Э, нет, Нельсон, это же чистый грабеж! Заплати хоть что-нибудь!

– По рукам. Полдоллара. Плюс твой выход со всеми в полной форме перед представлением.

– Идет.

– А теперь ступай и отмойся, черт возьми.

Вечером Баркер вышел на сцену в роли полковника Уилсона. Патриотическая музыкальная комедия представляла на деле попурри из солдатских песенок, которые актеры исполняли на фоне ночного неба, утыканного звездами. Количество звезд равнялось количеству американских штатов. Сольная декламация сменялась выходом дуэта, который пел, а в финальной сцене четыре актера, среди них сам Нельсон, появлялись на сцене и исполняли песни пионеров Запада. Жена Нельсона аккомпанировала на расстроенной фисгармонии, взятой напрокат у местной учительницы за полдоллара в день, и нещадно фальшивила, но на подобные досадные мелочи никто не обращал внимания. Вокруг, под навесом, Крытым брезентом, сидели на лавках зрители и вовсю наслаждались искусством.

Правда, однажды кривой Хикеш успел продырявить несколько звезд на «небе», пока артисты переводили дух, но такие мелкие недоразумения не могли испортить общей картины. Американские солдаты пользуются всеобщим уважением, и мундиры у них загляденье, да и вообще актеры в Кантри редко заезжают…

– Останемся на неделю! – объявил Нельсон.

– Публика валит валом, – поддержал Баркер.

– Отовсюду съезжаются. Опять вчера двенадцать человек сидело. И дома тут красивые.

Баркеру тоже нравилась новая роль. Он с удовольствием сбрил «тигриные» усы и решил забыть все, что было. Нельсон, впрочем, раз поинтересовался, где Баркер пропадал после тюрьмы.

– Секрет, Нельсон, – ответил тот. – Но тебе расскажу. Ты слыхал о таком страшном звере… леопарде?

– Леопарде? Само собой, слыхал.

– То есть нет, о таком… какого в Америке нету?

– О кенгуру, что ли?

– Хищник такой… кровожадный, как гиена.

– Баркер, ты что, в зверинце работал?

– Ничего подобного! Я тебе о человеке твержу!

– Так ты в цирке пристроился?

– Я про бандита говорю… У него такая кличка. Но такого зверя в Америке нету.

– Где же ты его видел, приятель? Он что, по соседству сидел?

– Тут бандит, рядом, понимаешь? И кличка как у хищника. А хищник этот в джунглях охотится.

– Страус! Такая пьеса есть, слыхал? Называется «Страус-разбойник». Ты что, в ней сыграл?

– С тобой невозможно разговаривать, Нельсон! Я вдвоем с разбойником носился по прериям…

– Баркер, а это давно у тебя? – участливо спросил Нельсон.

– Слушай, не могу я тебе открыться. А то и ты потом не отмоешься…

– Так ты еще и заразился чем-то?

– Нельсон!!! Губернатор Хантон поручил мне сыграть одного бандита.

– Понял. На Рождество вы в тюрьме разыграли водевильчик…

– Да нет же!!

– А чего орешь? Нет так нет.

– Ладно, расскажу. Один бандюга задумал освободить из тюрьмы своего отца…

– А-а, так это твой парень объявился. Молодчага!

Баркер вздохнул. Все равно приятель ничего не поймет.

– Оставим этот разговор, Нельсон. Дело в том, что мне угрожает смертельная опасность. Если один из разбойников меня увидит, то тут же разорвет в клочки. Молодой-то мне жизнь, может, спас, а я от него удрал. И старому я тоже поперек горла.

– Баркер, знаешь, я тебе советую холодные купанья. Очень помогает, говорят.

– Да ты пойми, Нельсон, я готов, если меня кто-нибудь из них узнает!

Кто-то подошел к ним и хлопнул Баркера по плечу.

– Привет, старина!

Баркер оглянулся и выронил из рук стакан. Перед ним стоял Робин.

– Нет ли желания прогуляться? – он схватил старика за руку. – Пойдемте-ка со мной.

Нельсон никак не мог взять в толк, отчего приятель, онемев от страха, пошел за молодым человеком.

– К-куда п-пойдем? – выдавил Баркер. – Т-только не в горы. И никого не хочу охранять. Не надзиратель я. Т-ты меня убьешь?

– Послушайте, вы же меня обманули. Так что вполне заслуживаете наказания.

– Сейчас убьешь, д-да?

– Я мог бы давным-давно это сделать, да не сделал. Вместо того спасал вас.

– Истинная правда, – забормотал Баркер. – Последней собакой буду, если позабуду, истинная правда… Но все же чего вам надо?

– Да ничего. Хочу просто попросить, чтобы вы отсюда уезжали. Вы в преступлениях замешаны, вот и идите на все четыре стороны.

– А меня ищут?

– Да нет, больше страху нагоняют. Но если хотите спасти шкуру, убирайтесь отсюда подобру: хищник идет по следу.

– Который инженера угробил?

Робин резко остановился.

– Откуда вы знаете?

– Своими глазами видел.

– Вот и держите язык за зубами, если жизнь дорога. Болтайте поменьше. И еще хочу попросить об одном одолжении.

– Всегда пожалуйста! Но только не на лошади и не драться.

– Нет, речь о вашей, так сказать, основной профессии. Не могли бы вы немного побыть в гриме?

– В гриме? Да я самого безумного Лира играл, а у него была бородища до колен!

– Нет, до колен не надо.

– Можно и покороче.

– Тоже не надо. Главное, чтобы вас никто не узнал. Ну и проехать верхом немного придется.

– А пешком можно?

– Баркер, слушайте внимательно и не перебивайте. Вам нужно поехать на соседнюю станцию и послать оттуда телеграмму в Кантри. Текст такой: «Сообщите Роверу, что по не зависящим от меня обстоятельствам работать у него не могу». И подпишите: «Инженер Хилтон».