Токеча

Остановившись перед краснокожим, она умоляюще обратила на него взор.

– Черный Пес, я не могу здесь больше оставаться. Придумай что-нибудь. Я готова уехать отсюда хоть через минуту.

У пауни не дрогнул ни один мускул на лице. Со сложенными на груди руками, он оставался стоять в той же самой невозмутимо – гордой позе и хранить молчание. Только оживленный блеск его темных глаз говорил о том, что он в напряженном раздумье.

– Бледнолицая может положиться на Черного Пса, – наконец вымолвил он. – Когда солнце встанет над воротами форта, пауни будет ждать ее в лесу с запасной лошадью. Он скажет белому командиру, что отправляется на охоту… Что скажет ему бледнолицая?

– Я… Я попрошу капитана Райта отпустить меня по грибы, – быстро нашлась взволнованная девушка.

– Пусть духи будут на нашей стороне, – сказал пауни и, кивнув ей, покинул помещение.

Индейцу сопутствовала удача вплоть до того мгновения, когда он, осторожно прикрыв дверь, вышел наружу. Но тут она и оставила его.

– Какого черта, Черный Пес, ты делал в прачечной?! – рявкнул гневный голос, принадлежавший лейтенанту Кросби, вышедшему из канцелярии.

Индеец застыл на месте. Лейтенант стремительно приблизился и встряхнул его за плечо. Зажатое в руке пауни печенье от толчка полетело на землю.

– Что тут тебе было нужно? – снова заорал военный.

Черный Пес первым делом сбил руку лейтенанта со своего плеча, а потом спокойно окинул его взглядом.

– Черный Пес – свободный разведчик. Разве ему запрещено передвигаться по форту?

– Да, но… – несколько стушевался Кросби. – но не заходить же к белым женщинам! Один твой вид с обритой головой пугает их насмерть.

– Так считает Длинный Нож, – усмехнулся индеец. – А бледнолицая красавица думает по-другому. Вместо того чтобы умереть (упасть в обморок), она была к пауни добра, угостив его печеньем.

Лейтенант бросил взгляд на сладкое творение рук своей возлюбленной, рассыпанное под ногами, и проговорив более миролюбиво:

– Так ты заходил за этим лакомством?

Пауни движением глаз показал, что лейтенант попал в точку.

– Ладно, – неприязненно произнес Кросби. – Думаю, это было в первый и последний раз, когда ты набрался наглости побеспокоить девушку.

– В первый и последний, – эхом за Кросби повторил краснокожий, уходя прочь.

Лейтенант исподлобья посмотрел ему вслед.

А в это время Джоан, видевшая встречу Кросби с индейцем из окна, молила Бога послать ей успокоение. Сейчас ей как никогда требовались спокойствие и обычное в последние дни равнодушие. Надо было, во что бы то ни стало не дать Кросби почувствовать изменения во внешности и поведении. Проглотив застрявший в горле комок, она присела к зеркалу, что бы тут же убедиться, что все ее усилия идут прахом.

Скрип двери и шаги вошедшего внутрь лейтенанта заставили – таки ее вздрогнуть, невзирая на все усилия.

– Ты, наверное, слышала, любимая, как я отчитал скаута, – сказал Кросби, подходя к ней и кладя руки ей на плечи. – Больше он не забредет сюда… Да ты вся напряжена и дрожишь!

Он чертыхнулся и обозвал пауни краснокожей образиной.

– Это ничего, Томми, – проговорила девушка, решив вдруг, что лучше всего сейчас и не прятать своего возбужденного состояния. Это, подумала она, просто результат неожиданного прихода индейского скаута, которого она так побаивалась. – Пауни, конечно, напугал меня, но, оказывается, он приходил только за тем, чтобы я его чем-нибудь угостила.

Лейтенант улыбнулся и попытался поцеловать девушку. Вот тут уже выдержка оставила ее. Видя вытянутые, ждущие поцелуя, тонкие губы лейтенанта, которые оболгали любимого человека, Джоан резко отшатнулась. Стоявшее на столе зеркало качнулось и со звоном разбилось на полу на множество мелких осколков.

Кросби выпрямился. Он недоуменно оглядел девушку.

– В чем дело, Джоан?

Она не отвечала, но Кросби показалось, что он смотрит в глаза разъяренной тигрицы. Впечатление было настолько сильным, что у него заныло в груди.

– Не нужно поцелуев. – Холод в голосе девушки уже не явился чем-то неожиданным.

Кросби сник. Ему казалось, что он завоевал если не любовь Джоан, то хотя бы ее привязанность. А вышло совсем не так. Она, похоже, только что решила дать ему отставку… Но почему?

– Джоан, я не понимаю… – начал он, однако она прервала его на полуслове.

– Ты мне противен, Томас Кросби! – Ее красивое лицо перекосилось от ненависти. – Между нами все кончено! Мне легче поцеловать того пауни, чем тебя.

– А может, ты уже лобызалась с ним? – взорвался Кросби. – С этим краснокожим жеребцом.

– Какое твое дело?! Я сказала, что между нами все кончено.

– Хорошая штучка! – выдавил сквозь зубы лейтенант, поворачиваясь к выходу.

– Запомни, Томас Кросби, – добивала его девушка. – Я любила Дайвера и люблю его сейчас… А ты, ты…

– Свихнулась! – покачал головой Кросби. – Любить мертвеца.

– Он жив! – воскликнула она, а затем тише добавила: – В моем сердце Стейси жив!

Лейтенант размашисто шагнул к выходу и, злобно хлопнув дверью, выскочил наружу.

Джоан с горящим от возбуждения взглядом еще долго не могла прийти в себя, переживая случившееся. Видел Бог, она пыталась сыграть перед Кросби роль. Но одно дело – терпеть его присутствие, прикосновения и разговоры, другое – поцеловать предателя, конченого негодяя. Это было выше ее сил. А потом ее понесло, она почти не сдерживала себя.

– Ну и черт с ним! – Джоан поднялась со стула и подошла к оконцу. – Я облегчила себе сердце, поставив этого подлеца на место.

Она посмотрела на солнце. Время встречи с Черным Псом приближалось.

Глава 13

В душе лейтенанта Кросби царил хаос. Там было все – гнев и разочарование, ярость и обида. Его сердце бешено колотилось, виски ломило, а глаза застилала какая-то мутная пелена.

По пути к своей комнате он съездил по физиономии нерасторопному новобранцу, грубо отчитал первого сержанта, напрочь испортил отношения с войсковым врачом, разразившись нецензурной бранью ему в лицо только за то, что лейтенанта попросили взять себя в руки.

Уединившись, Кросби попытался успокоиться. Но если ярость и гнев понемногу стихали, то боль обиды, казалось, все больше ширилась и росла. Туда же примешивалась ревность. Он никогда не думал, что она будет такой острой к мертвецу.

В конец затерзав себя, Кросби решил, что сейчас ему требуется, как следует выпить. Чтобы забыться хоть на время, чтобы унять эту дикую боль.

Он вышел наружу и направился к штабу.

Райта он застал за обычным делом: тот сидел за столом и внимательно раскладывал пасьянс. Отвлекшись от карт, командир форта бросил на вошедшего осуждающий взгляд.

– Что с тобой такое, Томми? Ударил солдата, унизил первого сержанта, оскорбил Стивенса.

Кросби молча сходил к шкафу, достал бутылку» Уайлд Файер» с рюмкой, сел напротив Райта и налил полную стопку. Он не заговорил, пока не выпил три рюмки подряд.

– Ничего не выйдет с Джоан, сэр.

– В каком смысле?

Лейтенант, вздыхая и хмурясь, излил перед Райтом душу.

– Да-а, – протянул командир. – А как все хорошо складывалось. Честное слово, не поймешь этих женщин!.. Кстати, она только что была здесь.

Лейтенант поднял на Райта усталый взгляд.

– Что ей было нужно?

– Сказала, что собирается сходить за грибами. – Райт вдруг откинулся на спинку кресла и, сложив руки на груди, уставился на подчиненного. – Послушай, Кросби, может это и совпадение, но Черный Пес тоже захотел проветриться.

Лейтенант по-прежнему устало глядел на Райта.

– Ну и что?

– Как что? Ты же сказал, что краснокожий побывал у Джоан в гостях… Уж не снюхалась ли наша девица с индейским лысым орлом?! Это, конечно, похоже на чушь, но…

Райт не сдержался и разразился громким смехом.

– А чем черт не шутит! – не унимался он. – Ведь сказала она, что предпочитает целоваться с ним.

Кросби затаил дыхание. Его глаза сверкнули подозрением. Затем они сузились, в них четко просматривался холодный расчет.