Долина Счастья

— Я не стал бы тратить патроны, — возразил Фэнтому, и тут же поспешно добавил. — К тому же, это была бы довольно трудная мишень.

Куэй снова улыбнулся.

— Ну, разумеется, — согласился он. — Но это только лишний раз доказывает опасность пророчеств. Тем не менее, я осмелюсь предсказать тебе, что ты будешь делать сегодня.

— И что же? — спросил Фэнтом.

— Мы с тобой поедем домой.

Джим Фэнтом ослабил узел повязанного на шее платка, хотя в этом и не было необходимости.

— Так, значит, вы все-таки решили взяться за мое воспитание, да?

— Мальчик мой, — ответил старик, — ты не первый из тех, кому я протягиваю руку помощи!

Он тронул Фэнтома за руку.

— Едем со мной, — сказал он, — и все твои беды и неприятности окажутся в прошлом!

Услышав это, Фэнтом заколебался. Было время, когда его можно было назвать неисправимым романтиком, но пять лет, проведенные в заключении, самым существенным образом изменили его взгляды на жизнь, а несбыточные мечты уступили место будничным заботам. Теперь же все происходящее с ним казалось ему чем-то вроде рождественской сказки. Но чудес, как известно, не бывает, да и волшебники, наверное, тоже уже давно перевелись, и всех их затмил ослепительный свет двадцатого века.

Но если это не волшебство, то, значит, за благожелательной улыбкой Куэя скрывается некий умысел. Фэнтом очень многое отдал бы лишь за то, чтобы разгадать, что за страшную тайну скрывает от мира таинственный старик. Но в любом случае, одно из двух — или это самый щедрый, великодушный и душевный человек изо всех, кто когда-либо объявлялся на Диком Западе; или же он имеет дело с редкостным хитрецом и самым расчетливым проходимцем, каких свет не видел.

Снова посмотрев на Куэя и поймав на себе его проницательный, задумчивый взгляд, Фэнтом лишь укрепился во мнении, что он имеет дело либо со святым, либо с самим дьяволом. И, возможно, из-за опыта последних пяти лет, он все-таки склонялся ко второму определению.

— Конечно, очень любезно с вашей стороны, мистер Куэй, пригласить меня к себе, — поблагодарил он. — Но боюсь, это не слишком удачная идея. Похоже, вы не вполне представляете себе, какие неприятности могут возникнуть у вас из-за меня, если только шериф узнает о том, что…

— Что я укрываю человека, разыскиваемого властями?

— Вот именно.

— Так вот что я тебе на это скажу, друг мой, — мягко проговорил Куэй.

— Тебя куда больше беспокоит то, что ты никак не можешь залезть ко мне в душу. Я не виню тебя за это. Переживу как-нибудь, мне не привыкать. Тебе не дает покоя вопрос, с чего это я вдруг решил окружить тебя заботой и вниманием. Так? Я угадал?

Фэнтом густо покраснел, но на откровенность ответил откровенностью:

— В общем-то, да. Ведь, согласитесь, что подобное радение о совершенно постороннем человеке со стороны выглядит довольно необычно.

— Да уж, не в порядке вещей, — согласился Куэй. — Но если бы ты только побывал у меня дома, то понял бы, почему я так настойчиво зову тебя с собой. Дело в том, что я хочу собрать вместе — по мере возможности, конечно

— всех самых отважных парней! И если ты побываешь у меня на ранчо, то очень скоро сам поймешь, что к чему!

— Ну, это ещё куда ни шло, — сказал Фэнтом. — Терпеть не могу действовать вслепую. Жаль, конечно, но уж, видать, натура у меня такая!

— Мне это очень знакомо, — подхватил Куэй. — Удерживать тебя насильно не хочу. Но если ты все-таки не прочь поработать на меня, то можешь поехать со мной. К тому же у меня есть ещё одно условие. Твое согласие на эту работу подразумевает, что ты останешься у меня, по крайней мере, до конца будущего года. Ты должен заранее мне это обещать. Ну так как, а, Фэнтом?

Юноша задумчиво потер рукой подбородок.

— Шестьдесят долларов в месяц, — вкрадчиво сказал Куэй.

— Плюс кормежка и все необходимое?

— Да.

— Никогда не слыхал, чтобы простому погонщику платили такие деньжищи,

— недоверчиво возразил Фэнтом.

— Еще бы. Ведь не каждый день встретишь погонщика, который может и стадо перегнать, и от воров его уберечь.

— Так вот оно что! — понимающе воскликнул Фэнтом. — Наверное, у вас в заборе слишком много лазеек, и какие-то предприимчивые ребята вовсю этим пользуются, без зазрения совести переправляя ваши клейма во что-то еще. Я угадал?

Куэй усмехнулся.

— И такое тоже бывает, — подтвердил он. — А ты, Фэнтом, как я погляжу, неплохо осведомлен о том, что происходит по другую сторону забора.

— Сказать по совести, в свое время я умыкнул из чужого стада парочку коров, — откровенно признался Джим Фэнтом, — но сделал это, скорее ради забавы, а не из-за денег. Знаете ли, мистер Куэй, святым я не был. Но вы спасли мне жизнь. Вы подобрали меня в этом каньоне, и я как будто родился заново — так что теперь любое ваше желание для меня закон!

Куэй протестующе поднял руку.

— Не говори так! — возразил он. — Считай, что приехав в это ущелье, я удержал тебя от убийства сразу нескольких человек, застрелив которых ты уже никогда не смог бы оправдаться и был бы обречен весь остаток жизни оставаться вне закона. В остальном же, я не сделал ничего особенного. Как уже было сказано раньше, ты и сам мог бы отбиться от них. Зрелище незабываемое — видеть многоопытного Бада Кросса мчащимся прямо в пекло! Видит Бог, ты мог бы запросто нашпиговать шестерых из них свинцом, прежде, чем те успели бы осадить своих коней!

Фэнтом пристально глядел на своего спасителя, и в какой-то момент ему показалось, что Куэй говорит об этом со странным блеском в глазах. Ему было не понятно, что так взволновало старика, но подозревал, что Куэй, наверное, в некотором роде даже жалеет о том, что перестрелки не произошло, и ему так и не довелось стать свидетелем столь захватывающего зрелища.

— Итак, всего год, — напомнил Куэй. — Но твое решение должно быть осознанным и добровольным. Год работы, жалованье шестьдесят долларов в месяц и кормежка.

— Целый год, — пробормотал Фэнтом. — За год столько всего может случиться!..

— Так что же тебя удерживает? — спросил Куэй. — Что ты задумал, Джим? И чем тебя так привлекает мирская суета, что ты не решаешься оставить её хотя бы на год?

Джи Фэнтом снова потер ладонью подбородок и вздохнул.

— Да нет, ничего, — сказал он.

— Ясно, — авторитетно заключил Куэй. — Это из-за девушки, не так ли, мальчик мой?

— Из-за девушки? Мне нет до этих баб никакого дела, — поспешно возразил Фэнтом.

— Значит, я был прав, — продолжал Куэй, не обращая внимания на возражения. — Дай подумать. Это та, с которой ты разговаривал тем вечером в Бернд-Хилл. Юная прелестница, дочка Долана! Я угадал?

— Мы с ней виделись всего один раз! — мрачно сказал Фэнтом.

— И это лишнее подтверждение тому, что тебе захочется увидеть её снова. Отличный выбор, Джим Фэнтом. А что она? Была мила и обходительна?

Фэнтом задумался.

— Вообще-то, мне показалось, что она была вполне довольна, — ответил он наконец. — Но под конец я, наверное, показался ей слишком настырным, и она пару раз холодно взглянула на меня. Но ничего серьезного!

— И полагаю, теперь тебе хотелось бы увидеть её снова?

— Послушайте, Куэй, — сказал он, неужели вы не понимаете, что я видел её лишь однажды, да и то в сумерках? А в полумраке и обмануться несложно…

— Это не тот случай, — спокойно ответил Куэй. — Она прекрасна и просто создана для того, чтобы любить и быть любимой, затмевая своей красотой всех остальных, подобно тому, как Маунт-Кинселл возвышается над всей округой. Прими мои поздравления, Джим. Мне следовало бы самому догадаться, что твой выбор мог пасть лишь на девушку, подобную ей — если только можно было бы отыскать другую такую, как она! — И немного помолчав, он добавил, в то время, как Фэнтом испустил протяжный вздох: — Человек предполагает, а судьба располагает.

И тут юноша сердито перебил его:

— Слушайте, мистер Куэй, я что-то никак не возьму в толк: вы мне предлагаете работать на вас или же немедленно возвращаться обратно и жениться на этой девушке? Понятия не имею, к чему вы клоните!