Покорение гигантов

Без этого даже правильно выбранный и вполне проходимый маршрут может стать недоступным, несмотря на любые усилия.

Если просмотреть историю борьбы за восьмитысячники, то можно найти много подтверждений высказанным положениям.

Впервые путь восхождения на Кангченджунгу был намечен Д. Фрешфилдом по северо-восточному гребню еще в 1899 г. С тех пор многие экспедиции пытались штурмовать вершину по этому пути. Но ни одна из них не достигла успеха. Английские альпинисты, добившиеся победы над вершиной в 1955 г., прошли другой путь — с юга, с ледника Ялунг.

На высочайшую вершину мира — Джомолунгму — альпинисты той же страны предпринимали шесть попыток по северному гребню. В этих попытках они достигли огромной высоты, но вершину не победили. Также не достигли вершины Даулагири швейцарские, а затем аргентинские и швейцарско-германские альпинисты. И даже опытные английские альпинисты не смогли достигнуть вершины Чо-Уйю по маршруту с востока.

Подобные примеры можно продолжить. До 1958 г. предпринималось около ста попыток восхождений на восьмитысячники, но только двенадцать из них окончились победой. Но это не значит, что и другие маршруты непроходимы. Скорее это означает, что организационное и тактическое мастерство альпинистов, принимавших участие в этих восхождениях, еще недостаточно высоко. Но пройдут годы, возрастет опыт штурма высочайших вершин, улучшится организация, повысится тактическое мастерство, и ранее недоступные вершины сдадутся под настойчивым натиском спортсменов-альпинистов.

Для успеха весьма важно выбрать также такое время, когда погода не помешает восхождению и когда состояние снега на склонах хребтов менее всего угрожает лавинами. Указанные условия, справедливые для любого горного района, приобретают особое значение для Гималаев и Каракорума.

Наиболее сложным препятствием для альпинистов в Гималаях являются муссоны [109]. Их наступление нерегулярно. В иные сезоны муссон может начаться во второй половине июня, а иногда наступает и во второй половине мая. Следовательно, его трудно предусмотреть при планировании работ экспедиции. Большинство из указанных ранее попыток штурма высочайших вершин мира сорвалось именно потому, что муссон начинался раньше предполагаемого срока и экспедиции вынуждены были сворачивать свою деятельность.

А иногда и не муссон, а временное ухудшение погоды лишало экспедицию возможности бороться за достижение вершины. Характерным в этом отношении является случай на Чо-Уйю в 1954 г. Австрийская экспедиция под руководством Г. Тихого при первой попытке поднялась до последнего высотного лагеря, откуда наутро предполагалось начать штурм вершины. Но ночью разразился сильный буран, приведший к серьезным обморожениям рук у руководителя восхождения. Через некоторое время штурм был повторен с успехом. Вершина достигнута. А всего через несколько дней по этому же маршруту отправились швейцарские альпинисты. Вновь разразившийся сильный буран заставил их отступить. Вершины они не достигли.

Во втором случае можно выбрать время для штурма между периодами временного ухудшения погоды. В первом же случае (муссон) пережидать невозможно.

Но в то же время хорошо поставленная служба погоды в прилегающих к горным системам странах, при регулярной связи с ними действующих в горах экспедиций, может заблаговременно предупредить о приближении муссона. Это дает возможность вовремя принять меры предосторожности, исключающие какие бы то ни было последствия от его наступления.

В отчетах многих экспедиций говорится о том, что основной причиной неуспеха является раннее наступление муссона. Но это далеко не всегда так.

При попытках восхождений на Джомолунгму с севера неоднократно муссон объявлялся причиной срыва восхождения. Однако здесь были и другие, в значительной степени зависящие от людей. Наиболее важными из них являлись неточности тактического плана штурма.

Так, английские альпинисты в довоенный период начинали решающую фазу штурма (от последнего лагеря до вершины) на недостаточной высоте (1922 г. — 7620 м; 1924 г. — 8170 м; 1933 г. — 8370 м и т. д.). Разве можно было рассчитывать на достижение вершины с высоты 7620 м или даже 8170 м? Если на меньших высотах альпинисты поднимались на 400—600 м в день, то как же можно было на большей высоте, с грузом (хотя с небольшим) за один день подняться на 700—1200 м и спуститься обратно? Такой нагрузки не могли бы выдержать и сильные альпинисты.

Такой же неверный расчет времени восхождения был и у швейцарцев в 1953 г. на Даулагири. Их штурмовая группа отправилась на вершину с высоты 7000 м. Впереди было еще почти 1200 м по высоте. Естественно, что восходители были вынуждены вернуться, не достигнув вершины (с 7700 м).

Опыт успешных восхождений показал, что тактический план должен предусмотреть организацию штурмового лагеря не более чем за 400—600 м по высоте от вершины. И чем сложнее путь от этого лагеря до вершины, тем ближе к ней должен располагаться штурмовой лагерь.

Этот вывод в последние годы уже сделан, и он несомненно поможет добиваться еще больших побед.

Но не только высота расположения штурмового лагеря или несовершенство тактического плана могут повлиять на успех восхождения. Наиболее важным является распределение сил альпинистов, участвующих в штурме.

В проведенных ранее экспедициях выявились два направления тактического решения задачи штурма. Одно из них, исходя из необходимости многократности штурма вершины за время действий экспедиции, считало основой штурма «двойку» (группа из двух альпинистов). При таком плане из состава экспедиции выделялось несколько двоек, каждая из которых самостоятельно решала задачу достижения вершины, соблюдая очередность выхода на штурм. Авторами этого направления являются английские альпинисты, применявшие такое тактическое решение во всех проводимых ими экспедициях.

Другим направлением является принятое немецкими альпинистами — штурм всеми силами. Они применяли это при восхождении на Нанга-Парбат и Кангченджунгу.

Однако ни то, ни другое тактическое решение задачи штурма в их чистом виде не дало и не могло дать положительных результатов.

Двойки англичан выходили с Северного перевала и шли к вершине. С момента выхода с перевала участники штурмовой группы, дойдя с носильщиками до лагеря, оставались одни. Они ночевали на этой огромной высоте и, выходя отсюда утром к вершине, снова были одни со своими желаниями, своими мыслями. Они не чувствовали участия друзей, не слышали их ободряющих голосов, не могли пожать им руки. И больше того, они знали, что если что-то случится с ними, то помочь им будет некому. Несомненно, это оказало влияние и на Сомервелла и Нортона, достигших в 1924 г. 8500 м, и на Уин-Харриса и Уэйгера в 1933 г., а также на Меллори и Ирвина, не вернувшихся с этого трудного пути в 1924 г.

Недостаток такого тактического решения ясен. Однако у отдельных читателей может появиться мнение, что здесь не все верно. Может возникнуть вопрос, как же понимать тогда практику экспедиций. Найдутся такие читатели, которые скажут, что Аннапурну, Джомолунгму, Чогори, Кангченджунгу, Лхо-Тзе и Макалу победили двойки. А если это так, то предыдущее утверждение неверно?

Такой вывод был бы поспешен. При восхождении на Аннапурну Эрцог и Лашеналь действительно шли двойкой. И что же из этого получилось? Вершины они достигли, но вернулись с серьезными обморожениями. Их в штурмовом лагере встретили Терри и Ребюффа и оказали им помощь.

И на Джомолунгму совершила восхождение иная двойка, непохожая на все предвоенные. Путь ей разведали Эванс и Бурдиллон. Они же оставили здесь часть кислорода. Группа Ханта занесла им в штурмовой лагерь продукты, а другая группа проводила их сюда при подъеме. К тому же их товарищи наблюдали за движением двойки из лагеря на Южном седле. Они же встретили победителей на спуске.

Так что это была уже другая двойка. Они были в центре внимания всего состава штурмовой группы экспедиции, которая им помогала и способствовала в достижении успеха.