По нехоженной земле

Таков в этом году был урожай Арктики. Так мы собирали его.

Нашествие белух

Луна, показавшаяся из-за горизонта, была желтой, как хорошо созревший лимон. Море, по контрасту, стало совсем черным. Широкая дорога, отливающая желтым шелком, легла на морской простор. Все видимые предметы, все, что в темноте ночи мог воспринять взгляд, окрасилось только в два цвета. Даже льдины, застрявшие на отмели, с одной стороны искрятся яркожелтым цветом, а с другой — кажутся черными.

И море сегодня тоже необычно.

Еще вчера вода, близкая к замерзанию, казалась густой и тяжелой, как ртуть. Море в таком состоянии немеет: не услышишь ни всплеска, ни прибрежного шороха. Пленка ледяных игл, вот-вот готовая сомкнуться в эластичную, гибкую корку льда, глушит все звуки, которыми всегда так богато море. Сегодня, как и накануне, в морозном воздухе царит полный покой, а море кипит точно при очень свежем ветре. Гребешки волн бороздят водное пространство. Фонтаны брызг то и дело взлетают в воздух. Освещенные желтыми лучами луны, они то вспыхивают, то тухнут, как сотни тысяч светлячков над болотной гладью. Особенно оживлен пролив между островами. Всплески, сопение, глубокие вздохи, какие-то странные звуки, напоминающие приглушенное хрюканье, беспрерывно доносятся на берег.

Это кормятся белухи. Тысячи белух. Это они превращают море в кипящий котел и не дают ему возможности одеться льдом. Их здесь, поистине, как сельдей в бочке. Только большинство этих «сельдей» достигает в длину четырех-пяти метров, и даже самые маленькие из них, совсем еще сосунки, никак не уместятся в самую большую сельдяную бочку.

Огромные, сильные звери пенят морскую поверхность. Они ежеминутно то погружаются, то всплывают. Белые, блестящие спины взрослых животных, попав в желтые лучи луны, кажутся огромными топазами.

Косяки сайки, привлекшие белух, с полудня идут по обеим сторонам нашего острова, а преследующие их многочисленные стада белух вновь и вновь появляются то в проливе, то с морской стороны.

Иногда к юго-восточному мыску, где стоит наш домик, одновременно подходят с обеих сторон два стада. Тогда путь сайке преграждается, и она застревает в бухточке, как раз против нашего домика. Что в этот момент здесь делается! Могучие звери устремляются вслед за рыбой, в тесноте сталкиваются друг с другом, сопят, бьют по воде огромными плавниками. И все это происходит рядом с косой, на расстоянии двадцати — двадцати пяти метров от нашего домика. Невольно радуешься, что звери не могут выйти на берег, иначе они снесли бы нашу базу, как ураганная океанская волна.

Вероятно, так выглядело первобытное море в далекие геологические эпохи, когда его заселяли гигантские животные. Сейчас вряд ли еще где-нибудь, кроме северных морей, увидишь что-либо похожее на это столь изумительное зрелище!

Даже наши собаки возбуждены и никак не могут успокоиться. Они бегают вдоль берега и лают на море, вдруг ставшее таким странным — живым, дышащим, сопящим и бурлящим жизнью.

Сами мы целый день возились с огромными тушами добытых зверей и устали до изнеможения, однако не можем оторваться от невиданной картины.

Время приближается к полуночи.

Луна поднялась высоко над горизонтом. Свет ее стал серебристым, как обычно. Море освещается лучше, а зрелище стало еще более захватывающим. С северо-запада идут новые и новые стада белух.

…Уже несколько суток мы живем в этой фантастической обстановке. Она настолько необычна, количество зверя так велико, а прохождение его стад столь величественно, что мы живем точно во сне. Охотничья горячка и новизна самой охоты захватывают нас, хотя тяжелая работа по вытаскиванию и разделке огромных туш очень утомляет. От усталости мы еле волочим ноги, падаем при попытке оттащить от туши пластину жира, ходим пошатываясь и моментами как бы засыпаем на ходу; но все же неохотно покидаем берег и не задерживаемся в домике, так как знаем, что таксе зрелище, даже в Арктике, можно видеть далеко не каждый год. Глаза, слипающиеся от бессонницы, попрежнему, как и в первый день нашествия белух, тянутся к кипящему морю.

Удачная охота на белуху могла полностью обеспечить нас мясом, сулила сытую зиму нашим собакам. Пользуясь счастливым случаем, мы с Журавлевым целиком отдались охоте.

Но прежде чем рассказывать об этой охоте, надо описать самого зверя.

Белуха, или полярный дельфин, — млекопитающее и принадлежит к отряду китообразных. Взрослое животное достигает четырех-пяти и даже шести метров в длину и весит до полутора тонн. Крупное тело белухи, лишенное спинного плавника и задних ласт, напоминает гигантское веретено. Только огромный, часто превышающий метр в поперечнике, хвостовой плавник нарушает это впечатление. Кожа белухи совершенно лишена шерсти. Она покрыта сантиметровым слоем «брони», или, как говорят поморы, «алаперы», — роговидной массы, одновременно напоминающей и пробку, состоящую из плотно сросшихся вертикальных волокон. Взрослый зверь ослепительно белой окраски, без единого пятнышка, без единой складки или морщинки. Белуха словно выточена хорошим мастером на токарном станке и затем покрыта белой, блестящей эмалью. Отсюда произошло название зверя.

К старости цвет приобретает светложелтый тон, это — своего рода «седина» белухи. Поэтому среди самого многочисленного стада белух легко обнаружить стариков — самых крупных, самых матерых животных. Еще легче не только по размерам, но и по окраске отличить молодежь и детенышей. Новорожденная белуха достигает полутора метров в длину и окрашена в темный, почти коричнево-серый цвет; потом, с годами, цвет постепенно переходит в пепельно-серый, голубовато-серый и, наконец, в белый. Повидимому, окраска молоди является защитным цветом. Насколько легко еще издали рассмотреть на воде взрослую белуху, настолько трудно бывает отличить от морских волн молодь. Правда, надо сказать, что естественных врагов у белухи почти нет, если не считать довольно малочисленного ее сородича, неутомимого зубастого хищника — касатку.

Голова белухи круглая, с небольшими, сильно сплюснутыми челюстями. В передней части головы имеется сильно развитая жировая подушка, позволяющая зверю пробивать достаточно толстый молодой лед.

Питается белуха и морскими моллюсками и ракообразными, но главной пищей ее является мелкая рыба — сайка, мойва и др.

Местом обитания белухи является Северный Ледовитый океан и примыкающие к нему моря. В погоне за рыбой белуха часто заходит в заливы с опресненной водой, в устья больших рек или достаточно далеко уходит на юг. Поэтому ее можно встретить как в любой точке вдоль побережья полярных морей, особенно у устьев крупных рек, так и в более южных широтах, например у берегов Сахалина.

Белуха — стадное животное и всегда держится косяками от нескольких десятков до многих сотен и даже тысяч голов.

Взрослая белуха дает от 250 до 400 килограммов жира и до 100 квадратных футов кожи, идущей преимущественно на приводные ремни. Кроме того, ценится ее костный жир, являющийся прекрасным смазочным маслом для точных инструментов. Мясо может итти в пищу, но преимущественно, наравне с костями, используется в производстве туковых и клеевых заводов. Промысел на белуху чрезвычайно заманчив, но, несмотря на это, развит недостаточно. Объясняется это не только его трудностью, но и ненадежностью. Дело в том, что у белухи нет постоянных путей миграции. В одном и том же месте один год она может появиться в огромном количестве, а потом ряд лет не появляется совершенно. Наш пример подтверждает это с достаточной убедительностью. В минувшем году, несмотря на открытое море и присутствие сайки, мы не видели ни одной белухи, а в этом году мимо нашей базы прошли десятки тысяч зверей. Хорошо организованный и оснащенный промысел в одном сезоне может дать богатую добычу, а в другом принести только крупные убытки, так как организация промысла белухи требует значительных затрат.

Для промысла необходимы специальные крепкие ставные сети. Ими закрывают белух в узких заливах или «обметывают» стадо на прибрежных отмелях и затем бьют зверя так называемыми «спицами» — железными или стальными копьями. Часть белух просто запутывается в сетях. Известны случаи, когда один такой лов давал сразу до 300 голов зверя. Кроме сетей, промысел должен быть обеспечен пловучими средствами, приспособлениями для вытаскивания и разделки тяжелых туш и т. п. и располагать достаточной рабочей силой, которая может быть занята лишь несколько дней в году, при появлении зверя. Поэтому промысел на белуху, несмотря на свою кажущуюся заманчивость, может быть выгодным лишь в комплексе с каким-либо другим, постоянным делом.