Шотландия: Путешествия по Британии

Упоминание о Макдоннелле встречается и еще в одной книге, боюсь, не слишком известной биографам знаменитого полковника. Я имею в виду воспоминания Шарля Дюпена, французского математика и механика, в 1819 году служившего в Лондоне в составе морских инженерных войск. Небольшого формата книжка называется «Экскурсии по морским портам Англии, Шотландии и Ирландии». В ней автор излагает впечатления от посещения Форт-Огастеса в связи с сооружением Каледонского канала. Судя по всему, Хайленд произвел на француза впечатление совершенно дикого, нецивилизованного края. Вот как он описывает свою поездку:

Бедный француз даже не пытался скрыть тот ужас, который в него вселял полковник Макдоннелл со своими присными! Однако еще больший шок ему довелось испытать вблизи озера Лох-Ойх при виде памятника со зловещим названием «Родник семи голов» [14]. Монумент был возведен в 1812 году по приказу Аластера Макдоннелла, он же распорядился сделать надпись на четырех языках с описанием давних событий. Возмущенный Шарль Дюпон писал: «Надеюсь, мой слабый голос донесет до цивилизованной Европы рассказ об этом постыдном монументе!»

Гленгарри погиб в 1826 году в результате крушения парохода неподалеку от Форт-Уильяма.

Похороны полковника стали выдающимся событием, которое надолго запомнилось в Хайленде. Сообщение о похоронном катафалке вызвало у членов клана бурю негодования. Они пообещали разбить повозку вдребезги, если та посмеет появиться в долине. «Старому вождю надлежит прибыть к могиле на руках и на плечах своего народа, — говорили они. — Не бывать такого, чтобы доблестного Аластера везли в Килфиннан на телеге!»

Они все сделали по обычаю. В день похорон с самого утра с холмов стали спускаться члены клана. Они двигались маленькими и большими группами, перед каждой шел волынщик. Собравшиеся члены клана выстроились на лужайке перед замком. Посередине лужайки, прямо напротив открытых дверей развевался желтый штандарт, увенчанный терновым кустом, символом клана Дональдов. Четверо мужчин вынесли гроб, еще четверо несли горящие факелы. К оленьим рогам, украшавшим фасад замка, были прикреплены восковые свечи. Затем «ceann-tigh» (главы младших семей клана) приняли гроб на плечи и понесли его со двора. В это время волынщик Гленгарри занял свой пост рядом со штандартом и начал играть печальный марш «Cille-Chriost». Дело происходило в середине января, погода стояла просто ужасная. Над долиной дул штормовой ветер. Когда гроб проносили через замковые ворота, ударила молния и раздался раскатистый грохот. Ему вторил старый слепой бард Гленгарри, он размахивал над головой беретом и горестно кричал: «Охо! Охо!»

Наконец траурный кортеж достиг кладбища. Чтобы пройти к разрытой могиле, требовалось преодолеть ручей, который в это время года разлился и превратился в бурный поток. В то время на нем не было моста, и горцы, несущие гроб, вступили прямо в ледяную воду. На полпути вдруг возникло ощущение, что стремительное течение смоет и носильщиков и их драгоценную ношу. Потянулись жуткие мгновения: гроб накренился и застыл посередине потока, люди боролись со стихией, пытаясь найти опору для ног. Казалось, еще мгновение, и они упадут! И тут с противоположного берега раздался звонкий детский голос — Энгус, старший сын вождя выкрикивал боевой клич клана: «Lamh dhearg bhuadhach Chlann Dhomhuill!» Услышав его, горцы словно обрели новые силы и с честью преодолели остаток пути.

Вот так проводили последнего вождя Гленгарри. Он упокоился рядом со своим знаменитым предком, «Черным Джоном» из Киллекранки. Отцовский титул унаследовал мальчик, которому в ту пору едва исполнилось десять лет. Очень скоро ему предстояло сделать неприятное открытие: попытки отца сохранить блеск и великолепие шестнадцатого столетия в весьма неприглядных условиях девятнадцатого века обошлись Гленгарри в колоссальную сумму. Долг в восемьдесят тысяч фунтов в те времена был действительно огромен, и клану ничего не оставалось, как продать семейные земли. В 1840 году их продали снова, и в третий раз это пришлось сделать в 1860 году.

В наше время традиции этого некогда великого клана бережно сохраняются в Канаде. По слухам, здесь, в городе Гленгарри провинции Онтарио, проживают около двадцати тысяч Макдональдов. И если я хоть что-то понимаю в характере хайлендских горцев, то канадские Макдональды выросли на преданиях далекого горного края.

Сотни юных канадцев из провинции Онтарио могут заткнуть за пояс любого историка, когда речь заходит о легендах долины Гленгарри.

Я продолжал восхождение на «крышу» Хайленда. Ощупью карабкался по затянутому туманом склону холма, пока наконец не вынырнул из облаков и не очутился в следующей долине с названием Глен-Клюни.

Я остановился, завороженный окружающим пейзажем. Леса стояли в разноцветном уборе, здесь присутствовала вся палитра оттенков — от багрово-красного до желто-фиолетового. По склонам холмов стелился ржаво-коричневый ковер из папоротника-орляка. Воздух был по-осеннему прохладен, но в нем уже ощущался намек на близкую зиму. Постояв немного, я начал спускаться: все вниз и вниз, туда, где меня ждала одна из самых очаровательных долин Шотландии — Глен-Шиел.

Эту долину неспроста называют «дорогой на острова». Именно таким путем в далеком 1773 году ехали верхом доктор Джонсон и Босуэлл, когда повстречались с местным населением. Можно представить себе, как горцы толпой обступили незнакомых путников, как они — на манер краснокожих индейцев — принимали из рук Босуэлла нехитрые дары: кусочки хлеба, табачные самокрутки. Доктор же в это время обходил детвору и раздавал им мелкие монетки в полпенни. Босуэлл тоже не удержался от сравнения с американскими индейцами, на что Джонсон ответил:

— Да, сэр, вы правы, но выглядят они не столь устрашающе.

Полагаю, среди тех нищих «маков» было немало предков нынешних канадских миллионеров.

У этой дороги имеется собственный призрак, и принадлежит он испанскому полковнику. В 1719 году испанские войска высадились на здешних берегах, но возле моста были атакованы и взяты в плен. Та скоротечная схватка не оставила заметного следа в истории якобитского движения. По сути, единственным ее видимым результатом стало появление этого привидения, о котором мне рассказывали местные старожилы. Впрочем, они вообще склонны верить в ясновидение, привидения и блуждающие огни на склонах холмов.

Каждый шаг по Глен-Шиел дарит новые, все более захватывающие ощущения. Эта долина из тех, что раскрывают свою красоту постепенно. Когда шагаешь по извилистой дороге, расположенной на уровне моря, вздымающиеся по обочинам горы кажутся невероятной высоты. Вы то и дело останавливаетесь, чтобы поглазеть по сторонам. Даже не верится, что впереди ожидают еще более величественные виды. Справа от меня река Шиел стремительно катила свои воды в каменистых берегах. На склоне холма я углядел огромный черный валун, под которым, по слухам, укрывался принц Чарльз. Голодный и озябший, в истрепанных одеждах, он провел здесь ночь, прежде чем двинуться дальше. Погоня шла за ним по пятам, за голову принца была объявлена награда в тридцать тысяч фунтов стерлингов.