Удивительные приключения дядюшки Антифера (иллюстр.)

— Пойдем,— сказал Камильк-паша, поднимаясь.— Надо сделать все как можно быстрее, пока шхуну никто не заметил…

— Слушаюсь!

— Ты уверен, что на борту никто не знает, где мы сейчас находимся?

— Уверен, ваша светлость.

— И даже — в каком море?

— Больше того — в каком полушарии, в Старом или в Новом Свете. Мы бороздим моря и океаны уже пятнадцать месяцев, а за это время корабль может покрыть громадные расстояния между континентами.

Камильк-паша и капитан Зо спустились к ялику.

Садясь в лодку, капитан спросил:

— Ваша светлость! Закончив дело, мы повернем в Сирию?

— Нет. В Алеппо я возвращусь не раньше, чем солдаты Ибрагима будут выведены из провинции и страна под властью Махмуда вновь обретет спокойствие.

— А не думаете ли вы, что провинцию могут навсегда присоединить к владениям вице-короля?

— Нет! Клянусь пророком, нет! — вскричал Камильк-паша, выведенный этим предположением из свойственной ему невозмутимости.— Сирия будет владением Мухаммеда-Али только на какое-то время,— думаю, что недолгое. Пути Аллаха [84]неисповедимы! Но чтобы она не вернулась под власть султана!… Аллах этого не допустит!

— Где же, ваша светлость, вы найдете теперь убежище?

— Нигде… нигде! Раз мои сокровища среди этих скал в безопасности, пусть они здесь и остаются! А мы, капитан, продолжим плавание…

— К вашим услугам.

Камильк-паша и его спутник вернулись на борт шхуны.

Около девяти часов капитан произвел первое наблюдение за солнцем, чтобы определить долготу; в полдень, в момент, когда небесное светило пересечет меридиан, предстояло сделать второе наблюдение. И тогда будут известны координаты — долгота и широта. Он приказал принести секстант и, как и обещал Камильк-паше, измерил долготу тщательно и быстро. Записав результат, капитан спустился в каюту, чтобы определить географическое положение острова пока предварительно. Окончательные данные будут получены после измерения широты.

Но прежде чем начать работу, капитан распорядился снарядить шлюпку: погрузить в нее три бочонка, инструменты, кирки, топоры, цемент — все необходимое для того, чтобы привести в исполнение замысел Камильк-паши.

К десяти часам все было готово. Шесть матросов во главе с боцманом спустились в шлюпку. Они не подозревали, чем заполнены бочонки и почему их собираются зарыть на уединенном острове. Это их не касалось и совсем не интересовало. Моряки, приученные к беспрекословному подчинению, действовали согласно приказу.

Камильк-паша и капитан Зо заняли места на корме. Несколько ударов весел, и шлюпка пристала к острову.

Прежде всего следовало выбрать подходящее для тайника место: не слишком близко к берегу, затопляемому во время равноденственных бурь, и не слишком высоко, чтобы ему не угрожали обвалы. Такое место наконец нашлось у подножия остроконечной скалы на юго-восточной стороне острова.

По приказу капитана Зо матросы выгрузили бочонки и инструменты и начали выдалбливать яму.

Работа была тяжелой: кристаллический кварц — очень твердая порода. Разлетавшиеся от ударов кирки осколки кварца тщательно собирались, чтобы засыпать яму после того, как в нее опустят бочонки. Понадобилось не менее двух часов, прежде чем удалось выдолбить впадину глубиною в пять — шесть футов и такою же шириной — настоящую могилу, в которой сон мертвеца никогда бы не потревожили даже самые грозные бури.

Камильк-паша держался в отдалении, как всегда задумчивый, мучимый неотвязными мыслями. Он спрашивал себя: не лучше ли ему лечь рядом со своими сокровищами и уснуть вечным сном?… И в самом деле, где бы он нашел более надежное убежище от человеческой несправедливости и коварства?

Бочонки опустили в глубину ямы, и Камильк-паша взглянул на них в последний раз. В эту минуту вид его показался капитану до того странным, что тот не удивился бы, если бы Камильк-паша отменил сейчас свой приказ, отказался от плана, вынашиваемого так долго, и снова ушел бы со своими сокровищами в море.

Но нет, он жестом повелел продолжать работу. Капитан приказал установить бочонки плотнее — один подле другого,— засыпать осколками кварца и скрепить цементом. Вскоре образовалась сплошная масса, не менее твердая, чем скалы самого острова. Сверху наложили еще груду камней, сцементированных между собой таким образом, что свободное пространство заполнилось до самой поверхности и составило одно целое с каменистой почвой. Пройдет немного времени — дожди и шквалы отполируют поверхность, и будет невозможно найти место, где погребен клад.

А потому необходимо оставить какой-нибудь знак, который позволил бы в нужный момент отыскать сокровенное место. И боцман на вертикальной стене скалы, позади ямы, с помощью резца высек монограмму [85], в точности воспроизводившую обычную подпись Камильк-паши — два К — первая и последняя буквы его имени:

Больше на острове делать нечего. Сокровища замурованы в глубине ямы. Кто найдет их теперь, кто сможет извлечь из тайника?… Здесь они в полной безопасности. И если бы Камильк-паша и капитан Зо унесли эту тайну с собой в могилу, то никто бы о ней ничего не узнал до скончания мира.

Боцман дал команду матросам, и шлюпка отчалила. Через несколько минут, обогнув остров, она подошла за Камильк-пашой и капитаном Зо и доставила их на шхуну, неподвижно стоявшую на якоре.

Было без четверти двенадцать. Погода стояла превосходная. На небе ни облачка. Через четверть часа солнце достигнет меридиана. Капитан взял секстант, чтобы сделать второе измерение. Он рассчитал широту, долгота уже известна по наблюдению, сделанному в девять часов утра. Таким образом, моряк определил координаты острова с точностью до полумили.

Закончив эту работу, капитан хотел подняться на палубу, но в его каюту вошел Камильк-паша.

— Координаты установлены? — спросил он.

— Да, ваша светлость.

— Покажи!

Капитан протянул листок бумаги со своими вычислениями. Камильк-паша читал их медленно, внимательно, как бы навсегда запечатлевая в памяти местонахождение острова.

— Спрячь этот листок и сохрани! — сказал он капитану.— Что же касается судового журнала, где ты пятнадцать месяцев записывал наш курс…

— Ваша светлость, его никто никогда не увидит…

— Для полной уверенности сейчас же его уничтожь…

— Слушаюсь.

Капитан Зо взял журнал, разорвал на клочки и сжег на огне фонаря. После этого Камильк-паша и капитан поднялись на палубу. Остальную часть дня шхуна оставалась на якоре возле острова.

К пяти часам вечера в западной части горизонта появились хмурые тучи. Заходящее солнце отбрасывало сквозь узкие просветы между облаками снопы лучей, покрывая море золотистыми блестками.

Капитан Зо испытывал беспокойство — опытному моряку не нравилась погода.

— Ваша светлость,— сказал он,— эти низкие тучи предвещают сильный ветер… Может быть, даже бурю к ночи!… Островок — для нас плохая защита. До наступления темноты мы успели бы отойти от него миль на десять…

— Нас больше ничто здесь не удерживает,— ответил Камильк-паша.

— В таком случае поднимем якорь?

— А не следует ли еще раз проверить координаты?

— Нет, ваша светлость, в точности вычислений я уверен так же твердо, как в том, что я сын моей матери!

— Тогда снимайся с якоря!

Приготовления проделали быстро. Подняли якорь, поставили под ветер паруса и взяли курс на северо-запад.

Стоя у гакаборта [86], Камильк-паша смотрел на неизвестный остров, пока в неясном вечернем свете еще вырисовывались его очертания. Постепенно скалы исчезли в тумане. Но богатый египтянин знал, что найдет этот островок, как только захочет… а вместе с ним и зарытые сокровища на сто миллионов франков [87]в золоте, алмазах и драгоценных камнях.