Сезон дождей

Он оказался зажат среди любопытных туристов, образовавших настоящую живую стену. Гарри нашел щель между спинами и заглянул за ограду. В окнах мелькали красные одеяния монахов.

Он смотрел на оживший дом сквозь плотную завесу тумана и дождя.

— Дамы и господа, проходим к автобусу! — Гид в красной бейсболке активно призывал свою немногочисленную группу поторопиться. — Проходим к автобусу, не задерживаемся. Вы же биологи! — напомнил он. — А бабочки уже давно спят. Проходим, дамы и господа! Проходим!

— Вы не знаете, что там? — возбужденно прошептала пышная дама, обращаясь к Гарри. Она прижималась к нему всем телом, завернутым в непромокаемый синий плащ.

— Знаю, — он вздохнул. Дождь вымыл из него остатки сил.

— Вы тоже биолог? — не отставала она, кокетливо глядя на него из-под капюшона. — Вы возвращаетесь в Сиануквиль?

Гарри скользнул по ней пустым взглядом.

— А где ваш дождевик? — поинтересовалась она. — Забыли в автобусе? Если хотите, я дам вам запасной.

Она, не дожидаясь ответа, выудила из своей безразмерной сумки синий сверток. Гарри безропотно позволил ей закутать себя в целлофан. Они выбрались из толпы и двинулись к стоянке.

— Расскажите мне, что они там нашли? — горячо зашептала дама, подходя к ярко раскрашенному автобусу.

Гарри в последний раз обернулся посмотреть на сливающийся с темнотой дом.

За окном накрапывал дождь. Он растянулся на шелковом покрывале, лениво щелкая пультом от телевизора. Он все еще не мог перестроиться, приспособиться к другому времени, постоянно мерз и испытывал голод. Рядом с кроватью стояла початая бутылка виски, пол был заставлен грязными тарелками. На дверях номера круглосуточно висела табличка: «Не беспокоить».

Он отвык от цивилизации. Ощущал себя изгоем. Никто не знал о его возвращении, он превратился в невидимку и опасался, что со временем исчезнет окончательно.

На экране мелькнуло знакомое женское лицо, он сделал звук погромче. У ведущей были красивые ноги, как у породистой лошади, упругие икры, тонкие лодыжки. Он с удовольствием рассмотрел ее грудь, упакованную в пышные кружева рубашки.

— Сегодня мы обсуждаем недавние события в Камбодже, потрясшие весь мир, — она проникновенно посмотрела в камеру. Зазвучала мелодия заставки. — У нас в гостях атташе по культуре при консульстве Франции в Санкт-Петербурге Мадлен Делакруа. Добрый вечер, Мадлен.

— Добрый вечер.

— Вы прекрасно говорите по-русски, — ведущая улыбнулась большим, красиво очерченным ртом.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила гостья.

— Вы позволите, если я без предисловий, прямо спрошу вас, как все это связано с вашей страной, с Францией? Мне не совсем понятно.

Мадлен приветливо улыбнулась зрителям:

— Вы правы, многие не понимают…

Он сделал звук потише. Она выглядела постаревшей. Когда они встретились впервые, она поразила его своей уверенностью и чувственностью, которую было невозможно скрыть за маской воспитанной сдержанности.

Зазвонил телефон.

— Я внизу в баре.

Он не успел ответить, как она уже положила трубку.

Вечер только начинался, в полупустом баре отеля была занята лишь пара столов. Пианистка в бархатном платье полушепотом перебирала клавиши рояля.

— Не ожидал тебя сегодня, — он опустился в мягкое кресло напротив нее. — Только начал смотреть твое выступление по телевизору.

— Его повторят, — Мадлен отмахнулась. — До тебя не дозвониться.

— Я отдыхал, наслаждался покоем. — Он жестом подозвал официанта.

— Ты привез?

— Так сразу, — он укоризненно посмотрел на нее, откидываясь на спинку кресла. — Выпьем?

— Ну что ж. Я буду…

— Коньяк с содовой, — опередил он, — я помню.

Мадлен покопалась в сумочке.

— Будешь? — ее рука вынырнула на поверхность с горстью маленьких фиолетовых конфет.

— Я думал, они закончились еще в Камбодже.

— Все, что осталось, — она рассыпала карамель по столу. — Не могу представить, как жила без них раньше. Андре обещал прислать еще, внимательный человек, видел меня всего один раз, а про конфеты не забывает. Как ты добрался?

— Прекрасно, — он взял конфету и развернул шуршащую обертку. — Какие у тебя новости?

Она пожала плечами:

— Через месяц отзывают во Францию. Наша неудача не способствовала развитию моей карьеры.

— Мне тоже все это не очень просто далось.

— Ты получил деньги, — сухо заметила она, чиркнув спичкой о фирменный коробок.

Он понимающе улыбнулся:

— Зачем тебе работа атташе с твоими связями, заказами?

— Ради связей, заказов, — она посмотрела на него сквозь дым.

Он полез во внутренний карман и протянул ей конверт:

— Здесь все, кроме наличных денег.

На стол выпал паспорт, вздувшийся от воды, кошелек и несколько бумаг с размытыми записями. Мадлен порылась в вещах и выудила маленькую пожелтевшую фотографию.

— Остальное можешь выбросить, — равнодушно сказала она, разглядывая фото.

Официант принес напитки, они чокнулись.

— Можно? — попросил он, протягивая руку. — Где это вы?

— Фотобудка на Лионском вокзале.

— А ты сентиментальна, — он вернул снимок. — Трудно поверить, что ты провела с ним целый год только ради информации. Мне любопытно, — он взглянул на нее через стекло бокала, — что было раньше — «вы» или заказ?

Она затушила окурок в чистой пепельнице и в упор посмотрела на него:

— Любовь. Сначала была любовь, Гарри. Так же, как и у тебя.

Он вернулся в номер и улегся на кровать. Он уже давно порывался уехать, но дальше фойе так и не оказывался. Впервые за многие годы деньги не являлись якорем, тянувшим его ко дну, но он чувствовал себя неподъемно тяжелым.

Тоска, страх. Возникший вакуум раз за разом вынуждал его возвращаться в прошлое. Он потянулся и взял с прикроватного столика пузырек с таблетками. С ними он чувствовал себя невидимым и легким. Как они живут здесь? Он ощущал постоянную слабость.

Он запил таблетку виски и щелкнул пультом телевизора.

В новостях все еще говорили об этом. «Золотая тайна Индокитая». Он нажал на кнопку. «Сенсация в бывшей французской колонии. Сколько стоит бог». Он снова переключил канал. «И вновь о произошедшем в Камбодже. Все еще остается неясным, какова дальнейшая судьба главной находки нового века. Буддисты всего мира радуются обретению потерянной святыни».

Диктор оторвал взгляд от бумаг, на экране замелькали кадры недавней хроники. Борей-Бокор, затянутый туманом, королевская резиденция, казино, монахи в красных одеждах, несущие статую на бамбуковом помосте.

«Знаменитая золотая статуя Майтрейи, в буквальном переводе „связанного дружбой“, была случайно обнаружена рядом с одним из домов на вершине Слоновых гор.

Реликвия, более шестисот, лет считавшаяся утерянной, чудесным образом вернулась, появившись в прямом смысле слова из-под земли. Ее таинственное исчезновение много веков назад обросло огромным количеством мифов. Все несчастья, которые обрушивались на Камбоджу в последние шестьсот лет, буддийская часть населения связывала именно с фактом ее пропажи.

Правители камбоджийской империи почитали золотую статую Майтрейи как живое божество. Она служила абсолютной защитой от внешних и внутренних врагов. Сгинула великая цивилизация Ангкора, Камбоджа пережила кровавую власть Пол Пота, вьетнамскую оккупацию, и вот долгожданное освобождение от терзавших страну невзгод.

Майтрейя — единственный бодхисатва, которого признают представители всех основных направлений буддизма. Он считается преемником Будды и родится на земле, когда длительность существования человечества превысит восемьдесят тысяч лет. По легенде, Майтрейя снизойдет к людям для окончательного уничтожения нечестивых, обновления творений и восстановления чистоты.

Золотая статуя, найденная в Камбодже, считается единственной древней скульптурой, слепленной с оригинала и воплощающей присутствие Майтрейи на земле до его реального появления. Он изображен сидящим на троне в европейской позе (со спущенными ногами), что указывает на его готовность прийти в наш мир.