Опасные тропы натуралиста (Записки ловца змей)

Дикобразов в ущелье, видно, было много. Почти за каждым изгибом ущелья я замечал их тропы. На пыли тропы, по которой мы ехали, Аман показал мне отпечатки их лап, а черно-белые длинные иголки, потерянные дикобразами, я подбирал и втыкал в поля шляпы.

Мне очень хотелось увидеть живого дикобраза, но он выходит кормиться уже в темноте и возвращается в свою нору еще до рассвета.

Ночевали мы на лужайке возле родника. Ночь прошла без происшествий, а перед рассветом с топотом прискакали стреноженные ослы и едва не свалили нашу палатку.

-- Эге-гей! -- закричал выскочивший наружу Аман и выстрелил из ружья.

-- Что там такое? -- в один голос спросили мы с Костей.

-- Наверное, волки к ослам подбирались, -- ответил Аман. Я взял винтовку и тоже вылез из палатки. Ослы тревожно прядали ушами и испуганно жались к нам. Мы осмотрелись, но никаких волков не обнаружили.

Костя завозился, сладко, протяжно зевнул и спросил:

-- Ну как, прогнали волков?

-- Прогнали, -- ответил Аман и тоже зевнул. Я хотел было залезть обратно в палатку, чтобы понежиться в теплом спальном мешке (воздух в ущелье был весьма свеж), но Аман сказал:

-- Спать больше некогда. Вон видишь, утренняя звезда уже горит. Скоро светать начнет. Давай-ка чай кипятить и в дорогу собираться. Путь нам еще предстоит неблизкий. Хорошо, если в Ай-Бадам к вечеру придем. По дороге Костя опять будет кого-нибудь ловить и задержит нас.

Вспыхнула спичка. Маленький огонек перебежал на клочок газеты, потом перекинулся на стружки и сухие веточки под катышками сухого навоза. Потянуло душистым дымком. Катышки кизяка занялись синими язычками пламени, и скоро запрыгала, задребезжала крышка на чайнике.

Мы уселись кружком пить чай, а ослы подошли к огню и продолжали настороженно прислушиваться.

-- Вот как напугались, -- засмеялся я. -- До сих пор в себя не придут.

-- Нет, -- возразил Костя. -- Ослы зря тревожиться не станут. Поблизости есть какой-то зверь.

Аман внимательно посмотрел на ослов и сказал:

-- Ослы не только чуют зверя, они его видят. Смотрите, как напряженно все они уставились в одно место!

Мы с Костей, как по команде, повернулись в ту же сторону. Мутная предрассветная тьма. Даже кусты, росшие метрах в десяти, не были видны.

-- Пейте-ка лучше чай, -- сказал Костя. -- Остывает. Волки уже удрали по меньшей мере на километр.

Горячие кружки приятно согревали руки. Галеты аппетитно похрустывали на зубах.

Медленно светало. Тьму сменила серая мутная мгла. Она была ничуть не лучше, чем тьма, и от костра уходить не хотелось, но проводник решительно поднялся.

-- Костя, собирай посуду и остатки еды. Леша, пошли ослов поить!

Возле родника ослы не захотели подходить к кустам, которые росли на подступавшем склоне. Они захрапели и метнулись назад.

-- Там кто-то есть, -- сказал проводник.

Я поднял камень и бросил его в кусты. Там кто-то пискнул и завозился. Ослы снова шарахнулись и едва не сбили с ног подходившего Костю. Аман опрометью кинулся за ружьем. Через минуту он вернулся обратно и, вскинув ружье, хотел выстрелить в шевелившиеся кусты.

-- Подожди! -- остановил его Костя. -- Ты видишь, в кого стрелять?

-- По звуку выстрелю!

-- А может быть, это не волк!

Аман опустил ружье.

-- Леша, давай выгоняй зверя камнями!

Я забросил в кусты, наверное, не меньше сотни больших и маленьких камней, но все было безуспешно. Тот, кто прятался в кустах, перебирался с места на место, но на лужайку не выходил.

-- Нужно подождать, пока совсем рассветет, и узнать, кто же это! -сказал Костя. -- Леша, иди возьми винтовку. Она может пригодиться!

О том, что нам нужно двигаться дальше, мы забыли и стояли с ружьями наготове, словно часовые. Через полчаса стало совсем светло, и мы хорошо видели, как шевелятся кусты в том месте, где находится неизвестное нам существо.

-- Давайте оттесним его из кустов на открытое место, а уж от наших выстрелов ему не уйти! -- сказал Аман.

Мы ринулись в кусты и стали прочесывать заросли. Кусты были необычайно колючими. Маленькие, но очень острые иголки торчали даже на листьях. Они прокалывали брюки, куртки, впивались в тело. Я уже пожалел, что ввязался в это дело, и следил лишь за тем, чтобы уклониться от иголок, а не за тем, где двигается неизвестный зверь, как вдруг Аман закричал:

-- Вот он!

Из кустов на лужайку выбрался волк. Он кое-как ковылял, едва передвигая передние лапы.

-- Лешка! -- крикнул Аман. -- Не стреляй! Живым возьмем!

Не обращая внимания на колючки, он ринулся через кусты на лужайку. Его примеру последовали и мы с Костей. Оставляя на кустах клочки брюк и рубах, а в коленки и в низ живота собирая десятки колючек, мы, как танки, проломились через кусты и тоже выскочили на лужайку.

Увидев нас, волк сделал несколько неловких скачков, но тут же повалился на бок и тоскливо завыл.

Ослы, заслышав этот вой, поскакали по ущелью прочь от нас. Кто их знает, куда бы они ускакали, если бы за ними не погнался Костя. Аман подбежал к волку сзади, но тот быстро повернулся к нему головой и щелкнул зубами. Я хотел отвлечь зверя, но он все равно огрызался. Тогда Аман положил ружье на землю и стал снимать свой ватный халат.

-- Отвлеки его на минутку! -- сказал он мне. Я затопал ногами и закричал на волка. Он повернулся ко мне, и в то же мгновение Аман набросил халат ему на голову.

Волк попытался сбросить халат, но Аман навалился на зверя и туго обвернул его голову полами. Волк затих.

Зверь был очень худ. Шерсть у него торчала клоками, а ребра и позвонки можно было довольно легко пересчитать.

-- Давай, Леша, лапы ему связывай!

Я побежал за веревкой и, как на грех, никак не мог ее отыскать.

-- Да отрежь ты растяжки у палатки! -- закричал Аман, увидев, что я бестолково топчусь возле вьюков.

Задние лапы волка я связал довольно быстро, но когда схватил левую переднюю, то укололся. Выпустил ее, схватил правую и тоже укололся.

В обеих передних лапах волка торчали дикобразьи иголки. Вот почему он не мог бежать!

Но вот и передние лапы зверя связаны. Аман поднялся и сдернул халат с его головы. Морда зверя распухла и была утыкана черными иглами, словно подушка с иголками. Две иглы торчали и из груди.

-- Здорово тебя разделали! -- сочувственно сказал Аман волку.

Тот не принял его сочувствия и снова жалобно завыл. Вой волка перекрыла громогласная ругань Кости. Пока мы возились с волком. Костя с трудом завернул удиравших ослов и уже подгонял их к лагерю, как вдруг, услышав волчий вой, ослы повернули и снова поскакали прочь от лагеря. Хорошо, что они были стреножены. Иначе догнать и завернуть их было бы невозможно.

-- Не вой, дура! -- сказал Аман, обращаясь к волку. -

Убивать тебя никто не собирается. Сейчас мы из тебя и иголки вытащим!

Проводник ухватил волка за уши, петлей веревки затянул ему пасть и занялся хирургией, если так можно назвать то, что он делал.

Он выдергивал иголки без малейшего колебания. Волк взвизгивал и вертел головой. По морде зверя текла кровь, смешанная с гноем. Аман тряпкой обтер морду зверя и засыпал ранки пылью, которую собрал тут же на тропе.

-- Зачем тебе живой волк? -- спросил я проводника.

-- Это волчица. Молодая. Глупая. Оголодала и напала на джейру. Если не мы, от иголок она погибла бы. Я ее приручу. Давно хотел такую найти. Теперь нашел. От нее и Сары хорошие щенки будут.

-- От пыли у нее заражение будет, и она подохнет.

-- Ничего не случится. Я у Сары раны всегда пылью засыпаю. Хорошо заживают.

-- А как ты ее повезешь?

-- Она на осле поедет. Я пешком пойду.

Когда я рассказал о таком методе лечения знакомому профессору-медику, он объяснил, что для лечения животных такой метод, может быть, и пригоден, потому что на юге Узбекистана солнце нагревает пыль до семидесяти -восьмидесяти градусов тепла, и происходит как бы естественная пастеризация пыли, но для лечения ран у людей он не рекомендовал применять пыль. В пыли могут быть всякого рода микробы.