Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан

Тур не успел сделать фотографию. Когда они вошли в дом, последний сын Тиоти уже лежал мертвый, завернутый в белое. Несчастный отец не ответил на их вопрос, сколько всего у него было детей.

Тур и Лив не заболели, так как их организмы могли сопротивляться гриппу. Но не так обстояло дело с туземцами, которые никогда прежде не сталкивались с этой инфекцией. У них не было лекарств, они не знали правил гигиены и не понимали опасности заражения, поэтому оказывались бессильны перед болезнью. «Цивилизация — это медицина», — сказала Лив, когда они оказались на королевской террасе ^{155}.

Тур, выполняя свой план возвращения к природе, решил, что не следует брать с собой лекарства — ведь лекарства это часть цивилизации. Но теперь, увидев страдания, к которым привело отсутствие лекарств, он вынужден был признать, что и у цивилизации есть положительные стороны.

Опустилась ночь. Тур и Лив находились под влиянием впечатлений, полученных ими в деревне; впервые после приезда на Фату-Хиву они почувствовали беспокойство — что-то было не так ^{156}. И могли ли они быть уверены, что сами не заболеют?

Больше всего они боялись слоновой болезни ^{157}.

Спустя некоторое время на якорь у деревни встало новое судно. Это была никем не ожидавшаяся «Тереора». Сообщение о ее прибытии на королевскую террасу привез специально присланный из деревни всадник. Капитан Брандер не хотел отправляться в дальнейшее плавание, пока не поговорит с Туром и Лив. На одном из южных островов кто-то сказал ему, что они оба заболели слоновой болезнью и ждут судно, чтобы отправиться восвояси.

На каяке, выдолбленном из ствола дерева, туземцы доставили Тура и Лив на «Тереору». Старый морской волк с радостью убедился, что слухи об их болезни оказались ложными и они оба живы и здоровы. Однако он беспокоился за их дальнейшую судьбу и по-прежнему настаивал, что им нужно возвращаться на Таити. Но Тур и Лив убедили его, что они никогда не жили так хорошо, как сейчас, и даже в мыслях не собираются возвращаться в тот мир, из которого вышли ^{158}.

Супруги лишь попросили капитана взять с собой несколько писем, которые они написали своим родителям. И, наконец, Тур и Лив попросили его передать привет Терииероо.

Капитан Брандер пообещал позаботиться о письмах и передать привет вождю, усыновившему Тура и Лив. Он хорошо угостил их — они сидели за столом до тех пор, пока не пришла пора прощаться. Когда они перелезали через леера, Брандер как и в прошлый раз подумал, что возможно больше никогда не увидит их снова. Он провожал каяк глазами до тех пор, пока они не высадились на пляж. Через минуту Тур и Лив скрылись за деревьями.

Как обычно, в деревне, когда капитан Брандер завернул в бухту и встал на якорь, началась суматоха. Приход судна был редким событием в однообразной жизни и привлекал всеобщее внимание. Первая шлюпка с корабля еще только спускалась на воду, а шумные туземцы уже толпились на берегу, готовые ее встретить. Они сразу же узнали фигуру в тропическом шлеме.

— Отец Викторин…

Отец Викторин. Католический священник, настроивший свою паству против Тура и Лив, развязавший религиозную войну против протестантского пастора

Испытывая одновременно страх и радость, островитяне помогли священнику выбраться на берег, подняв его на своих сильных руках, чтобы не намокла сутана. Его багаж был доставлен к маленькому домику у церкви, где он жил, когда бывал на Фату-Хиве.

Эпидемия отступила, но падре понимал, что жизнь на острове наладится не скоро и поспешил сюда, чтобы туземцы могли посещать церковь и получать здесь необходимое им утешение. Первым делом священник захотел узнать, что происходило на острове за время его отсутствия, и Иоане, облеченный общим доверием, взял на себя обязанность все ему рассказать. То, что Иоане, помимо прочего, происходил из королевского рода и был зятем префекта, придавало его миссии соответствующий вес. Иоане сообщил отцу Викторину главную новость: несколько месяцев назад на острове появились двое белых, которые не отправились дальше с судном, а поселились в верхней части долине Омоа. В деревне их видели только тогда, когда они навещали Пакеекее и его звонаря.

Отец Викторин, потрясенный, уставился на Иоане. Он тридцать три года, находясь на службе у Папы, провел на островах, и точно знал: если белые приезжают сюда и остаются, то это наверняка миссионеры. У него еще были свежи воспоминания о событиях на Такароа. На этом маленьком атолле архипелага Туамоту, расположенном между Маркизскими островами и Таити, жили триста человек, и все они были католиками. Но однажды двое братьев из мормонской Церкви Иисуса Христа Святых последних дней высадились на берег и — раз, два! — все туземцы стали мормонами. Падре ни секунду не сомневался, что мужчина и женщина, поселившиеся на Фату-Хиве, занимаются тем же вредным для Святого Престола делом. Лишнее подтверждение своей гипотезе он увидел в том, что они общались исключительно с отвратительным протестантом Пакеекее.

Отец Викторин, не медля, собрал паству к мессе.

На королевской террасе о том, что отец Викторин начал свои проповеди, узнали от Тиоти. Теперь, когда падре вернулся, религиозные противоречия на острове получили новую жизнь. Звонарь и его жена выжили во время эпидемии, но детей их забрал Господь.

Тиоти принес с собой немного рыбы. Пока Лив пекла ее на углях, Тур с нетерпением ждал рассказа Тиоти о маршруте запланированного ими похода. Вместе с одним деревенским жителем в качестве проводника они собирались отправиться к странным пещерам на противоположной, восточной, стороне острова. Ходили слухи, что там спрятаны различные старинные предметы, украшения и небольшие каменные фигурки богов, а входы в пещеры охраняли большие вырезанные из дерева тики.

Крутые горы не позволяли добраться до пещер по суше. Но и морской путь предстоял достаточно трудный, поскольку на востоке острова дул постоянный пассат, а у берега был сильный прибой. Выдержать путешествие могло только большое каноэ, в деревне таких было три. За немалые деньги Тур нанял одно из них с «экипажем» из четырех гребцов.

Никто из нынешних жителей деревни не бывал в пещерах, которые, согласно местным верованиям, принадлежали предкам и охранялись табу. Проводник, знакомый Тиоти, когда-то побывавший у пещер, так и не осмелился войти внутрь, поскольку боялся тики; он ограничился тем, что заглянул в пещеру снаружи.

Тур с нетерпением ждал, пока Тиоти заговорит.

Тиоти почесал спину и наконец с большой неохотой начал разговор. «Похода к пещерам не будет, — сказал он. — Гребцы не хотят отправляться в путь».

Хейердал подумал, что туземцы просто ленятся и не хотят грести. Но нет, оказывается, причиной всему возвращение на остров отца Викторина. Когда падре узнал, что в джунглях живут двое белых, которые общаются с Пакеекее, он тут же собрал всех католиков в церкви. В проповеди своей он напустился на Тура и Лив, назвав их еретиками. Им нельзя помогать, заявил отец Викторин, зато их можно обманывать. Нет никакого греха в том, чтобы лгать людям, которые не придерживаются правильной веры. И если кто-то все же будет вынужден им что-то продать, нужно не стесняться просить самую высокую цену. Священник без труда уверил свою паству, что каковы бы ни были намерения Тура и Лив, на остров они пришли отнюдь не с благой целью.

Отец Викторин призвал прихожан следить за каждым шагом еретиков. Все прихожане должны были стать его шпионами ^{159}. Под конец проповеди, когда туземцы уже покидали церковь, он потребовал от них сделать все, что в их силах, чтобы заставить белых пришельцев покинуть остров ^{160}.