Два года каникул

Нужно было надеяться на это, потому что и теперь опасность была не меньше, чем ночью, когда яхте пришлось выдержать бурю в открытом море. Дети, прижимаясь друг к другу, считали себя погибшими, когда волна переливалась через борт и покрывала их пеной. Удары были еще сильнее оттого, что яхта не могла заслониться парусами. Несмотря на то, что она вздрагивала и ударялась задней частью киля о гребень рифа, пробоины еще не было. Бриан и Гордон, спустившись вниз, убедились, что вода не пройдет в трюм, и успокаивали, насколько могли, своих товарищей, особенно малышей.

— Не бойтесь, — постоянно повторял Бриан. — Яхта прочная. Берег близко… Подождите, и мы постараемся добраться до него.

— Зачем же ждать? — спросил Донифан.

— Да, зачем? — прибавил Уилкокс, мальчик лет двенадцати. — Донифан прав… Зачем ждать?

— Потому что море еще неспокойно и мы можем наскочить на скалы, — ответил Бриан.

— А если яхта разобьется?! — воскликнул третий мальчик, по имени Феб, почти одного возраста с Уилкоксом.

— Не думаю, чтобы можно было этого опасаться, — возразил Бриан, — пока прилив уменьшается. Когда же наступит отлив и стихнет ветер, мы будем пытаться спастись.

Бриан был прав. Разница в уровне прилива и отлива в Тихом океане довольно значительна. Имело смысл подождать несколько часов, особенно если стихнет ветер. Может быть, после отлива часть рифа выступит из воды. Тогда не так будет опасно оставить яхту и достичь берега, находящегося в четверти мили от них.

Хотя это и был благоразумный совет, но Донифан и некоторые другие мальчики не хотели следовать ему. Они отошли в сторону и обсуждали создавшееся положение.

Ясно было, что Донифан, Уилкокс, Феб и Кросс не соглашались с Брианом. Во время долгого плавания «Sloughi» они потому только повиновались Бриану, что у него было больше навыка, чем у них, и решили, что, как только сойдут на сушу, снова будут пользоваться свободой действий — особенно Донифан, считавший себя умнее и способнее Бриана. Кроме того, Донифан давно завидовал Бриану, а так как последний был француз, то молодые англичане неохотно повиновались ему.

Можно было опасаться, что это настроение увеличит трудность положения, и без того тревожного.

Донифан, Уилкокс, Кросс и Феб смотрели на пространство, покрытое пеной водоворота. Самый искусный пловец не мог бы бороться с отливом. Совет подождать несколько часов был вполне основателен. Донифану и его товарищам пришлось в этом убедиться, и они вернулись на корму, где находились самые маленькие. В это время Бриан говорил Гордону и окружавшим его мальчикам:

— Мы не должны разлучаться… Иначе мы погибнем.

— Не намереваешься ли ты и теперь командовать нами?! — воскликнул Донифан, услышав его слова.

— Ничего подобного, — ответил Бриан, — но для общего нашего спасения надо действовать согласно.

— Бриан прав! — прибавил Гордон, хладнокровный, серьезный мальчик, никогда не говоривший необдуманно.

— Да!.. Да!.. — закричали еще двое или трое мальчиков, которых тайное предчувствие заставляло быть на стороне Бриана.

Донифан не возражал; со своими товарищами он отошел в сторону, дожидаясь удобного момента для высадки на берег.

Что это была за земля? Был это какой-нибудь остров Тихого океана или материк? Этот вопрос можно было решить только тогда, когда яхта приблизится к берегу и можно будет его рассмотреть. Впадина, образующая большой залив, оканчивалась двумя мысами, — один довольно возвышенный и отвесный к северу, другой к югу. Что было за этими двумя мысами, Бриан не мог рассмотреть в подзорную трубу.

Если это остров, то как им покинуть его, если нельзя будет снять яхту с мели и во время прилива она разобьется о рифы. А если этот остров еще и необитаем — в Тихом океане есть и такие, — то как они будут поддерживать свое существование?

На материке было больше возможности спастись, так как это могла быть Южная Америка и во владениях Чили или Боливии они нашли бы помощь если и не сейчас, то по крайней мере через несколько дней, хотя опять-таки поблизости были бы пампасы и могли встретиться разные опасности. Но в данную минуту важен был только вопрос, как добраться до суши.

Видимость была настолько хорошая, что можно было разглядеть впереди песчаное побережье, за ним утес и группу деревьев посередине. Бриан даже указал на устье реки по правую сторону берега.

Хотя этот берег не представлял ничего привлекательного, но зелень деревьев указывала на известное плодородие почвы. Вероятно, за утесом растительность, защищенная от ветра, была еще лучше.

Не было заметно, чтобы в этой части берега жил кто-нибудь. Не видно было ни дома, ни хижины, даже при устье реки. Может быть, туземцы, если и были таковые, предпочитали жить внутри страны, где они были более защищены от резких ветров.

— Я совсем не вижу дыма, — сказал Бриан, опуская подзорную трубу.

— И около берега нет ни одной лодки, — заметил Моко.

— Их и не может быть, ведь там нет гавани, — возразил Донифан.

— Ее и не нужно для этого, — заметил Гордон. — Рыбачьи лодки могли остановиться в устье реки, если бы буря заставила их уйти из открытого моря.

Замечание Гордона было справедливо.

По той или по другой причине, но не было видно лодок, и эта часть берега казалась необитаемой. Можно ли на нем жить, если потерпевшим крушение детям придется там остаться несколько недель? Вот что главным образом должно было их занимать.

Между тем начинался отлив, хотя очень медленно, благодаря ветру, становившемуся слабее. Нужно было быть наготове к тому моменту, когда образуется удобный проход между рифами.

Было около 7 часов. Каждый старался принести на палубу яхты самые необходимые вещи, а остальные собрать, когда яхту прибьет к берегу. И маленькие, и большие принялись за дело. На яхте был довольно большой запас консервов, галет, соленого и копченого мяса. Их упаковали в тюки, рассчитанные по силам старших мальчиков.

Но чтобы перевезти все на берег, необходимо, чтобы скалы показались из-под воды. Обнажатся ли скалы до берега при отливе?

Бриан с Гордоном старательно наблюдали за морем. По мере того как ветер стихал, оно становилось тише, стихал и рев буруна, таким образом, легко было заметить убывание воды по выдающимся верхушкам скал. Яхта накренилась на левую сторону, и можно было опасаться, что она опрокинется набок.

В таком случае вода зальет палубу прежде, чем они покинут яхту, и их положение станет очень серьезным. Как было жаль, что шлюпки унесло во время бури. На них Бриан и его товарищи могли бы теперь добраться до берега и было бы легко устроить сообщение между берегом и яхтой, чтобы перевезти необходимые вещи, которые пришлось оставить на судне. А теперь, если она будет разбита в следующую ночь, куда будут годны оставшиеся вещи? Провизия вся испортится. Потерпевшим крушение придется ограничиться одними дарами этого берега. Вдруг на носу раздались крики. Бакстер только что сделал важное открытие. Одна из лодок яхты находилась между ватерштагами. В этом ялике не могло поместиться 5–6 человек, но так как он был цел — что было освидетельствовало, едва они втащили его на палубу, — то им можно было воспользоваться. Надо было только подождать, чтобы вода спала больше. В это время возник спор, в котором приняли участие Бриан и Донифан. Дело в том, что Донифан, Уилкокс, Феб и Кросс, завладев яликом, собирались спустить его за борт, когда Бриан подошел к ним.

— Что вы хотите делать? — спросил он.

— Ехать в этом ялике, — ответил Уилкокс.

— Да, — возразил Донифан, — и ты не посмеешь нам помешать!

— Нет, посмею, — сказал Бриан, — я и все те, которых ты хочешь покинуть.

— Покинуть? С чего ты это взял? — надменно возразил Донифан. — Я никого не хочу покидать, слышишь? Добравшись до берега, один из нас приведет ялик обратно.

— А если его нельзя будет вернуть! — воскликнул Бриан, едва сдерживаясь. — Если он разобьется об эти скалы!

— Садитесь, едем! — сказал Феб, отталкивая Бриана. С помощью Уилкокса и Кросса он поднял ялик, чтобы спустить его на воду.