Водители фрегатов

вшихся в самых отдаленных частях острова. Рутерфорд жадно прислушивался к этим рассказам. А вдруг ему расскажут, что к берегу подошел корабль белых людей и остановился в такой-то бухте? Он ждал этой вести скорее со страхом, чем с надеждой. Ведь бежать им не удастся, даже если корабль придет.

Но месяцы шли за месяцами, а слухов о корабле не было.

Однажды рано утром Эмаи покинул деревню, взяв с собой Эшу и почти половину своих воинов. Из разговоров Рутерфорд узнал, что Эмаи отправился по окрестным деревням созывать младших вождей на войну с кровожадным Сегюи, верховным вождем соседнего племени. Уходя, Эмаи поручил управление деревней своему племяннику.

Жизнь пленников стала еще скучнее. Они лишились даже Эшу, которая ежедневно развлекала их своей болтовней. И Рутерфорду не с кем было ходить на охоту.

В течение долгих недель деревня ничего не слыхала о своем вожде. Пленников совсем перестали кормить. Рутерфорд понял, что, если его не отпустят на охоту, им придется умереть с голоду. Наконец он услышал, что племянник Эмаи собирается поохотиться вместо с несколькими воинами. Рутерфорд стал просить, чтобы и его взяли с собой. Племянник Эмаи согласился.

Охота оказалась неудачной. Эмаи захватил с собой на войну все ружья, какие были в деревне, и Рутерфорду пришлось стрелять из рогатки. Он почти ничего не убил и в унынии бродил по холмам.

А тем временем Джек Маллон лежал у себя дома на сене и старался заснуть, чтобы не думать о своей печальной участи. Вдруг дверь скрипнула и отворилась. Джек испуганно вскочил. На пороге стоял старый, сгорбленный новозеландец.

Джек Маллон не раз уже встречал на улице деревни этого новозеландца. То был старый знахарь, колдун и татуировщик. Если кто-нибудь из жителей деревни заболевал, в хижину приводили этого старика, и он лечил больного заклинаниями и надрезами на теле.

Джек робко вышел навстречу знахарю. Когда Рутерфорд уходил на охоту, Джек испытывал постоянный ужас и боялся всякого пустяка. Но гость держал себя очень дружелюбно. Он нагнул голову и потерся своим носом о нос Джека.

— Мать Эмаи очень больна, — сказал он. — Эмаи рассердится, если, вернувшись, узнает, что она умерла. Я должен ее вылечить. Я должен ей разрезать правое плечо, чтобы болезнь вышла из со тела. Но у меня нет острого ножа. А мне нужен очень острый нож. Ножи белых людей острее наших. Дай мне свой нож, и я вечером принесу его тебе обратно.

Джек не знал, как поступить. Когда не было Рутерфорда, он никогда не знал, как поступить. Если он даст свой нож знахарю, тот, пожалуй, не вернет его. И если не даст, знахарь рассердится и мало ли что может сделать.

И он решил дать.

— На, возьми нож, — сказал он, — но непременно верни его вечером. Этот нож подарил мне Эмаи. Он рассердится, если узнает, что ты не вернул мой нож.

Знахарь взял нож и пошел к хижине вождя, а Джек Маллон лег на сено и закрыл глаза.

Начало уже смеркаться, когда знахарь снова появился у дома пленников. Рутерфорд все еще не возвращался с охоты. Маллон,