Водители фрегатов

ели в срубе сухой травой. Для бойниц Рутерфорд смастерил деревянные затычки вроде пробок — этими затычками можно было закрывать бойницы изнутри. Дверь он соорудил из толстых досок и, за неимением железных петель, повесил ее на деревянные. Она закрывалась большой сосновой щеколдой.

Печь Рутерфорд вылепил из глины и поставил ее перед домом, под открытым небом. Он с гораздо большим удовольствием поставил бы ее внутри дома, но ему теперь были хорошо известны обычаи новозеландцев, и он знал, что они сочтут его жилище оскверненным, если он станет готовить в нем пищу. А оскверненное жилище надо немедленно разрушить.

Эмаи решил быть щедрым до конца и подарил им тот котел, который Рутерфорд тащил, чтобы помочь Эшу. Благодаря этому котлу они могли готовить себе пищу по-европейски.

Дом-крепость наконец был готов. Из его двери открывался вид на всю улицу до самой калитки в частоколе.

Охота

Вернувшись в родную деревню, Эшу совсем перестала обращать внимание на пленников. Былая ее дружба с Рутерфордом, казалось, исчезла. Она уже не болтала с ним, как прежде, целые часы. Она засыпала раньше, чем он возвращался с работы, и уходила в поле раньше, чем он просыпался. Все мысли Эшу были заняты подругами ее детства, с которыми она встретилась после долгой разлуки, и о Рутерфорде она не думала. Они почти не виделись. Она не пришла ни разу даже посмотреть, как он валит сосны и строит дом.

Но так было только вначале. На другой день после переселения пленников из хижины Эмаи в дом-крепость она появилась у их порога. Дом поразил ее своей массивностью и вышиной. Он был только на пол-локтя ниже хижины ее отца. Она с уважением похлопала ладонью по свежим бревнам.

— Какой крепкий дом! — сказала она, обращаясь к Рутерфорду. — Его не могли бы повалить все наши воины, если бы собрались вместе. Скажи, на твоей родине много таких домов?

— На моей родине в таких живут только самые бедные люди, — ответил Рутерфорд, — а дома богатых больше деревьев и похожи на горы.

— А ты у себя на родине был богатый человек? — спросила девушка.

— Нет, очень бедный.

— А здесь ты будешь богатый. Мой отец полюбил тебя и сделает тебя очень богатым, если ты не убежишь от нас, как хотел убежать твой брат. Он даст тебе много свиней. Ты такой сильный, ты, конечно, отличишься в боях и станешь лучшим нашим воином. В твоем доме не поместится добыча, которую ты возьмешь на войне. Смотри, сколько гвоздей дал тебе мой отец. Он даст тебе еще много разных пещей. Если мой отец увидит, что ты не хочешь убежать от него, ты будешь очень богатый.

— Скажи, Эшу, — спросил ее Рутерфорд, — надолго ты покидала родную деревню?

— Да, очень надолго, — ответила девушка. — Отец всегда берет меня с собой на войну. В последний раз мы странствовали с отцом от одной весны до другой.

— И я видел, как ты обрадовалась, когда вернулась домой, — продолжал Рутерфорд. — Ты, верно, часто вспоминала свою деревню, пока странствовала с отцом?

— Я тосковала все время.

— И я все время тоскую по своей