Глобус 1976

Изучать корону надо потому, что там рождаются космические частицы высоких энергий и электро-

магнитное излучение. Достигая Земли, эти посланцы Солнца взаимодействуют с ее атмосферой,

вызывая нарушения радиосвязи и полярные сияния.

Искусственное солнечное затмение.

На Земле можно устраивать «затмения» при помощи специального прибора — коронографа, в

котором роль Луны играет диск, находящийся внутри телескопа. Однако наблюдения на нем зависят

от яркости неба. Даже в горах можно изучать только самые яркие области короны, находящиеся

вблизи диска Солнца.

И вот ученые решили провести искусственное затмение в космосе.

Для проведения эксперимента еще в состыкованном состоянии корабли сориентировались на

Солнце так, будто они хотели лететь к нему. Затем они расстыковались и разошлись. При этом

«Аполлон» закрыл собой светило для наблюдателей «Союза». В это время происходила съемка

короны.

В это же время с помощью коронографа проводилось наблюдение Солнца с одной из вершин

Кавказского хребта. Впоследствии данные, полученные с Земли и из космоса, сравнивались. Как

заметили астрономы, космическая съемка дала очень много интересного.

Был проделан и еще один эксперимент. В космосе, в условиях глубокого вакуума, с поверхности

корабля все время уходят частицы газа, воды, легколетучих веществ, микроскопические пылинки.

Разрушаются и наружные слои самих кораблей, чему способствуют солнечная радиация и крошечные

метеорные частицы. Эта «атмосфера» изменяет оптические свойства окружающей корабль среды, а

это вносит погрешность в показания приборов. Чтобы исключить помехи в измерениях, надо изучать

«атмосферу» вокруг кораблей. И легче всего это сделать, наблюдая с одного корабля другой.

Цель следующего эксперимента — изучение на высоте полета концентрации атомарного, не

связанного в молекулы, азота и кислорода. Для этого эксперимента необходимы два корабля. Один, в

данном случае «Аполлон», нес спектрометр, другой — уголковый отражатель. Сигнал, испускаемый

спектрометром, отражался от отражателя и возвращался на «Аполлон». На своем пути он

взаимодействовал с атомами азота и кислорода. От их количества зависело ослабление сигнала. Этот

уникальный эксперимент позволил получить совершенно новые, недоступные другим способам, дан-

ные о концентрации атомарного газа.

20 ИЮЛЯ. ОРБИТА

После окончания эксперимента «солнечное затмение» корабли стали снова медленно сближаться

— начиналась вторая стыковка. Это была еще одна проверка стыковочного узла.

Теперь активным кораблем стал «Союз». Для стыковки советским космонавтам пришлось

проделать ряд разворотов корабля, привести стыковочный узел в активный режим, а «Аполлону»

включить двигатели для торможения. В 15 часов 40 минут произошла повторная стыковка, и

космонавты, получив передышку, смогли пообедать. А меньше чем через час произошла оконча-

тельная расстыковка.

Остаток дня космонавты готовились к спуску на Землю. Они прорепетировали все необходимые

маневры для ухода с орбиты, провели заключительные этапы биологических экспериментов., а затем

занялись укладкой вещей. В спускаемый аппарат были перенесены пробы и пеналы с образцами,

пленки со снимками. Перегрузки при спуске требуют особенной тщательности закрепления всех

вещей.

21 ИЮЛЯ. КАЗАХСТАН

Утром, на 95-м витке, космонавты вновь надели скафандры и перешли в спускаемый аппарат. К

спуску все было готово.

— Ориентация точная, — рапортует Леонов, — все нормально.

На девяносто шестом витке, над Атлантикой, сработали двигатели, обеспечив переход на траекто-

рию возвращения. Корабль устремился к Земле. Над Центральной Африкой на высоте около 100

километров были подорваны пиропатроны — приборный и орбитальный отсеки «Союза» были

отброшены от спускаемого аппарата. «Салону», где происходил прием гостей, суждено было сгореть

при входе в плотные слои атмосферы.

На борту нормально, — радирует Леонов. —- Разделение прошло вовремя. Сейчас мы идем над

Африкой. Пески с озерами.

Атмосфера становится все плотней, и спускаемый аппарат, объятый пламенем, несется к Земле.

Обгорает теплоизоляция, не пуская жар внутрь корабля. Все ближе земля. Уже пройдено Каспийское

море.

Все идет хорошо. Иллюминаторы у нас закоптели, трудно что-либо увидеть, доносится голос

Леонова.

— Как самочувствие? — спрашивает Земля.

Отлично, спасибо.

На высоте 10 километров сработал тормозной парашют, а через несколько секунд — и основной. С

вертолетов группы поиска приходит сообщение, что они видят спускаемый аппарат. Отстреливается

теплозащитный экран, открывая сопла двигателей мягкой посадки, но они сработают лишь в

полутора метрах от Земли.

Как и перед стартом, будто по заказу, чтобы сбить жару, над степью прошел дождь.

Группа поиска уже за два дня еще раз прорепетировала все свои действия. В воздухе дежурили по-

исковые вертолеты и самолеты. На волну «Союза» настроились радиостанции.

В 13 часов 44 минуты на экранах телевизоров появился медленно спускающийся оранжево-белый

парашют с плавно покачивающимся на стропах спускаемым аппаратом. Видны похожие на

гигантских стрекоз сопровождающие его вертолеты.

Клубы дыма и пыли поднялись над местом посадки. Отстрелился парашют. И вот виден лежащий

на боку спускаемый аппарат, к нему, в светло-голубых куртках с эмблемой ЭПАС, спешат

высадившиеся с вертолетов участники поиска. Они открывают люк аппарата, помогают космонавтам

отстегнуться от привязных ремней, отсоединить скафандры от систем жизнеобеспечения.

Леонова и Кубасова окружают врачи, друзья, специалисты, журналисты. Здесь же спортивный

комиссар. Медики расспрашивают о самочувствии и — инструкция есть инструкция — осматривают

космонавтов. Фотокорреспондент протягивает мел — и Леонов пишет на черных, обгорелых боках

своего космического дома слово «спасибо». Оно относится не только к кораблю, но и к его

создателям, всем тем, кто помогал в полете.

Следуют ответы на вопросы журналистов, друзей, подоспевших на место посадки целинников. И

вот уже вертолет уносит героев космоса на аэродром. Для советского экипажа эксперимент «Союз» —

«Аполлон» окончен.

25 ИЮЛЯ. ТИХИЙ ОКЕАН

Космические будни «Аполлона» продолжались.

— Мы заняты настолько, что некогда вздохнуть, — сказал в одном из сеансов связи Стаффорд. —

Надо следить и за рыбной фермой на борту, и за океанскими течениями, и за пустынями.

Но всему приходит конец. Настало время посадки и «Аполлона».

В последний день полета астронавтов разбудили народной американской песней, начинавшейся

словами: «Я родился в Оклахоме...»

— Вы там знаете, как разбудить людей, — проворчал оклахомец Стаффорд.

На световой карте мира в Центре горела последняя синусоида — посадочный виток «Аполлона». В

ее конце, в Тихом океане, в 600 километрах от Гавайских островов, обозначена точка. Здесь должен

приводниться космический корабль. Его уже ждал вертолетоносец. Свыше шестисот встречающих

заполнили палубу. Как отметил кто-то из корреспондентов, все это напоминало пристань на большой

реке и обычную толпу, ожидающую прихода парохода, только в этой толпе не было ни одной

женщины.

Вот одинокий «зайчик» на карте проходит Индийский океан. Для специалистов, следящих за

полетом, это означает, что космический корабль включил тормозные двигатели. Над Австралией

отсоединяется командный модуль. Он входит в атмосферу, и Стаффорд с помощью приборов

управляет спуском, стараясь использовать для торможения те минимальные аэродинамические