Африка грёз и действительности (Том 3)

Акционеры получают такую же долю, как три тысячи рабочих, которые собственными руками вырвали из недр земли золотой кирпич и расплачиваются за него не только своим трудом, но и своими легкими, укорачивая свою жизнь наполовину. Что дело обстоит именно так, подтверждается статистикой смертности среди жителей Южно-Африканского Союза.

Средняя продолжительность жизни белых составляет 60 лет, а черных — 34 года, причем раньше других умирают горняки.

Таким образом, Трансваальская горная палата достаточно подробно разъяснила, кому и за что выплачивается определенная доля с каждого золотого слитка. Позабыли только одну деталь: в чем же заключается работа акционера. Каждый волен понимать по-своему «работу» тех, кто с каждого слитка золота отхватывает 424 фунта стерлингов. Злые языки утверждают, что их «труд» заключается в стрижке купонов.

Трансваальская горная палата, однако, то ли по неуместной стыдливости, то ли скорбя душевно, скромно умолчала о самом главном: о том, что в ее залах заседают теперь новые лица и что старые, знакомые фигуры исчезли безвозвратно. Умолчала она о том, что до 1946 года здесь было лишь несколько иностранцев, говоривших по-английски так, словно они разжевывали слова. Это были американцы, которые всеми силами стремились приобрести решающий голос в руководстве золотыми рудниками. Но им не оставалось ничего другого, как скупать отдельные акции по неслыханным ценам. За столом совещаний палаты этим иностранцам были отведены самые скромные места. Им пришлось удовлетвориться весьма тощим пакетиком акций. Никто из британских и южноафриканских магнатов к их голосу не прислушивался. В стране, однако, появилась нефть. Геологи открыли в Оранжевой Республике богатые месторождения. Но истощенная войной Англия не могла предоставить капитал, необходимый для их разработки. Таких денег не было и в Южно-Африканском Союзе.

Рокфеллеровская корпорация «Стандард ойл оф Нью-Джерси» основала новую дочернюю компанию «Америкен Трансвааль корпорэйшн». Этим она обеспечила себе первый трамплин для вмешательства в экономику Союза. Не прошло и года, как эта корпорация поглотила не только все нефтяные месторождения, но и «Южноафриканско-британскую горнопромышленную компанию», тем самым захватив решающие позиции на рудниках и в сотне важнейших промышленных предприятий Южно-Африканского Союза.

Так с одного удара «Малая Америка» оказалась в руках у «Большой». [14]

Размышляя над «исповедью» витватерсрандских горнопромышленников, циничной несмотря на все извращение фактов и приглаживание действительности, мы вспомнили то, что видели в недрах земли под иоганнесбургскими небоскребами: бронзовые, блестящие от пота мускулы шахтеров, падающую золотоносную руду, гудение пневматических перфораторов, изматывающих силы и нервы рабочего. А сквозь все это проглянула другая картинка — зеленоватые купоны и головокружительные суммы ежегодных дивидендов. Ведь эти купоны там, внизу, окружали нас повсюду! Они стекали вместе с потом рабочих, вырастали из невыплаченных пенсов за метры пробуренных отпалочных шпуров и в виде золотоносной руды поднимались в подъемных клетях на поверхность земли. 2500 тонн серого камня ежедневно выдается на поверхность только рудником «Крис»! Восемь полногрузных железнодорожных составов руды! И во всем этом количестве камня скрыто 14 килограммов золота: ни больше и ни меньше! 14 килограммов чистого золота!

Заманчивое предложение

На следующий день мы очутились в таинственной мастерской алхимика, где завершается труд десятков тысяч рук.

Дважды проверяют выданный нам пропуск. Вахтер отпирает замок тяжелых дверей и сам входит в помещение, чтобы запереть его изнутри. Здесь все скорее напоминает старую примитивную литейную, чем плавильню, из которой ежедневно в сейфы компании поступают два слитка чистого золота.

Старший плавильщик расставляет перед собой несколько пузырьков с химическими соединениями и промежуточными продуктами.

— Дробильные мельницы и качающиеся концентрационные столы, на которых механическим путем собираются частицы золота, вы уже видели. Сюда, в эти четыре стены, нам дают только концентрат, смешанный со ртутью — амальгаму, которая содержит от 42 до 43 процентов чистого золота. Сложный процесс, вероятно, не будет интересовать вас во всех подробностях. Золотые слитки, прошедшие первую огневую пробу, вы вряд ли сочтете золотом. Вот, посмотрите. Ну, возьмите в руку и прикиньте на вес! Мы называем это губчатым золотом, — он подал нам серую, покрытую трещинами массу.

— А между тем в нем добрых 90 процентов золота. Но монетные дворы, зубные врачи и ювелиры вряд ли поблагодарили бы нас за такую продукцию. Раствор цианида, цинковая пыль и вторичное восстановление при температуре 400–600 градусов превращают эту безобразную массу в такой вот темнобурый порошок. Он тоже еще не похож на золото. А вот эти конусы — дальнейший промежуточный продукт новой плавки с бурой — вы уже узнаете, не правда ли? Мы их называем корольками, и они представляют собой предпоследний продукт, который затем превращается в слиток. Через минуту вы это увидите. Вам повезло, второй слиток будет готов только поздно вечером.

Мы склонились над пустой керамической формой, установленной на полу. Ее скошенные стенки должны были принять поток раскаленного золота. Старший плавильщик ловким движением открыл печь, и двое рабочих длинными клещами вытащили из нее плавильный тигель, пылавший жаром. Они укрепили тигель в опрокидывающем приспособлении, и в следующее мгновение в подготовленную форму потекла струйка желтого металла. Сколько неисполнившихся страстных желаний, сколько несбыточных мечтаний в бессонные ночи, сколько напрасных усилий, сколько загубленных жизней слились в этой ослепительной струе! Сколько алчных авантюристов открывали новые земли и захлебывались в крови побежденных, чтобы завладеть золотыми сокровищами. Золото и кровь, кровь и золото…

Кровавый ручеек золота сузился до тоненькой нити и иссяк. Порожний тигелек, на стенках которого остался золотой налет, рабочие унесли в сейф и заперли его на два поворота ключа.

Напряженно наблюдали мы за старшим плавильщиком. Стальной линейкой он очистил поверхность золотого слитка и через несколько мгновений опрокинул остывший металл на лопату, как буханку хлеба. Рабочие аккуратно подобрали маленьким веничком в совочек мелкие кусочки золота, которые при выравнивании граней упали на землю, и отнесли их вместе со слитком в отдельную комнату, за стеклянной стеной которой мы увидели колбочки, пробирки и точные пробирные весы под стеклянным колпаком.

Золотой слиток тускло поблескивал в лучах солнца, проникавших в помещение через окно. По форме он напоминал крышу прямоугольного домика со срезанной верхней гранью. Старший плавильщик поставил слиток в такое положение, что две его грани совпали с краями стола.

— Если вам удастся поднять его одной рукой, то можете унести слиток на память, — сказал он вдруг и улыбнулся. — Попробуйте! Заверяю, что он будет ваш…