Водители фрегатов

сная, свежая, но, к сожалению, ее было слишком мало. Для того чтобы наполнить сорок пять сорокаведерных бочек, придется проторчать здесь полдня.

Ближе всех к берегу стояла капитанская шлюпка. Рядом с нею — шлюпка Бутэна. Рядом с бутэновской шлюпкой, борт к борту, — шлюпка Мутона. Загремели ведра, закипела работа.

Между тем толпа на берегу все прибывала. Женщины с ребятами на руках одна за другой тащились по тропинке из деревни. Солдаты выбились из сил. Женщины со всех сторон наседали на них, стараясь поближе пробраться к шлюпкам. Только удавалось прогнать одну островитянку, как на ее место пролезало десять. Где шестерым солдатам справиться с несколькими сотнями любопытных, ничего не боящихся женщин!

Отлив продолжался, и бухта скоро настолько обмелела, что ее всю можно было перейти пешком, не замочив колен. Шлюпки не могли уже сдвинуться с места. Нечего было и думать о том, чтобы уйти из этой западни раньше, чем начнется прилив. А прилив начнется часа через два.

Женщины между тем все прибывали и прибывали. Они шли к берегу бухты вовсе не для того, чтобы поглазеть на французов. Не любопытство влекло их сюда. Они чего-то ждали.

Де Лангль только тогда понял, чего ждут все эти старики, женщины и дети, когда в бухту с веселым гиканьем влетела дюжина длинных пирог. Бухта служила островитянам портом. Это был великолепный порт, потому что пирога могла плыть, даже если воды всего какой-нибудь фут. Пироги были доверху наполнены французскими товарами — раскрашенным холстом, стекляшками, зеркальцами, медными пуговицами, оловянными ложками. Да, Лаперуз неплохо торговал сегодня, пока де Лангль возился с водой.

За первой дюжиной пирог появилась вторая, за нею третья. Воздух звенел от криков. На берегу начался настоящий базар — островитяне перепродавали друг другу французские тряпки, украшали ими своих жен, наперебой хвастали добычей.

Работать стало почти невозможно. С появлением мужчин толпа уже не обращала на солдат никакого внимания. Островитяне бесцеремонно вскакивали в шлюпки. Матросам с трудом удалось выбросить их за борт. Две пироги поплыли вверх по речонке и замутили веслами всю воду. Пришлось на четверть часа прекратить работу и ждать, пока ил снова осядет на дно.

Вода начала медленно, едва заметно, подыматься. Моряки облегченно вздохнули. Прилив принесет им освобождение.

А на берег прибывали все новые и новые толпы. Это из дальних деревень приходили островитяне перекупать французские товары. Вокруг шлюпок сгрудилось не менее двух тысяч человек. Солдаты, расставленные де Ланглем на берегу, были оттеснены в воду. Когда островитян просили подвинуться и не мешать работать, они скалили зубы. Они уже не скрывали своей враждебности к французам.

В толпе появился одноглазый великан, напавший вчера на матроса, сторожившего шлюпку. Он не интересовался ни тряпками, ни стекляшками — он шел прямо к берегу, неся в руке большой камень. Толпа расступилась перед ним. Говор смолкал при его приближении.

Он остановился, взмахнул рукой — камень