Там, где парят орлы. Последняя граница

— О'кей. Готово. Здесь еще кнопки «Пуск» и «Стоп», механический тормоз…

— Включай мотор, — приказал Смит. Шэффер нажал кнопку «Пуск», генератор загудел, быстро набирая обороты. — Теперь освободи тормоз и поставь передачу на передний ход. Если сработает, останови вагончик и попробуй задний ход. Шэффер снял тормоз и включил передачу. Вагончик послушно двинулся вперед. Шэффер остановил его, включил обратную передачу и вернулся в исходную точку.

— Гладко, да?

— Теперь подведи вагончик серединой под крышу. Мы спустимся по веревке на крышу вагончика, а ты доставишь нас внутрь.

— Здорово придумано! — с восторгом сказал Шэффер.

— Первыми я отправлю Каррачолу, Томаса и Кристиансена, — сказал Смит. — Сумеешь приглядеть за ними, пока мы не подоспеем?

— Оскорбление подчиненных не способствует укреплению их морального духа, — обиженно ответил Шэффер.

— Я и не знал, что он у тебя еще остался. А теперь я еще попытаюсь уговорить нашу Джульетту спуститься с балкона. — Смит пнул Каррачолу носком ботинка.

— Ты пойдешь первым. По веревке на крышу вагончика.

Каррачола посмотрел вниз.

— Не заставите. Ни за что, — он покачал головой, глядя на Смита полными ненависти глазами. — Лучше застрелите. Прямо сейчас.

— Застрелю, если попробуешь сбежать, — ответил Смит. — И ты об этом знаешь.

— Знаю, конечно. Но вот так, лицом к лицу, вы меня не пристрелите. Вы ведь с принципами, так, майор? Эдакий высокоморальный идиот, который готов рисковать жизнью, чтобы спасти вражеского солдата. Ну, что не стреляете?

— Просто нет необходимости. — Здоровой рукой Смит сгреб Каррачолу за волосы и сильно дернул назад, поднеся ему к лицу дуло «люгера». От острой боли, причиненной размозженной руке, его затошнило, но он даже не поморщился. — Я стукну тебя хорошенько на веревке. Шэффер подаст вагончик и втащит тебя внутрь. Но ты, видно, заметил, что моя правая рука не вполне в порядке, так что не обессудь, если я неважно затяну узел или не смогу тебя удержать. Будешь плохо себя вести, может, и Шэффер не захочет взять тебя в спутники. Но мне по большому счету на все это наплевать, Каррачола.

— Подлая змея! — Слезы бессилия брызнули из глаз Каррачолы, в голосе звучала остервенелая ярость. — Клянусь Богом, я выживу, чтобы заставить тебя пожалеть о том, что ты со мной встретился.

— Поздно. — Смит с презрением оттолкнул Каррачолу от себя и тому пришлось схватиться за веревку, чтобы не свалиться с крыши. — Я об этом жалею с тех самых пор, как обнаружил, кто ты есть на самом деле. Дерьмо собачье. Вали отсюда, а то я вправду пристрелю тебя. Какого черта я обязан тащить тебя на своем горбу в Англию?

Каррачола повиновался. Он соскользнул вниз по веревке. пока ступни его не уперлись в штангу вагончика. Томас последовал вниз без лишних уговоров. За ним отправился и Кристиансен. Смит увидел, как вагончик начал двигаться внутри помещения станции и посмотрел вверх, на окно, откуда свисала веревка.

— Мистер Джонс?

— Я тут, — раздался голос Карнаби–Джонса из глубины комнаты. Он не рискнул даже высунуться из окна.

— Надеюсь, вы не заставите себя ждать, — серьезным тоном сказал Смит. — Другого выбора у вас нет. К вам могут войти в любую минуту. Мне неприятно говорить об этом, но я вынужден. Мой долг предупредить вас о том, что с вами сделают. Вас будут пытать, мистер Джонс, как шпиона и не такими пошлыми способами, как вырывание зубов и ногтей, а невыразимыми пытками, которые у меня язык не поворачивается описать в присутствии мисс Эллисон. А кончите вы в газовой камере. Если к тому времени еще останетесь живым.

Мэри стиснула его плечо.

— Неужели они правда на это пойдут?

— Господи, конечно, нет! — спокойно сказал Смит и громко добавил: — Вы умрете в страшных мучениях, мистер Джонс, вам такое не привиделось бы и в самом кошмарном сне. И умирать будете долго. Много часов. Может быть — дней. Не переставая кричать от боли.

— Что же мне делать. Господи? — полным отчаяния голосом проговорил Джонс. — Что делать?

— Спуститься вот по этой веревке, — безжалостно ответил Смит. — Всего–то метров пять. Совсем немного, мистер Джонс. Вам это раз плюнуть.

— Я не могу, — запричитал Джонс. — Ей–богу, не могу.

— Можете, можете! — не уступал Смит. — Хватайте веревку, закрывайте глаза, перелезайте через подоконник и вперед! А мы вас тут поймаем.

— Я не могу! Не могу!

— Господи! — взмолился Смит. — Господи! Уже слишком поздно.

— Что значит — поздно?

— Они приближаются, зажгли свет во всем крыле — и в том окне, и в этом… Сейчас войдут к вам. Когда вас разложат на столе пыток…

Не прошло и двух секунд, как Карнаби–Джонс перемахнул через подоконник и заскользил по нейлоновой веревке. Глаза его были плотно зажмурены.

— Ну и врун же ты, — восхитилась Мэри.

— Вот и Шэффер мне говорит то же самое, — ответил Смит. — Значит, в этом есть зерно истины.

Вагончик с тремя мужчинами, прижавшимися к штанге, медленно вполз в помещение станции, дернулся и остановился. Один за другим они, повинуясь движению «люгера» Шэффера, спрыгивали вниз, сначала повиснув на руках. Последним был Томас, который, вроде неудачно приземлившись, вскрикнул от боли и тяжело завалился на бок. Но падая, он выбросил руки и задел Шэффера. Тот потерял равновесие, а тут еще Кристиансен ударил его головой в живот. Лейтенант упал навзничь, ударившись спиной о генератор так, что перехватило дыхание. Кристиансен вырвал у него пистолет и приставил к горлу.

Каррачола подбежал к железной двери тоннеля и остервенело затряс их. Потом кинулся назад к Шэфферу и вцепился ему в горло.

— Там замок. Где ключ от этого чертова замка? — Голос его был похож на шипение змеи. — Двери заперты изнутри. Только ты мог это сделать. Где ключ?

Шэффер попытался сесть, ослабевшей рукой отводя от себя руки Каррачолы.

— Дай дохнуть, — прохрипел он. — Меня сейчас вырвет.

— Где этот чертов ключ? — напирал Каррачола.

— Господи, да пусти меня! — Шэффер неуклюже поднялся на колени, из горла его вырывались какие–то нечленораздельные звуки. Он помотал головой, словно пытаясь развеять туман в глазах, потом поднял мутный взгляд на Каррачолу:

— Чего тебе надо? Что ты сказал?

— Ключ! — в ярости заорал Каррачола и несколько раз наотмашь ударил Шэффера ладонью по лицу. — Где ключ!

— Полегче, полегче! — Томас перехватил его руку. — Не дури. Тебе ведь надо, чтобы он заговорил, а не сдох.

— Ключ… а, ключ…

Шэффер неуверенно поднялся на ноги и застыл. Глаза его были полузакрыты, лицо бледно–землистого цвета, из уголков рта сочилась кровь.

— Там батареи, я, должно быть, спрятал его за батареями. Впрочем, погоди… — Слова его звучали глухо и отрывисто. — Кажется, я только хотел это сделать. — Он пошарил в карманах, нащупал ключ и протянул его Каррачоле. Тот, победно улыбнувшись уголком рта, хотел было взять его, но Шэффер резким движением размахнулся и швырнул ключ в обрыв. Каррачола завороженно проследил за его полетом и, рассвирепев от ярости, с размаху ударил Шэффера по голове его же «шмайсером». Американец свалился как подкошенный.

— Ну, — холодно заключил Томас, — остается выбить замок из автомата.

— Если желаешь покончить жизнь самоубийством. Пули отрекошетят от железной двери, — Каррачола вдруг улыбнулся.

— Но чего мы, собственно, добиваемся? Давайте пораскинем мозгами. Выбравшись отсюда во двор, мы первым делом получим пригоршню пуль в живот. Не забудьте, что тех, кому известно, кто мы такие на самом деле, угостили нембуталом, и они нескоро придут в себя. Для всех остальных мы либо неизвестно кто, либо — пленные. И в том, и в другом случае — враги.

— И что же? — нетерпеливо перебил его Томас.

— Вот я и говорю, надо мозгами шевелить. Значит так. Спустимся вниз на этой штуковине, позвоним Ванснеру, попросим его сообщить в замок, где находится Смит. А если Смиту удастся спуститься в деревню вслед за нами, поможем устроить ему торжественную встречу на нижней станции. Потом отправляемся в казармы — у них там наверняка есть радиопередатчик — и связываемся сами знаете с кем. Есть вопросы?