Хроника операции «Фауст»

Покончив с ремонтом, Айнбиндер отвез Бера в пансион, а сам направился к флигелю, надеясь встретиться с Вицем, этим самым майором-фронтовиком. На пороге его встретила большеглазая, с пушистыми ресницами молодая женщина в шелковом халате, красиво облегавшем маленькую фигурку. Айнбиндер галантно прищелкнул каблуками:

— Фрау Виц? Я бы хотел повидать вашего мужа.

— Его нет дома. Может, я чем-нибудь могу вам помочь?

— Право, не знаю. Мне нужен на время шофер, а ваш денщик оказал мне несколько услуг и, как я заметил, много болтается без дела. Был бы очень обязан вашему мужу, если бы он согласился на время уступить денщика мне. У меня опять испортилась машина.

— Нет, этого я без мужа решать не могу. Но может быть, пока позвать денщика помочь вам?

— Сделайте одолжение. У него ловкие руки.

Из флигеля выскочил Йошка. Увидев Айнбиндера, отдал ему честь.

— Помогите господину капитану, — сдержанно приказала Нина.

Йошка и Айнбиндер пошли к «опелю». Машина стояла перед подъездом, где всегда оставлял ее Вилли, поднимаясь в мансарду к Беру.

— Хочу попросить твоего командира, чтобы он разрешил тебе поработать несколько дней у меня, — сказал капитан. — А пока почини запасное колесо. Я зайду наверх, потом уеду на трамвае. Ты пригонишь машину по адресу… У тебя есть блокнот?

Йошка вытащил книжечку в дерматиновом переплете. Такие выдавались каждому солдату и офицеру в вермахте. На отдельных страничках были напечатаны патриотические стихи, популярные армейские песни, знаки различия военнослужащих всех родов войск от рядового до фельдмаршала. На чистой странице Вилли записал:

— Меня найдешь там. Держи ключи!

…Бер успел переодеться в пижаму, сидел за словарем Обергоффера по допускам и посадкам металлов.

— Бер, поговорите с жильцом из флигеля. Пусть он ненадолго уступит мне своего ефрейтора. Я заходил, но майора нет дома.

— Удобно ли это делать мне?

— Попросите от моего имени. Немец должен выручить немца.

…Перед тем как Айнбиндер направился к флигелю, Павел вычерчивал новый план дома фрау Штефи. Он учитывал пожелание хозяйки, высказанное Нине, — увеличить число комнат, сведя расходы к минимуму: только на покупку досок, извести, краски и обоев. Занимаясь несложными расчетами, он увидел в окно приближавшегося капитана. Что-то знакомое мелькнуло в его облике. «Меня нет дома», — шепнул он Нине, и та поспешила выйти навстречу посетителю.

«Где я мог видеть этого человека? — думал Павел, рассматривая верзилу через тюлевую штору. — Если я знаю его, то и он может знать меня».

И тут на память пришла его поездка вместе с Волковым в инженерное училище в Карлсхорст. Среди офицеров был и этот человек со сплюснутым носом. Павел понял, что капитан был первым помощником Маркуса Хохмайстера в работе над «фаустпатроном». Предложение взять Йошку шофером было заманчивым: это помогло бы приблизиться к загородной лаборатории. Но с другой стороны, Йошку подвергли бы более тщательной проверке в полиции, а может быть, и в службе безопасности. А документы, как бы они точно ни были оформлены в Москве, все же внушали опасение.

10

Йошка починил колесо и вернулся во флигель, застав Павла и Нину в глубоком раздумье. Втроем они стали анализировать варианты. Теперь было известно, где выпускались и испытывались опытные «фаусты», оставалось добыть их чертежи и расчеты.

…В сумерках Йошка подогнал машину на Людендорфштрассе, 33. Поднялся на третий этаж, позвонил в квартиру 9. За дверью раздались шаги, кто-то подошел к двери.

— Кто там? — наконец спросил женский голос.

— Фрейлейн Гот?

— Да.

— У вас капитан Айнбиндер? Я привез ключи зажигания, «опель» у подъезда.

Щелкнул замок. Вилли был уже навеселе.

— Сегодня ты не нужен. Поставь машину у себя. Утром поднимись в мансарду. Там живет парень, ты его видел. Так вот бери его и заезжай сюда.

— Слушаюсь!

Перепрыгивая через ступеньку, Йошка скатился вниз. Теперь на какое-то время машина оказалась в его распоряжении. Он сразу же поехал в механическую мастерскую. За низким столиком старик чинил кастрюлю.

— Можете сделать по две штуки с каждого из этих ключей? — Йошка подал ключи «опеля» от зажигания, дверцы и багажника.

— Я могу делать все, — с гордостью произнес старик.

Он зажал в тисках ключ вместе с двумя заготовками и коснулся напильником металла. Руками мастер двигал медленно, часто останавливался, подолгу рассматривал бороздки.

«Этак провозится не меньше получаса», — подумал Йошка и с беспокойством посмотрел на часы. Стрелки показывали девятнадцать. В это время он хотел быть в «Альтказе».

Однако не прошло и десяти минут, как старик протянул ключи.

— Вы действительно прекрасный мастер! — произнес Йошка, расплачиваясь с ним.

Польщенный, старик сказал:

— Лучшего специалиста, чем Обельбах, вам не найти во всем городе. В молодости я делал чудеса!

— Отныне я буду обращаться только к вам, господин Обельбах…

Йошка помчался в «Альтказе». Припарковав машину у окон так, чтобы ее видели из пивной, он вошел в погребок и сразу заметил Ахима Фехнера. Тот вскочил с места. На столике стояла нетронутая кружка. Йошка заказал пива себе и уселся рядом.

— Я ждал вас, — потупившись, проговорил Фехнер. — Простите меня, я был пьян и молол вздор.

— Ладно, прощаю только потому, что ты сын Вальтера Фехнера… Фу, как здесь жарко! Может, пойдем к тебе?

Ахим согласился. Он подошел к «опелю» и сразу определил:

— Эта лайба Ноеля Хохмайстера, моего хозяина. На ней приезжает на завод капитан Айнбиндер.

— Вы же делаете детские игрушки, — ухмыльнулся Йошка, усаживаясь за руль.

— Когда-то и вправду клепали из жести игрушечные танки, броневички и машинки. Сейчас делаем пластмассовые щеки к пистолетам-автоматам, противогазные коробки, ложки-вилки из дюраля и всякую дребедень для армии.

Фехнер жил в неуютном доме для одиноких. Маленькая прихожая, кухня, комната давно требовали ремонта. В сырых углах держалась плесень. Немытые, закопченные окна пропускали жидкий свет. Ахим смахнул со стола коробочки с какими-то лекарствами, расчистил место, чтобы поставить бутылку и закуски, приготовленные в «Альтказе». Выпив шнапса, он разговорился. Оказывается, его отец был с матерью в разводе. Она служила надзирательницей в женской тюрьме под Аугсбургом и мало интересовалась сыном, которого с десяти лет воспитывал Вальтер. До призыва в армию отец тоже работал у Ноеля Хохмайстера, свою должность передал сыну как бы по наследству.

— Послушай, вы же делаете для армии пустяки, а при чем здесь капитан Айнбиндер? — спросил Йошка.

— Разве он сам тебе не сказал?

— Я же недавно работаю у него…

Фехнер промолчал. Йошка не торопил.

На другой день Йошка снова был в гостях у Ахима. Одинокий, болезненный парень стал проникаться доверием к другу отца.

— Капитан опять был сегодня не в духе, — сказал Йошка об Айнбиндере.

— У него, очевидно, что-то не ладится…

— Что должно ладиться? Ты не договариваешь, — рассердился Йошка.

На третий день Фехнер, быстро взглянув на него, решился:

— Для капитана мы делаем какие-то трубы с прицельной рамкой и кнопками, пишем надпись: «Внимание! Луч огня!»

— Что-то я не встречал на фронте такой ерунды…

— В том-то и дело, эту «ерунду» мы выпускаем штуками — не больше десяти в неделю. Каждую партию — из нового сплава. Стволы нужны даже не Айнбиндеру, а сыну Ноеля — Маркусу. Он изобрел их, испытал на русских танках…

— Когда?

Ахим покусал синеватые губы.

— Пожалуй, в августе прошлого года. Там его здорово ослепило, сейчас лечится в Берлине. А работу продолжают Айнбиндер и какой-то штатский…

Как выяснил Йошка, Ахима глодали две заботы: болезнь и горячее желание раздобыть денег, чтобы лечиться. В разговорах Йошка исподволь внушал парню мысль, что если пораскинуть мозгами, то найти деньги можно. Только об этом надо помалкивать. Однажды он предложил Ахиму поехать за город подышать воздухом. Остановились в тихом местечке неподалеку от Мюнхенского шоссе. Туман стлался над равниной. Ушедшее солнце еще золотило горы вдали. Ахим вздохнул: