Последний торпедоносец

"А ведь можно, пожалуй, спуститься и просто так, без страховки, — неожиданно подумал Игорь. — Сперва вон туда… потом влево и чуть вверх… и вниз вон на ту площадку… а там совсем легко!"

Он лёг на живот и принялся глядеть вниз, уточняя путь. Нет, конечно, сейчас он спускаться не будет… наверное не будет. Глупость — спускаться без страховки… хотя дорога-то простенькая, как на скалодроме для новичков… Игорь ощущал зуд во всём теле — зуд, знакомый всякому нормальному мальчишке, тот самый зуд, который толкает на невероятнейшие глупости. Обычно он появляется в присутствии девчонок, которые тебе нравятся, или других мальчишек, с которыми хочешь стать вровень. Но бывает такая разновидность зуда, которая шепчет: "Докажи себе!!! Проверь — ты можешь!!!"

И вот эта-то разновидность — самая опасная. Можно, если постараться, наплевать на мнение других о тебе. Но очень трудно наплевать на своё мнение о себе. Как ни крути.

— Нет, я никуда не полезу, — вслух сказал Игорь, садясь на край скалы. Воображение ему почему-то нарисовало вход в пещеру на этом карнизе (а до него добраться совсем легко!), а там, в пещере…

Игорь был в спортивных шортах, камуфляжной тишотке и разношенных кроссовках на босу ногу. В принципе, не самое худшее снаряжение для лазанья по скалам. Эта мысль его подхлестнула. Тем более, что путь на карниз в самом деле был виден совершенно отчётливо. И в самом деле был не трудней простенькой трассы на скалодроме — ну, разве что, повыше, да и то немного.

Игорь огляделся. Никого не было, кто мог бы закричать что-нибудь вроде "куда полез!" или прочей оскорбительной чуши. Кто-то — в глубине мозга! — ещё нашептывал мальчишке, что этого делать не стоит ни в коем случае. Но шёпот этот становился всё тише и тише. Игорь решительно повернулся боком и поставил носок левой ноги в первую из намеченных выбоин.

Он в самом деле не боялся высоты. И такие фокусы доставляли ему удовольствие — приятно было ощущать себя сильным и ловким, способным на вещи, которые не могут сделать не то что большинство его сверстников, но и практически все взрослые. Вниз Игорь не смотрел, но память услужливо подсказывала запомненную сверху «дорожку». Сверху лилось солнце. Внизу всё отчётливей грохотал вечный прибой. Больше в мире не оставалось звуков — разве что собственное дыхание мальчишки. Может быть, тут не был ещё никто из людей, подумал Игорь, вцепляясь пальцами в щель — р-раз! Может быть, я тут первый человек. Или, может быть, тут до меня вот так же полз по скале какой-нибудь греческий мальчишка из города, который стоял недалеко на север отсюда… как он назывался? Фанагория… Под правым носком коротко хрустнуло, крупный обломок скалы пошёл вниз — восторженный ужас, доля секунды — и нога нашла новый упор; уфф! Падать нельзя, хоть и в воду — волны просто швырнут обратно на скалы, и всё, капец. Жаль, что некому сфотографировать — это были бы кадры! Предмет зависти всех в секции…

Игорь пробормотал, повисая на руках:

Это было из песен, которые любил один из тренеров секции — немного непонятных, странных, но красивых. "Один ответ: "Пустяк!" " Правильно…

Карниз.

Игорь повернулся спиной, прижался лопатками к тёплой скале, прижмурил глаза и засмеялся негромко. Потом осмотрел пальцы — они были в порядке, нормально… Отсюда скала не казалась высокой. А внизу шипел и грохотал прибой — до ног Игоря долетали клочья пены. Кстати, только теперь Игорь понял, что в прилив вода доходит сюда и, пожалуй, даже повыше — тут и там на карнизе сохли плети водорослей, камни в щелях были влажными. Откуда-то фыркающим фонтаном сифонила вода — Игорь поймал капли, усмехнулся, вспомнив, как в первый раз попал на море и ждал, что вода будет солёной. А морская вода скорее горькая…

Осторожно ступая, мальчишка спустился по уступам почти к самой воде. Отсюда волны казались мутно-стеклянными, какими-то… декоративными — вот что пришло ему в голову в первую очередь. Они были не красивыми, а искусственными и угрожающими, и Игорь, сперва хотевший присесть на корточки, передумал. Смешно и глупо, но ему показалось, что вот сейчас какая-нибудь волна вполне осознанно слизнёт его со скалы, словно толстое щупальце — и… Он поспешно поднялся повыше.

Отсюда были видны только скалы — и море. Казалось, что больше в целом мире ничего и никого не осталось. Он, скалы, море и жгучее солнце в прозрачном небе. Игорь прищурился на солнечный диск. Странно. То ли он никогда этого не замечал раньше, то ли там, в Москве, это было не так — но солнце не было похоже на диск. Скорее — на огненный крест. Если прищуриться посильней, то это сходство становилось явственным…

Сейчас, когда цель была достигнута, Игорю стало скучно здесь. Он подумал, что, поднявшись, надо поискать трассу посложнее, на которой можно будет опробовать все навыки по-настоящему. Легко подскочив, он ухватился за выступ, раскачал и подкинул тело чуть в сторону. И полез вверх.

То, что подняться невозможно, Игорь понял на середине скалы. Именно там, где Из-под его ноги сорвался обломок.

Нельзя сказать, что он испугался до смерти. В первые минуты он просто не поверил в произошедшее и без особого волнения тщательно проверил всё вокруг. Зацепов не было. Возможно, окажись он наверху, смог бы всё-таки высмотреть выбоину, щель или что-то вроде. Но снизу скала казалась монолитом, пальцы не могли ухватиться. Игорь проверил снова. И снова.

Ничего.

Он и тогда не испугался — слишком невероятно это было, глупо просто. Постоял, прижимаясь щекой к камню и успокаивая дыхание. Почему-то казалось, что сейчас получится подняться — он постоит, отдохнёт и обязательно что-то придумает. Может быть, потому что — повторюсь — случившееся выглядело чересчур тупо. Такого просто не бывает.

Игорь спустился на карниз. Сел. Страшно всё ещё не было — скорей он испытывал раздражение от случившегося. Какого чёрта? Десять метров не самой сложной скалы. Даже без отрицаловок(1), простая вертикаль, вся в трещинах. На такую влезть можно вообще на одних руках.

Если не пренебрёг страховкой, зацепами и всем, чем нужно — то можно.

Игорь слазил ещё раз. Всё ещё достаточно хладнокровно, без нервов. Попробовал другую дорогу, вроде бы показавшуюся снизу подходящей. И застрял буквально в трёх метрах над карнизом.

Спустившись, он поглядел на воду. Она кипела и бурлила. И вот именно глядя на неё, а не на скалу, Игорь понял, что попался. И не просто попался, а погиб.

Он вполне мог бы проплыть тот километр, который отделял его от невидимого отсюда пляжа. Но даже если бы он умел плавать, как мастер спорта, как олимпийский чемпион — он никогда не допрыгнул бы отсюда на чистую воду. А если прыгать прямо вниз — то волна подхватит его и хрястнет о камни. Да и не прыгал он никогда в жизни с пятиметровой высоты, тем более — в море…

Можно стоять и ждать. Вернее, только это и можно — стоять и ждать. Катера, лодки — хоть кого-то, кто увидит на карнизе мальчишку. А вдруг никого не будет? Тогда — прилив. Игорь не знал, как скоро он наступит, но ведь наступит обязательно. И слизнёт его отсюда… Остаётся только одно — и правда ждать, а потом взобраться на максимальную высоту и стоять там, пережидая прилив. Туда он не достанет точно… Игорь не был уверен, что выстоит, но что ещё оставалось?

Он сел, прислонился затылком к камням и стал смотреть на воду в надежде увидеть какое-нибудь корыто. Мысли сделались вялыми, хотя и не испуганными. Бабушка Надя поднимет тревогу только вечером. Его начнут искать, но где? Может, отыщут тех пацанов, с которыми он разговаривал. Они вспомнят, куда спрашивал дорогу незнакомый мальчишка… Вот только сколько на это уйдёт времени? И где он будет к тому моменту?