Созерцатель скал

– Что там?

Он не ответил, продолжая смотреть. Вдруг бинокль глухо шлепнулся о песок. Булыгин, бледный, диким взглядом обвел всех.

Федька быстро поднял бинокль.

– Что там? – заинтересовавшись, впились все в него.

Булыгин тоже глядел на вузовца.

Федька, видимо, нервничая, опустил бинокль, протер глаза. Снова припал к нему. Через минуту он, удивленно глядя на всех, сказал:

– Или я сошел с ума... Или там... Попрядухин и... Алла.

...Когда старик открыл глаза, его несли в баркас. Алла уже сидела там. Другая лодка снимала Сивку и собаку.

...Быстро приближались берега.

Кто это? У Попрядухина чуть не отнялся язык.

Профессор? Ребята – Тошка с Федькой, Майдер, Созерцатель скал? Значит, они на Ушканьих? Нет! Вот какие-то стены.

Тут он узнал место. И объяснилось, какие скалы он видел. Очевидно, пока они лежали, незаметно для них море вскрылось. Льдину их ветром прибило к берегу, где находился Посольск.

Шатаясь на слабых ногах, Алла вышла из лодки.

– Отец! – воскликнула она, увидев Созерцателя скал, по лицу которого текли слезы. – Отец! Отец!

– Дочь моя! – шептал он, прижимая ее к сердцу.

– Профессор! – вскинула девушка голову от груди отца. – Вы не узнаете меня? Это я, ваша Алла!

Настоящее счастье – то, которое приходит неожиданно. Булыгин верил и не верил.

– Надо быть сумасшедшими, чтобы пуститься в такую пору по Байкалу, – говорил Тошка радостно.

– Твердит, как безумная: ехать! ехать! Ну, и поехали! – бормотал сконфуженно Попрядухин, сразу оживший после водки. – И впрямь сумасшедшие. А я уж думал было того... Питомник пушных зверей, до свиданья!

Рассказывать, как и что случилось, хватило бы на несколько дней. Но Алла от слабости молчала и только улыбалась.

Говорить пришлось старику. Он чуть не лишился своих усов от поминутного закладывания.

Спасенных повели в избу отогреваться. Профессор, поддерживая Аллу, еще шатавшуюся от слабости, помогал ей взойти на крыльцо. В эту минуту взгляд их упал на залив.

То, что представилось их глазам, было так неожиданно, что оба замерли.

Там, где полчаса назад громоздились льдины, служившие им плотом, шумело чистое, свободное море. Запоздай они немного... И одновременно от этой мысли профессор и Алла взглянули друг на друга.

– Алла! – прошептал он.

Она приподнялась и поцеловала его.

Точно обезумев от радости, от свободы, волны плясали по всему простору залива, как пьяные, хлестали брызгами и смеялись.

– донеслись в эту минуту дружные голоса подвыпивших поморов.

Созерцатель скал смотрел на море, на двух счастливых, стоявших на крыльце, и в груди его росло и ширилось что-то горячее и радостное. Ему тоже хотелось петь про «священный Байкал».

Трилогия Евгения Кораблева

Произведения «Четверо и Крак», «У Пяти ручьев» и «Созерцатель скал» Евгения Кораблева (Григория Григорьевича Младова) публиковались в издательстве «Земля и фабрика» с 1926 по 1931 г. Они выдержали несколько изданий и в наши дни, несомненно, еще вызовут живой интерес читателя.

Достоинства этих книг, прежде всего, в соединении увлекательного сюжета с не менее интересными и полезными сведениями из разных областей географии, геологии, зоологии, этнографии, истории и т. п. Привлекает в трилогии и передача атмосферы жизни двадцатых годов, романтического пафоса тех лет, который ощутим во всех поступках и в настроении молодых героев книг.

Е. Кораблев, рядом с другими зачинателями жанра советского «приключения-путешествия», ставил своей задачей направить любознательность подростка, юноши в сторону расширения научных знаний и изучения природы.

В рецензии на первую книгу Е. Кораблева «Четверо и Крак» газета «Правда» писала: «Законная доля романтизма у молодежи должна получить свое удовлетворение, но так, чтобы литература, отвечающая данной потребности, могла направлять эти эмоции в нужное нам русло, могла воспитывать борцов и строителей социализма.

В огромной своей части приключенческая литература, выпускаемая у нас, не только не выполняет этой положительной роли, но, напротив, часто может вызывать настроения, чуждые пролетарской общественности. И лишь очень небольшой слой приключенческой литературы достоин считаться удовлетворительным или даже удачным.

К числу удачных можно, несомненно, отнести книжку, которую мы рецензируем... хорошо, что в приключенческой повести нет обычной халтурщины, не пахнет старой пинкертоновщиной.

Хорошо, интересно написанная, она может сослужить большую службу, направляя жажду похождений и романтических эмоций молодежи в сторону, так важную сейчас, в эпоху социалистического строительства» (газета «Правда» от 9 июня 1926 г.).

Характерно, что писатель хотел повернуть устремление читателя, его внимание внутрь своей страны, он хотел помочь увидеть и богатства и удивительную, скрытую за стеной непроходимых лесов, красоту малоисследованных районов Урала и Сибири. Эту природу «у себя дома», с богатствами и красотой, делает автор одной из главных тем своей трилогии.

Обильные краеведческие сведения, которыми наполнены все три книжки, не тяготят, так как перемежаются всевозможными приключениями, потерями, находками, тайнами, за открытием которых читатель охотно обращается к тому же научному материалу.

Эту особенность книг Кораблева отмечал в свое время журнал «Книга и профсоюзы» в рецензии на книгу «У Пяти ручьев». «В узор внешне занимательного и увлекательного авантюрного сюжета умело и удачно вплетены интересные научные данные по геологии и экономике Северного Урала. Книга, несомненно, окажется весьма полезной для среднего и старшего возраста. В ней можно видеть удачно разрешенный опыт создания нашей научно-приключенческой литературы «Советского Жюль Верна», о которой слышались пожелания на конференции рабочих читателей и писателей...» (журнал «Книга и профсоюзы», 1927 г., № 7, 8).

В повестях «Четверо и Крак», «У Пяти ручьев» мы встречаемся с подростками Тошкой, Андреем, Гришуком, Федькой. В «Созерцателе скал» – это уже юноши, студенты, путь которых определился событиями, описанными в первых двух частях. Таким образом, не только увлекательны и полезны для ребят их похождения по уральским лесным дебрям. Эти походы определили их интересы, работу – всю будущую жизнь. Трудности путешествий сформировали в каждом из них стойкий, мужественный характер.

А самое знаменательное то, что эта группа ребят, героев трилогии, – часть огромной армии новой советской молодежи, которая чувствует себя подлинным новым хозяином советского отечества. Как настоящие хозяева они устремляются к изучению того наследства, которое им досталось. Они готовятся к тем гигантским преобразованиям в промышленности, сельском хозяйстве и культурней"! жизни, которые вскоре развернутся на территории всей нашей страны в соответствии с первым пятилетним планом.

Не случайно во второй части к молодым любознательным лесным путешественникам присоединяется чех Ян Краль, вогуленок Пимка, а в третьей – Созерцатель скал, Артур Краузе, немец. Е. Кораблев вводит этих героев, чтобы показать, как единым строем в борьбе за новое идут представители разных народов, одни – отрекшиеся от буржуазной цивилизации, другие – уходящие от дикости, на которую их обрекал царизм.

Писатель имел цель показать природу не только как кладовую богатств, но и как источник радости человека. Природа и мир животных – это верные союзники человека, его помощники, если не подходить к ним с хищнической, буржуазной меркой.

Комсомольцы, участники экспедиции, и в глухомани Севера, и в нетронутых лесах у Байкала чувствуют все время ответственность за свои поступки: они охотятся и рубят деревья, они вторгаются в дикую природу, но по необходимости, а не ради жестокой забавы или пустого развлечения. Ребята собирают коллекции и подбирают беспомощных детенышей животных; пишут стихи и исследуют глубины Байкала. Чувство ответственности органически присуще им как хозяевам и обладателям всех этих богатств и не покидает их ни при каких обстоятельствах.