Око небес

— Сделай мне одолжение, а? Скажи водителю, чтобы проехал мимо института.

— Что?

— Когда мы ехали в клинику, я видел за нами ту же самую машину — и вот она опять здесь. Черная «Тойота». Думаю, за нами следят, и хочу в этом убедиться.

Реми подалась вперед и коротко переговорила с шофером по-испански. Тот кивнул и поехал дальше на юг.

— Что ты ему сказала? — спросил Сэм.

— Чтобы он отвез нас в лучший из известных ему здешних ресторанов, где можно будет позавтракать.

— Находчивое решение.

— Надеюсь, и вкусное к тому же. Я уже вижу яйца и чашку крепкого кофе.

С этими словами миссис Фарго тоже взглянула в боковое зеркало:

— А что мы предпримем, если за нами следят?

— Хороший вопрос, — усмехнулся ее супруг. — Может, попытаемся загнать их в угол и выяснить, почему они это делают?

— В прошлом это не всегда кончалось добром, верно?

— Согласен. Тогда за что голосуешь ты?

— Мы занимаемся своими делами, а в важных случаях отрываемся от них. Если кому-то будет известно, что мы в отеле или занимаемся исследованиями в институте, — невелика беда. Не похоже, чтобы в Мехико мы были неизвестной величиной.

— Хорошо, когда мозг операции мыслит здраво. Мой инстинкт велит идти в атаку, и пусть пистолеты палят, — признался Сэм.

— При определенных условиях в этом есть свои плюсы, надо отдать тебе должное. Но у нас нет пистолетов.

— Ты всегда льешь на мой огонь холодную воду, а?

— Это дело всей моей жизни.

Они ехали еще шесть минут, после чего водитель остановился у бордюра перед рестораном — судя по толпе внутри, весьма популярным. Фарго вошли, и хозяйка проводила их к столику возле одного из больших венецианских окон. В залу проникал дразнящий аромат свежеприготовленной еды и черного кофе, и у Сэма потекли слюнки, когда он занял свое место. Взгляд на улицу подтвердил, что «Тойота» пристроилась в пятидесяти ярдах от ресторана — спорам насчет того, какую роль играет эта машина, был положен конец.

— Сэм, я знаю, ты не любишь, когда я так говорю, но лишь один человек был в курсе, что мы побывали на Кубе и что сейчас мы здесь, — заговорила Реми.

Ее муж покачал головой:

— Вообще-то нет. Еще это знал Лагард. Ведь это он устроил пересылку нашего багажа, помнишь?

— Это не Лагард, говорю тебе. Это должна быть Кендра.

— Предположим, ты права. Тогда ситуация сложная…

— Что будем делать?

— Перестанем полагаться на наш офис до тех пор, пока Сельма полностью не вернется к работе.

— Почему бы просто не уволить Кендру? — спросила миссис Фарго. — Меня бесит, что она приставила к нам шпионов и продает нас! А еще родственница Сельмы…

— А как, по-твоему, будет себя чувствовать Сельма, если мы дадим ее племяннице расчет? Нет, думаю, надо и дальше держать догадки при себе, но отныне выдавать как можно меньше информации. Я не хочу разбить сердце Сельмы.

Появилась официантка, и Реми заказала кофе для них обоих. Сэм притворился, будто изучает меню.

— Выбрал, что возьмешь? — спросила его жена.

— Хуэвос-ранчерос. [27] Это ведь есть в меню, так?

— Возможно, если бы ты не держал меню вверх тормашками, это бы помогло.

— Брось, я не так уж плохо знаю испанский!

— Тебе видней. Просто позволь мне сделать заказ, иначе дело кончится тем, что тебе подадут сваренный вкрутую свиной пятачок или что-нибудь еще в том же духе.

— С беконом все вкуснее.

— Итак, мы не увольняем Кендру?

Фарго покачал головой:

— Нет. И никаких свиных пятачков.

— Фу!

26

Сэм и Реми провели долгий день в институте, тщательно изучая коллекцию реликвий в поисках любой подсказки, с каких пирамид лучше будет начать поиск. Уже сгущались сумерки, когда их удивило внезапное появление Марибелы. Фарго сидел за компьютером, а его жена, стоя рядом с ним, показывала на фотографию храма — и слишком поздно поняла, что на ее мониторе на другом конце лабораторного стола все еще открыто изображение манускрипта. Не успела она переключиться на более невинную картинку, как мексиканская исследовательница озадаченно и потрясенно уставилась на экран.

— Вы раздобыли его! Вы просто чудо! Я думала, мы никогда его больше не увидим! — воскликнула она.

Реми, поспешив к своему рабочему месту, бросила на Сэма смиренный взгляд, а потом повернулась к Марибеле:

— Да. Иногда нам везет. Кубинцы были сама учтивость. Может, все дело в подходе…

— Я сразу узнала этот документ, — сказала Касуэло. — Но все равно в нем непонятная тарабарщина, и на его расшифровку могут уйти годы.

— Вообще-то мы уже расшифровали его, — ответила миссис Фарго лишь с легким намеком на лукавство.

— Неужто! — ахнула мексиканка. — Это… невероятно. Вы и впрямь творите чудеса. О чем же в нем говорится? Есть что-нибудь интересное?

— Мы как раз обсуждали это. По сути, это сообщение испанского священника или образованного дворянина о спрятанной где-то гробнице Кетцалькоатля и о сокровище в ней, — не стала скрывать Реми.

Похоже, ее ответ застал Марибелу врасплох.

— Мне встречались другие упоминания этой легенды… — пробормотала она. — Но что же получается — данный документ был написан специально для того, чтобы о ней рассказать?

— Можно сказать и так, — кивнула американка. — Проблема в том, что такие рассказы типичны для той эпохи и здесь нет ничего определенного. Если гробница существует, она погребена под священной пирамидой — вот и все, что мы смогли для себя извлечь.

Сэм встал и подошел к женщинам:

— Мы собирались попросить вас с Антонио просмотреть текст и помочь сузить круг поисков. То есть если это не помешает работе над вашим нынешним проектом…

— Ну конечно! — обрадовалась сеньорита Касуэло. — Я могу говорить за себя и за брата. Мы сочтем за честь просмотреть манускрипт и изложить наши соображения. Антонио сейчас в своем офисе, я за ним схожу.

Она поспешно вышла из комнаты, а Реми опустилась на стул и сердито уставилась на свой монитор:

— Я облажалась.

— Все равно мы топчемся на месте. Может, не так уж и плохо, что это случилось? — попытался утешить ее муж.

— Тогда почему я чувствую, что все плохо?

— Мы — территориальные животные. И неистово конкурируем друг с другом. Для нас в порядке вещей сопротивляться тому, чтобы поделиться «нашим» открытием.

— Это пока еще не открытие, а всего лишь манускрипт. Который, в конечном счете, может что-то дать, а может и не дать.

— И поэтому ничего страшного не случилось. Кроме того, Марибела и Антонио все равно будут работать над раскопками… Если предположить, что документ нам что-то даст. — Сделав паузу, Сэм пожал плечами и добавил: — Откровенно говоря, если гробница существует и спрятана под пирамидой, нам потребуется разрешение правительства на раскопки в историческом месте. Не можем же мы просто взять и нагрянуть с бульдозером к сокровищу, имеющему историческое значение!

Марибела вернулась с Антонио, и все четверо сгрудились у монитора Реми. Фарго невольно отметил, что даже после целого дня полевой работы мексиканка выглядит так, будто только что сошла на взлетную полосу в Милане. Жена Сэма взглянула на него так, словно могла читать его мысли, и развернула на мониторе расшифрованный текст.

Следующие два часа четверо исследователей провели, изучая текст.

— День был длинный, — наконец объявил Сэм, после чего встал, потянулся и взглянул на свои часы. — Вернемся к работе завтра?

— Непременно. Ничего, если мы снимем копии с манускрипта и с расшифровки, чтобы можно было изучать их дома? — спросил Антонио, показывая на свою флешку, висящую на кольце с ключами.

Реми кивнула:

— Конечно. Только относитесь к этому как к конфиденциальной информации, пожалуйста. Если нам удастся догадаться, где же находится пирамида, это может оказаться чрезвычайно важным открытием.

— Конечно. Информация не пойдет дальше меня и моей сестры. И Карлоса, — заверил американцев Касуэло. — Что касается директора, то нам потребуется его одобрение, чтобы вложить в исследование документа человеко-часы.