Мститель (др. изд.)

— Должен признать, — как-то объявил Колдуэлл начальнику Скотленд-Ярда, — что мисс Лесли великолепно выполняет свои обязанности. Хотя служба в Скотленд-Ярде — совсем не женское дело, Лесли Моген очень быстро соображает. К тому же ей везет.

Лесли отправилась в свою уютную квартирку на Чаринг-Кросс-Род. Она заключила договор найма на несколько лет вперед — еще в то время, когда цены были очень низкими. Квартира была расположена над кинематографом, но район оказался очень удобным.

Когда Лесли начала подыматься к себе по лестнице, сверху ее окликнули.

— Это вы, мисс Моген?

— Да, это я.

Оставив пальто в прихожей, Лесли подошла к поджидавшей ее прислуге.

У широкоплечей, высокой Лукреции Браун, единственной прислуги Лесли, было круглое, гладкое и довольно приятное лицо.

Она с укором обратилась к своей хозяйке:

— Я уж думала было…

К Лесли вернулось ее хорошее расположение духа.

— Вы, как всегда, думали, что меня уже убили и бросили в Темзу, не правда ли?

Лесли присела у камина.

— Вы ужинали, мисс? — поинтересовалась Лукреция спустя минуту.

— Да, я ужинала. — Лесли взглянула на часы. — Я жду гостя. Он придет в половине одиннадцатого. Пожалуйста, не говорите ему, что меня нет и что я вернусь лишь через три недели!

Лукреция нахмурилась.

— Гости не приходят так поздно, мисс Моген. Это один из старых знакомых?

Лесли так и не сумела отучить Лукрецию от любопытства, граничившего с бестактностью. Но верная служанка, знавшая Лесли с детства, имела на это некоторое право.

— Я его знаю? Не мистер Колдуэлл ли это? — настаивала прислуга.

— Нет, этого человека только сегодня выпустили из тюрьмы.

Лукреция закрыла глаза и чуть было не упала в обморок.

— Господи! — прохрипела она, — никогда не думала, что мне придется впускать к вам ночью бывших арестантов! Думаю, не мешает поставить у входной двери полицейского.

— Вы слишком пугливы, Лукреция, — небрежно заметила Лесли.

Лукреция обиженно замолчала.

Часы на церкви Святого Мартина пробили половину одиннадцатого. Внизу позвонили.

— Это он! — возмущенно воскликнула Лукреция, — я впущу его, но снимаю с себя всякую ответственность!

Незнакомец тихо поднялся по лестнице.

— К вам пришел какой-то господин! — громко объявила Лукреция и с шумом захлопнула за собой дверь.

Питер Дейлиш мял в руках шляпу. Он окинул взглядом уютную комнату, и на его лице заиграла легкая улыбка.

Теперь Лесли рассмотрела и его поношенный костюм, и грязные сапоги.

Он будто прочел ее мысли.

— Я ведь уже говорил вам, что выгляжу, как чучело.

Она подвинула стул к огню.

— Садитесь, мистер Дейлиш. Можете курить.

Он снова улыбнулся.

— Я хотел бы закурить, но у меня нет папирос.

Она поспешно выдвинула ящик стола, взяла коробку папирос и предложила ему.

— Спасибо, — он взял папиросу и наморщил лоб.

— Все это так странно, — произнес он.

— Что именно?

— Когда-то я курил эти же папиросы. Я их выписывал из Каира, в Лондоне их нельзя было купить тогда… Видите, мне опять стало жаль себя. Я ненавижу себя за это?

Он с наслаждением закурил.

— Вы уже ужинали? — спросила Лесли.

Он кивнул.

— Как сибарит. В маленьком ресторане на Блекфриэрс-Род. Весь ужин стоил пол шиллинга. Это очень расточительно, но я хотел подкрепиться, прежде чем идти исповедываться перед вами.

— Где вы живете?

— Пока нигде.

Она с удовлетворением заметила, что у него чистые руки с длинными, узкими пальцами.

— Если бы вы были мужчиной, я не пошел бы к вам. Женщина — чиновник Скотленд-Ярда — это нечто новое и оригинальное. Правда, я видел женщин-полицейских на службе. Все они были маленькие, полные, в плоских касках. Говорят, они очень исполнительны.

— Вы не рассердитесь, если я буду говорить с вами совершенно откровенно?

— Напротив, мне это очень приятно.

— У вас, конечно, нет денег? И это значит, что вам придется проводить ночи на улице?

— Я уже привык к этому. Все это даже мило. Но я страшно устал. Днем можно хорошо поспать в запущенных аллеях парков, особенно в теплые дни. А на ночь я нашел местечко в одном садоводстве. Конечно, это не апартаменты для путешествующих молодоженов в отеле «Рид». Прошлую ночь я провел в сарае садоводства вместе с бывшим полковником инфантерии и с адвокатом, который был в одном со мной отделении в Дартмуре.

Лесли взглянула на него.

— Эту ночь вы будете спать спокойно, — решительно заявила она, — а завтра вы купите себе хороший костюм и навестите свою мать.

Он поднял брови и вопросительно взглянул на нее.

— Не думал, что вы так хорошо знаете мои семейные дела. Ну, посудите, зачем мне навещать мою мать, мисс Моген? Покупка нового костюма — только лишняя трата денег. Хорошая одежда не произвела бы на мою мать должного впечатления. Должен вам сказать сразу, что не возьму от вас денег ни под каким предлогом.

— Ваша гордость, конечно, делает вам честь, — саркастически заметила Лесли. — Вот способ, каким мужчины показывают нам, женщинам, свое превосходство! Можно мне задать вам еще один вопрос, мистер Дейлиш? Вы хотите всю свою жизнь провести в трактирах и ночлежках? Хотите кончить жизнь в могиле для бедных?

— Не знаю, зачем вы мне все это говорите. Конечно, я постараюсь найти работу. Возможно, я уеду из Англии…

— Разумеется. Вы захотите отправиться в одну из наших колоний. Нерешительные люди всегда думают, будто энергия появится сама собой, как только они высадятся в Квебеке, Сиднее или где-нибудь в другом месте.

Он не мог не улыбнуться.

Лесли тоже улыбнулась и уже мягче продолжала:

— Теперь я вам расскажу, что я придумала, мистер Дейлиш. Если вы не возьмете у меня денег, это значит, что вы поставили на себе крест и никогда не сумеете заработать столько денет, чтобы вернуть долг. Это значит, что вам хочется остаток жизни спать по ночам в парках…

Она заметила, что последние слова попали в цель. Питер вздрогнул.

— Но вы, конечно же, не согласитесь с таким будущим, — продолжала она. — Вы покинули тюрьму со злобой в душе. Я могу себе представить чувства невинно осужденного человека!

Он странно посмотрел на нее.

— Вы думаете, я был невинно осужден?

— Я в этом уверена… У вас есть какое-нибудь оружие? — после короткой паузы спросила Лесли.

Он громко расхохотался.

— Единственное мое оружие — зубная щетка! Ведь на те деньги, что стоит браунинг, я мог бы прожить две недели!

Лесли вынула из ящика стальную шкатулку с деньгами.

— На письменном столе вы найдете карандаш и бумагу, — заметила она. — Напишите, что обязуетесь уплатить мне двадцать фунтов. Подумайте! Не берите денег, если боитесь, что не сможете вернуть долг. Если считаете, что окончательно опустились, разговор окончен.

Дейлиш медленно поднялся.

— Считаете, меня даже спасать не стоит? Хорошо, я принимаю вызов.

Он написал несколько слов на листке бумаги и подал его Лесли.

— Вот мое долговое обязательство. Дайте мне двадцать фунтов. Отказаться от этик денег было бы глупостью. Я вам очень благодарен.

Лесли протянула ему руку.

— Где вы поселитесь?

— Еще не знаю. Когда найду комнату, я вас извещу. Ради Бога, не заботьтесь обо мне! Зачем вы все это делаете?

— Полиция помогает, где может, — спокойно ответила Лесли, — хотя данный случай интересует лично меня. Вы — часть моего большого эксперимента.

Она переменила тему беседы.

— Очень хотела бы, чтобы вы побрились, мистер Дейлиш. Теперь вы похожи на непризнанного музыкального гения. Это вам совсем не к лицу!

…На улице Питер Дейлиш все еще продолжал улыбаться. Было поздно, и он быстро зашагал по Чаринг-Кросс-Род. Улица была полна автомобилей, развозивших публику из театра: спектакль только что окончился. Неожиданно Дейлиш увидел у одного из автомобилей свою мать. Да, это была она! А седая дама рядом с ней — тетя Анита! Он презрительно засмеялся. Если бы он их встретил раньше, то чувствовал бы себя менее уверенным. Но сейчас он отвернулся, чтобы его не узнали и поспешил дальше. Энергия и жизнерадостность Лесли Моген очень подействовали на него. Он будто напился живой воды.