Меч в снегу (СИ)

Быстро одевшись, Соня выскользнула из квартиры.

Глава 3

Старый порт

С залива дул влажный несильный ветер. Иногда он налегал на воду невидимой широкой грудью, и тогда волна, ударяясь в зеленый от водорослей бетон, рассыпалась на холодные брызги. На всем лежала печать запустения. Огромные портовые краны, как стая глупых гусей, сбились где-то в дальнем конце причала. Недалеко от берега из воды торчал остов затонувшего буксира. По периметру порт окружали приземистые пакгаузы. Железо на их крышах проржавело, стекла выбил ветер. В прошлом оживленный торговый порт теперь использовался только военными.

У причальной стенки стоял корабль. Из трубы сочился почти невидимый на фоне серого неба дизельный выхлоп, который скорее угадывался по причудливому рисунку горячего воздуха.

Корабль имел не совсем обычный вид, но при этом удивительно вписывался в окружающий его пейзаж. Он был похож на старинный броненосец. Толстые листы обшивки были скреплены стальными клепками. Тупой нос-таран угрюмо уткнулся в холодные воды. В надстройке совсем не было иллюминаторов. Только на капитанском мостике виднелась узкая щель, прорезанная в массивном броне-щите.

Единственной современной деталью корабля можно было назвать огромный, необычной формы локатор, медленно вращающийся на короткой мачте. Флага на мачте не было.

Соня стояла за старым бульдозером недалеко от причала. Ей хорошо был виден и причал, и корабль. Командиром этого корабля был ее брат Николай — высокий светловолосый мужчина в синем морском кителе.

Сейчас брат стоял на берегу возле большой черной машины. Он разговаривал с двумя мужчинами. Со своего наблюдательного пункта Соня не могла слышать, о чем они разговаривают, а если б и могла, то ничего не поняла бы.

— Когда прибудете в точку, мы скорректируем распределение узлов коллапса, — глотая слова и волнуясь, говорил Николаю веснушчатый рыжий человек в мятом пиджаке. Наморщив нос, он замолчал, пристально посмотрел на горизонт и продолжил: — Самое главное, чтобы вы были в точке в намеченное время. Иначе…

Человек снял с носа старомодные очки и принялся их протирать. Николай переглянулся со вторым собеседником. Это был представительный мужчина с энергичным, тщательно выбритым лицом. Официальный темно-серый костюм сидел на нем ладно и привычно, но опытный взгляд определил бы, что гораздо привычнее для него военная форма.

Мужчина терпеливо ждал, пока рыжий закончит с очками и снова заговорит.

— Не волнуйтесь, — взяв рыжего за вялое плечо, сказал Николай. — Корабль новый, все работает, никаких сбоев быть не должно.

Тот закончил с очками, затолкал платок в нагрудный карман пиджака, помассировал двумя пальцами запревшую переносицу и близоруко взглянул на Николая.

— И все же обращайте особое внимание на неукоснительное соблюдение графика. Секунда в секунду, — продолжал он, возвращая очки на нос. — Понимаете, геометрия распределения узлов в пространстве постоянно меняется. Мы не можем удерживать их долго в заданном месте…

— Все будет, как положено, — успокоил мужчину Николай.

Затем он посмотрел на часы и обратился к человеку в сером пиджаке:

— Юрий Владимирович, если что случится, сообщите родным что…

Несмотря на то, что было довольно прохладно, рыжий опять достал из нагрудного кармана пиджака носовой платок, и отер им лицо.

— Ничего не должно случиться, — ответил мужчина тихим баритоном. — В этот раз мы только протестируем связь и синхронизацию узлов на вашем бортовом компьютере и у нас в лаборатории.

Соня смотрела на маленькие фигурки на краю причала. «Знать бы, о чем они говорят», — подумала она.

На душе скребли кошки.

Она любила брата и та обстановка таинственности которой был окружен его поход настораживала. Впрочем, что она могла поделать, да и, что это за ребячество бегать в порт за братом. Немного постояв, она развернулась и направилась в сторону забора отделяющего порт от целого квартала полупокинутых пакгаузов.

В заборе, не смотря на принятый у военных режим секретности, зияла огромная дыра.

Николай видел, как от вросшего в землю бульдозера отделилась девичья фигурка. Вот балда, подумал он. «Взрослая, а по таким местам шляется. Не дай Бог, фортовские ее увидят, а с ними лучше не связываться …»

Фортовскими в городке называли подростков, которые местом своих сборищ выбрали старинные форты, коих было несколько в городе и на дамбе соединявшей остров с материком. Это были в основном ребята из хороших семей, просто в городе было совсем нечего делать, и они начали собираться в стаи. У каждой группы был свой форт, свой флаг и свои знаки различия и одевались они по большей части одинаково. Иногда возникали стычки, в ходе которых более слабая группировка оставалась без форта и вынуждена была нападать на других. Встреча с такими стаями не сулила ни чего хорошего.

— Кто это? — Отвлек Николая рыжий.

— Моя сестренка, — с досадой произнес Николай, щурясь против света вслед удалявшейся фигуре. — Ни разу не проходит, чтобы она меня провожать не пришла. Вы извините, обратился он к мужчине в темно-сером костюме, она у меня странная..

Рыжий улыбнулся.

— Не странная, а особенная, — без тени иронии сказал Юрий Владимирович. — А дырку в заборе надо заделать…

Николай снова посмотрел вслед Соне.

Смутное предчувствие неотвратимой беды сначала растекалось по телу — и уже потом дурманило голову, рассылая такие же невнятные сигналы по всем закоулкам мозга. Такое чувство бывает, когда, переходя реку в брод, совсем уже привыкнешь к температуре воды — и вдруг угодишь ногой в яму, и провалишься весь, с головой в ледяную воду.

Он вспомнил эпизод из своего детства. В те времена каждое лето Николай проводил у бабушки. Это было очень давно и очень далеко отсюда в жарком одноэтажном городке, который прижался к иссушенной солнцем земле на самом берегу бескрайней степи, которая начиналась сразу на другом берегу реки и заканчивалась где-то на юге, далеко за горизонтом неизвестно в каких странах.

Город пересекала колея железной дороги. Она переваливала через железнодорожный мост и прямой стальной нитью уходила за горизонт. В степь.

По вечерам, когда с юга приносило ночной холод, Николай с тогдашними своими приятелями ходили на мост.

Была у них игра. Они забирались на мост и шли по деревянному настилу в три доски, тянувшемуся по краю вдоль металлических ферм. Ограждения на мосту не было. Дойдя до середины, они ждали, когда со станции пройдет длинный тяжелый товарняк. Николай хорошо помнил это чувство, которое он испытывал, когда на расстоянии вытянутой руки, огромные металлические колеса с грохотом перекатываются по рельсам, а внизу несутся темные воды мелководной реки. В какой-то момент чувство опасности становилось невыносимым. Под ногами качаются и дрожат три тонкие рассохшиеся доски. Отшатнешься назад, и вмиг рухнешь вниз с десятиметровой высоты, сквозь тонкий слой ревущей воды прямо на камни. Качнешься вперед, и тебя затянет в горячее грохочущее железо.

Рядом с мостом стоял бетонный дот, над входом в который можно было различить готическую надпись «Faterland». В нем, дожидаясь поезда, они жгли костры. Через амбразуру дота хорошо была видна станция. Когда с нее отправлялся состав, времени оставалось как раз чтобы добежать до середины моста.

В тот день на станцию прибыл загадочный эшелон. Это был наскоро покрашенный в песочный цвет бронепоезд. Он толкал платформу с краном, а позади себя тянул шаланды с плотно зачехленными брезентом военными машинами. Эшелон стал на запасной путь, и все место тут же оцепили солдаты.

Николай удивился. Через их город часто проходили военные эшелоны. Местные уже не обращали на них внимания. Но в этом поезде все было странным. И паровоз, и необычный камуфляж. Тогда Николай не придал этому значения. Он еще не знал, что это специальная раскраска для техники, которой предстоит действовать в пустыне.

Движимый любопытством, Николай слишком близко подкрался к составу. Неожиданно кто-то схватил его за шиворот и поставил на ноги. Николай обернулся. Это был белобрысый солдат.